Применительно ко второй мировой войне задолго до ее окончания президент Рузвельт публично призвал вносить предложения относительно названия, которое должно быть присвоено этой войне. Позже он и Черчилль пришли к выводу, что правильнее будет назвать ее ненужной войной. Однако они ошибались: это была нужная война, ибо участвовавшие в ней народы антигитлеровской коалиции совершили великое дело – разгромили фашизм. Ненужной была другая война – советско-финляндская, которая принесла много горя и страданий народам обеих стран.
Не только Финляндии и Советскому Союзу, но и всем странам эта война напомнила, как важно проявлять государственную мудрость, гибкость и рассудительность, взвешивать все «за» и «против», прежде чем принимать ответственные решения. Что же касается безопасности обеих стран, то самой лучшей ее гарантией было бы доброе соседство, основанное на взаимном доверии и уважении. Нашим народам следовало бы помнить об этом всегда. Даже полвека спустя мы не можем рассматривать эту войну только лишь как факт истории. Наш долг – сказать правду народам обеих стран об этой войне, извлечь из нее такие уроки, которые послужили бы не только углублению добрососедских отношений между нашими странами, но и совершенствованию теории и практики современных международных отношений в целом.
В начале октября 1939 г. в швейцарском сатирическом журнале «Небельшпальтер» была помещена поражающая своей образностью политическая карикатура. На ней изображена приемная «хирурга». На висящей здесь же вывеске написано: «Поликлиника. Кремль. Ампутации производятся ежедневно и бесплатно». На стоящей вдоль стены скамейке сидят трое испуганных «больных». Первый из них держит флажок с надписью «Литва», второй – с надписью «Латвия», а третий держит флажок без надписи, видимо, символизирующий Финляндию, судьба которой к тому времени еще не была решена. Все они с ужасом смотрят на «больного», несущего флажок с надписью «Эстония». На костылях с ампутированной ногой он выходит из хирургического кабинета. Сам же «хирург» с грузинским носом и черными усами стоит у двери, услужливо приоткрытой человеком в форме эсэсовца. Сзади «хирурга» выглядывает лицо в пенсне. Руки «хирурга» по локоть в крови. Он держит хирургическую пилу, а за поясом у него кинжал. Текст под карикатурой: «Прошу, следующий!»[549].
Так художник по свежим следам изобразил ампутацию государственного суверенитета Прибалтийских республик, которую произвели Сталин и Молотов в конце сентября – начале октября 1939 г.
Драматические события в Литве, Латвии и Эстонии, происходившие в 1939–1941 гг., привлекали внимание не только современников. Даже сейчас, 50 лет спустя, они не перестают быть актуальными. Об этом свидетельствуют те сложные противоречивые процессы, которые активизировались в 1989 г. и привели к нынешнему положению в этом регионе.
Так что же происходило в те предвоенные годы в Прибалтике и какова при этом была реальная роль Советского Союза?
Как известно, в первые месяцы после победы Великой Октябрьской социалистической революции в России и под ее влиянием в республиках Прибалтики была установлена советская власть и съезды рабочих, солдатских и безземельных депутатов провозгласили их автономными частями Советской России. Однако в ходе интервенции Германии и под давлением стран Антанты к 1920 г. советская власть в них была ликвидирована.
В последующие два десятилетия часть трудящихся выступала за восстановление советской власти. Их борьбу возглавляли коммунисты. Буржуазия осуществляла свою власть, как правило, демократическими методами, но в острые моменты классовой борьбы и политической нестабильности прибегала к репрессиям и политическому произволу. А в Латвии в мае 1934 г. даже был совершен реакционный переворот.
Разумеется, во всех Прибалтийских республиках, хотя и с разной степенью активности, существовали общедемократические движения, которые могли бы привести к победе сил демократии и социального прогресса. Любое подталкивание этого закономерного процесса, как показывает исторический опыт, обычно приводит или к патовому состоянию, или к негативным последствиям. Обстановка в Прибалтийских республиках подтвердила эту историческую закономерность.
Прибалтийские республики пользовались уважением мирового сообщества. Они были членами Лиги Наций, а Латвия в 1936–1938 гг. являлась даже непостоянным членом Совета Лиги Наций.
Еще в начале 30-х годов, особенно после прихода к власти в Германии Гитлера, руководящие круги Советского Союза уделяли Прибалтийским республикам большое внимание. Так, в статье, опубликованной в декабре 1933 г., К. Радек писал, что «независимость Прибалтийских стран является гарантией мира в Восточной Европе и ее нарушение может подвергнуть опасности этот мир». Далее автор уточнял, что в Советском Союзе допускают, что нарушение независимости Прибалтийских стран может произойти как извне, так и в силу внутренних событий[550].
Нетрудно уловить в этом высказывании идею о возможности прямой и косвенной агрессии, идею, которая несколько лет спустя в ходе англо-франко-советских переговоров стала серьезным препятствием для достижения соглашения.
В условиях угрозы фашистской агрессии против Прибалтийского региона правительства Литвы, Латвии и Эстонии провозгласили политику нейтралитета своих стран. Но это вовсе не гарантировало их безопасность. Вот почему в марте 1938 г. советский военный атташе в Варшаве заявил, что если Польша вторгнется в Литву, а немцы займут Мемель, то советские войска вступят в Эстонию и Латвию[551]. В июне 1939 г. эти страны заключили с Германией договоры о ненападении. Тогда же генерал Гальдер и адмирал Канарис посетили Эстонию.
Имея обширную информацию о нарушениях прав человека и массовых репрессиях в отношении миллионов советских граждан в годы сталинизма в СССР, общественность Прибалтийских республик с настороженностью относилась к внутренней и внешней политике Сталина. Поэтому усилия коммунистов приписать эти негативные сведения о Советском Союзе проискам империалистической пропаганды воспринимались в народе с недоверием. Но лозунги компартий с требованием защиты социальных завоеваний трудящихся и демократизации общественной жизни своих стран находили поддержку. Остается фактом, что значительные слои населения были недовольны высокими залогами, а мелкие крестьяне испытывали трудности со сбытом своей продукции. Имели место и другие острые социальные проблемы, которые создавали напряженность в отношениях между народом и правительством. Однако вызывает сомнение, можно ли эти процессы именовать революционной ситуацией, которая впоследствии якобы переросла в революцию.
Существовавшие в этих республиках авторитарные режимы, хотя и имели некоторые различия, в целом же не носили характера, схожего с итальянским фашизмом или германским нацизмом. Отсутствовал массовый террор, который был характерен в то время для многих других европейских стран. В 1940 г. в Латвии, например, имелось 200, а в Эстонии – менее 100 политических заключенных[552]. Печать пользовалась относительной свободой. Не существовало жестокого угнетения национальных меньшинств, в том числе и русских, которые в Латвии составляли 10%, а в Эстонии – 8% всего населения[553].
Из анализа документов можно сделать вывод о том, что большинство граждан Прибалтики в то время хотело жить в своих независимых республиках даже при существовании угрозы со стороны Германии. Многие согласились бы и с установлением советской власти, но не «русского» образца. В качестве оптимального варианта литовцы, например, считали, что, «опираясь на соседство Советского Союза», они будут «чувствовать себя значительно лучше, чем в последнее время», как записал в своем служебном дневнике полпред СССР в Литве Н. Г. Поздняков[554].
Вооруженные силы Прибалтийских республик к началу войны были немногочисленными, о чем свидетельствует следующая таблица[555].
Территория, тыс. кв. км: Эстония – 48, Латвия – 66, Литва (Без Мемельской области и Виленщины) – 53. Все республики – 383.
Население, млн. чел: Эстония – 1.1, Латвия – 2.0, Литва – 2.4. Все республики – 5.5.
Протяженность границы с СССР, км: Эстония – 277, Латвия – 269, Литва – нет. Все республики – 546.
Военный бюджет (1934),%: Эстония – 20, Латвия – 24, Литва – 20.
Численность армии мирного времени, тыс. чел.: Эстония – 16, Латвия – 25, Литва – 24. Все республики – 65.
Танки, шт.: Эстония – 30, Латвия – 40, Литва – 30. Все республики – 100.
Самолеты, шт.: Эстония – 125, Латвия – 175, Литва – 100. Все республики – 400.
