VI.
В Чрезвычайную Следственную Комиссию.
[Убийство Распутина. Предположения о роспуске Государственной Думы. Утверждение Протопопова в должности министра и назначение Н. Д. Голицына. Александра Федоровна. Продовольственный вопрос и роль Воейкова. (10 июля.)]
16-го декабря 1916 года был убит Распутин. Б. царь приехал в Царское Село на следующий день за убийством. Дознание об убийстве производил ген. Попов, состоящий при отдельном корпусе жандармов и посылавшийся обыкновенно по делам ревизии или розыска. Протокол дознания был передан судебной власти и таковой же я передал б. царю. Убийство Распутина особого впечатления не произвело. Говорилось, что он погиб за семью б. царя, что теперь бог даст победу, и наступит успокоение. Вел. кн. Дмитрий Павлович, участвовавший в этом убийстве, был, согласно резолюции б. царя, послан в Персию в сопровождении флигель-адъютанта полковника графа Кутайсова. Приказ б. царя был мною передан сначала Максимовичу (н. гл. имп. кв.), а затем и б. вел. кн. Александру Михайловичу. Он особенно беспокоился за свою дочь и зятя Ф. Сумарокова, который, повидимому, при убийстве был. Были ли там и молодые великие князья Кирилл или Никита — осталось неизвестным, но этот слух весьма тревожил вел. кн. Александра Михайловича.[*] Сумароков был послан в деревню под надзор, причем с ним был отправлен особый воспитатель пажеского корпуса. Приказ царя я лично передал директору корпуса. Вся семья б. царя была против настроения б. царицы, требовавшей мер более решительных для приведения великих князей к покорности воле б. царя и к более дружелюбному к ней, б. царице, отношению. Старания мои были направлены к примирению этих двух течений. Под конец, в феврале, б. царем и б. царицей было решено встать на путь компромиссных мер с возвращением к обычной жизни князей, посланных как в войска, так и в свои деревни. Эта политика, предложенная мною, встретила поддержку и вел кн. Михаила Александровича; б. царица тоже на нее согласилась. Приблизительно к этому времени относится предложение б. царя Н. А. Маклакову написать манифест на случай роспуска Государственной Думы. Срок нового созыва обозначался приблизительно месяцев через 6 (не менее) после роспуска законодательных палат. Основанием к таковому предложению б. царя послужила уверенность его в том, что Дума IV созыва на путь спокойной законодательной работы не встанет; однако, положение страны требовало опоры в наличности Думы и приказ о роспуске вряд ли последовал бы. Бланк повеления б. царя находился в кармане председателя совета и мог быть заполнен, предлагая как перерыв, так и роспуск: это проходило через совет министров 25/II, причем был решен перерыв, который осуществлен уже не был. Фракцией правых гос. совета предлагались крайние меры, введение осадного положения. Очень опасаясь дальнейшего проявления недовольства в столице, я полагал такую меру возможной, но нежелательной, так как чувствовалось, что дальнейший нажим мог бы снести все здание монархии. Эта мера не была применена. Остановить движение в стране — к развитию путей, ведущих людей к счастью, — считалось министерством внутренних дел неразумной мерой. Путь же привлечения общественных сил с их широкой работой к защите родины возникал неоднократно — остановка была потому, что подобная мера легко могла бы привести к обратным результатам, не усилить строй существовавший, а разрушить его, ибо не министерства держали союзы в руках, а эти последние — министерства и их глав. И казалось необходимым было дать уставы организациям и сопрячь их работу с министерствами (под руководством последних и содействии); провести эту мысль было нельзя в виду общего в совете министров нежелания сохранить союзы после войны, и она осталась непримененной.
В конце декабря последовало утверждение мое в должности. Причиною этого была привычка б. царя прислушиваться понемногу к моим словам и лестные отзывы обо мне многих видных правых деятелей, некоторые из которых лично говорили об этом царю, а также мой отказ от награды. История с убийством Распутина, последовавший розыск департаментом полиции, отыскание его трупа и дальнейшие меры, проведенные при мне и иногда мне приписываемые (например, некоторая узда на великих князей), — сблизили б. царя с этой мыслию, и она была осуществлена. Б. царица также была за мое утверждение. Около 1 января ушел Трепов, и на его место, по выбору б. царицы, попал Голицын. Я в разговорах в Царском поддерживал кандидатуру С. В. Рухлова или Нейдгардта. Предложение назначить председателем совета министров Покровского сочувствия не встретило. Назначение Голицына и мое утверждение являются характерными признаками времени. Руководство политикою фактически перешло в еще более правый круг. Б. царь это понимал и сделал этот шаг сознательно. Голицын опирался на правую группу гос. совета (Маклаков, Стишинский и др.). Трепов, награжденный портретом б. царя при своем отпуске,[*] сохранил за собою особые доклады и влияние на министерство путей сообщения. Он являлся лидером правой группы гос. совета. Меня поддерживали правые и нейдгардтовцы. Эти две группы давали перевес правому крылу. Правая группа была очень влиятельна в гос. совете и в Царском Селе, куда ее представители приглашались к б. царице. Б. царь не заходил и беседовал с представляющимися царице лицами частным порядком. Таким образом, после смерти Распутина курс не изменился. Заменены были лишь люди. Существовало опасение, что б. царицу могут убить: ее не любили ни в войске, ни в тылу. Я старался содействовать сближению ее с обществом: ею было принято много частных лиц, которые делались после, если не ее сторонниками, то все же доброжелателями. Все желающие ей представиться отказов уже не получали. Она встала на курс компромисса менее резко правый и приняла, например, даже предложение быть ходатаем за прощение великих князей, сосланных в деревню. Главною заботою правительства было продовольствие. Явилась на местах так называемая «бисерная забастовка». Заносы, недостаток провианта и фуража, расстройство обмена товаров и передвижения — день ото дня ухудшали положение, причем на местах получались два явления: деревня не выдавала своего товара, не получая ничего взамен, а мелкие сборщики зерна не могли добывать его для отправки. Положение создавалось грозное. Столицы тоже не имели хлеба. Мельницы были без зерна. У б. царя явилась мысль назначить полномочное лицо для продовольствия армии, флота и тыла, согласовав все элементы этого дела в одних руках. Воейкова предназначали на этот пост. Дело оставалось без исполнения, — сопротивлялись Трепов, Макаров и другие лица. Они находили, что это задевало бы их права как министров. Действительно, это стало бы неизбежным. Этот диктатор связал бы однако всех работников продовольственной сети в своем лице, не исключая и работу общественных организаций, что дало бы силу этому делу. Мысль эта мне нравилась. Воейков человек коммерческий, и я надеялся видеть пользу от такого устройства. Б. царя в этой затее я поддерживал, но неудачно, — она не прошла в жизнь.
В самое последнее время, по поручению Воейкова, ко мне приезжал Спиридович, чтобы ходатайствовать о скорейшем отчуждении (прирезке) земли от ялтинского градоначальства к его ведению, для охоты.[*] Планы были мною переданы для исполнения в межевой отдел министерства.[*] Насколько помню, об этом у меня было от него письмо. Цель прирезки — удобство управления. Вспомнил это, потому что слышал, что комиссия этим интересуется, и соображаю теперь, что это может осветить дело, которое имеет касательство к измене; опасаюсь, чтобы моя роль не была бы неправильно истолкована.
А. Протопопов.Господину Председателю Чрезвычайной Следственной Комиссии.
1. — Перевод Сухомлинова из крепости под домашний арест и посещение его Протопоповым. Сухомлинов и мобилизация. Задержка русских военных грузов в Швеции. 2.— Назначение Курлова. 3. — Разъезды и охрана Распутина. Вопрос об отставке Протопопова. Распутин против Трепова. Ночь убийства Распутина. 4–5. Деньги, получавшиеся Распутиным за хлопоты. Мануйлов и Перрен. Ежемесячные выдачи Протопоповым денег Распутину. 6.— Арест Д. Л. Рубинштейна. Русский заем в Америке и Д. Л. Рубинштейн. Мануйлов и съезд «докторов» в Копенгагене. 7. — Роль Курлова при эвакуации Риги. Эвакуация Балтийского завода. 8. — Хлопоты Л. Л. Зотова о постройке Оружейного завода. 9–10. Симанович, Шифлер. Отношения с Н. А. Добровольским. 11. — Изъятие телеграфной корреспонденции Распутина из хранилища почтамта. 12. — Деятельность отделения Международного банка в Париже. 13. — Знакомство с С. Г. Лунц и мысль о поручении ей общественной разведки. 14. — Обыск и арест М. Дерфельден. 15–16. — Расследование дела о политической военной организации в Луцке. Выдача денег Замысловскому на поддержку монархических газет. 17. — Субсидии Маркову 2 и снабжение его союза оружием. 18. — Встреча на приеме во дворце с М. В. Родзянко. Письмо Протопопова к Родзянко с вызовом на дуэль. 19. — Сношения с Андрониковым. Высылка его в Рязань. Денежная поддержка Андроникова из личных средств Протопопова. 20. — Получение для исправления текста разговора Протопопова с Варбургом. 21–22. — Недочеты в деле военного снабжения. Неудовлетворительное выполнение русских заказов заграницей. Содействие изданию книги о заграничной поездке делегации законодательных учреждений. 23. — Митрополит Питирим. Вопрос о выборном духовенстве. 24–25. — Арест рабочих секций военно-промышленного Комитета. Расходы по рабочему движению. 26. — О списке новых членов гос. совета. 27–28. — Демкин. Крымский кади эскер.[*] 29. — Знакомство с Мануйловым А. А. Стембо.[*] 30.— События в Севастополе. Повреждение телеграфной линии с Англией. Прошение датских подданных, служивших на телеграфе. Вопрос о передаче городу Москве электрического освещения и энергии Общества 1886 г. Поступление сведений из Архангельска. 31–32. — Распределение военнопленных в губерниях при назначении на работы. Проверка отсрочек по призыву. 33. — Виткун и поставка провианта и фуража. Подозрение разных лиц в шпионаже. 34–35. — А. И. Гучков. Возбуждение против б. царицы в военных кругах Царского Села. 36. — Принятие мер к сохранению порядка в дни революции.
