Наконец сон рассеялся, и я рассмотрела мерзкий будильничек, который и наделал столько шума. Фабио спал рядом с ним, уткнув лицо в подушку, и не думал просыпаться. Стукнув будильник кулаком, я тяжело опустилась на колени. Я не могла понять, чей это будильник и какого дьявола он делает в нашем доме.
Загадка казалась неразрешимой, пока Фабио вдруг не подскочил, как солдат, уснувший на посту.
Дико бормоча:
— Что, что, да, пора, пожалуйста, опаздываю, вдруг опоздаю, пока еще ни разу… — он бросился к шкафу, вскочил в него, выскочил, сделал два круга по комнате, кинулся к входной двери, приложился лбом о дверной косяк и, отскочив, упал на спину.
За это время я проснулась окончательно.
— Что происходит, Фабио, можешь ты мне наконец объяснить? — прошептала я.
Фабио, ничуть не обескураженный, поднялся на ноги, натянул шорты и сбежал вниз по лестнице, крикнув:
— Приготовь обед к двенадцати часам!
Я наблюдала, как он несется по улице на первую свою постоянную работу.
Да, Фабио устроился на работу. Это казалось невероятным, и вправду было невероятно, но после пятнадцати лет богемной свободы он отказался от нее и, отложив в сторонку добрую сотню посвященных теме маландру композиций, влился в армию рабочих пчел. Безостановочный праздник вдруг резко затормозил и остановился.
Утром я позвонила итальянской революционерке, чтобы рассказать новости и узнать, не составит ли она мне компанию на пляж.
— Не могу. Работаю, — жалобно ответила Кьяра.
— С каких это пор революционеры начали работать? — вскричала я.
— С тех пор как мне пришлось самой платить за квартиру, корпоративная ты дешевка. Родители пригрозили, что совсем прикроют мне финансирование. А сейчас отвянь! — И она бросила трубку.
Мои праздные понедельничные планы — поехать на пляж, а потом сделать маникюр и пообедать в Баре до Минейру — рассыпались на глазах. Я спустилась вниз выпить кофе с Густаво. Он занимался дыхательной гимнастикой и жаловался на сыпь, которая появилась у него, как только я приехала. Несчастный всерьез обвинял Фабио, что тот занес в его дом клопов из Лапы.
— Может, сходим сегодня в музей в Нитерое? — радостно предложила я.
Он тяжко вздохнул и пробормотал:
— К сожалению, minha filha, мне предстоит уборка в доме.
— А где же Дениза? — недоверчиво поинтересовалась я.
— Она теперь учится на врача. Больше не может приходить по выходным, — ответил Густаво, натягивая желтые резиновые перчатки. — А что Фабио? — в свою очередь задал он вопрос, хватая метлу. — Как у вас с ним дела?
— Устроился на работу… — Я и сама с трудом верила в то, что говорю.
— О Господи, спаси нас и помилуй… — Густаво осенил себя крестным знамением, ибо между артистической богемой и элитой Бразилии есть одна роднящая их черта, а именно сильнейшее отвращение к работе. — Бедняга. Вынужден работать — как это отвратительно…
Работа Фабио, его добровольное рабство (платили за которое просто роскошно, 320 реалов — в 2,5 раза больше минимальной заработной платы) заключалось в том, что он ухаживал за садом и раз в неделю играл вечером у Жулии в «Пуссада Мангу Мангу». К тому времени как я приехала, он трудился уже неделю. Сначала было трудно видеть, как мой вольный неформал поднимается каждое утро с мешками под глазами, чтобы бежать на работу. Остался в прошлом ночной образ жизни, которым Фабио так дорожил, пил он теперь только по субботам. Мы перестали ходить на самбу по понедельникам, начали смотреть телевизор по средам, более или менее устроились с питанием, и он перестал видеть образы в облаках.
Я, со своей стороны, не сумела достойно принять вызов, оказалась ужасной поварихой и совершенно несостоятельной домохозяйкой.
— Порой я задаюсь вопросом, Кармен, какова твоя жизненная цель, — рассуждал Густаво, теперь время от времени объединявшийся с Фабио. — Женщине надлежит быть либо Марией — домохозяйкой, — либо богатой, а ты ни то, ни другое.
И все же мы как-то справились, пережили этот переходный период.
Иногда у меня опускались руки при виде Фабио в земле и побелке, но чаще я находила, что он выглядит просто восхитительно. Его руки гитариста загрубели, бледная кожа ночного жителя покрылась золотистым загаром, пивное брюшко исчезло без следа. А вообще-то волноваться было не о чем. Спустя три месяца Фабио уволился и сменил род деятельности: превратился в завзятого коммерсанта и начал неплохо зарабатывать организацией уличных самб.
Что касается остальных — никогда бы не подумала, что все будет именно так. Кьяра, работавшая на стойке регистрации в «Хостеле Рио», организовывала самба-туры в Лапу, Карина полюбила Австралию, Густаво зачастил в кабачки в подворотнях Лапы, Паулу прославился и стал знаменитостью, Уинстон переехал в Швецию, Дениза поступила в университет, моя подружка Доминик стала диджеем в стрип-клубе, а Режина бросила торговлю наркотиками и скрылась в неизвестном направлении.
А я, сидя в комнате китайской принцессы в Каса Амарела, начала писать свою первую книгу — невообразимо романтичный роман об австралийской девушке, которая приехала в Рио и влюбилась там в маландру. Единственное в мире, что осталось без перемен, — это моя всепоглощающая страсть к самбе. О, и, конечно, эта масляная желтая луна. Она до сих пор на небе и никуда от нас не делась.
Хочу сказать большое спасибо…
…Кьяре, Густаво, Карине и Фабио, благодаря которым стала возможна вся эта история (особенно Кьяре за сведения о фанке и персонажах из Лапы); Бенитону Олдфилду, Энн и Джону за то, что открыли мне путь; сотрудникам издательства «Скрайб Пабликейшнз» за то, что рискнули; моим родителям за поддержку…
…и Рио-де-Жанейро за то, что зажег свои огни именно тогда, когда я в них нуждалась.
© Carmen Michael, 2007, 2010
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление.
ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2011
Кармен Миранда (1909–1955) — бразильская и американская певица и актриса. — Здесь и далее примеч. переводчика.
Фавела (португ.) — трущоба.
Карлос Друммонд де Андраде (1902–1987) — бразильский поэт, переводчик и журналист.
Горы и одноименный национальный парк в Австралии.
Исабель Альенде (род. 1942) — чилийская писательница, автор романов «Дом духов» и многих других.
Фильм Вима Вендерса (1998), посвященный кубинской группе «Buena Vista Social Club».
Фильм бразильских режиссеров Кати Люнд и Фернанду Мейреллиша о бразильских трущобах (2002).
Mata Atlantica — бразильский атлантический лес, обширный экорегион прибрежной Бразилии.
Machista (португ.) — мачо.
STA Travel — международный студенческий туроператор.
Рокс — исторический район Сиднея.
«Кони, кони» — роман американского писателя Кормака Маккарти (2000).
Джон Грейди — герой романа К. Маккарти «Кони, кони».
«Тельма и Луиза» — фильм Ридли Скотта (1991) в жанре роуд-муви (фильм-путешествие).
«Gypsy Kings» — музыкальная группа, играющая в стиле румба-фламенко.
Мачу-Пикчу — древний город, расположен в горах на территории современного Перу (высота 2450 м над уровнем моря).
Сапатисты — национально-освободительное движение в Мексике; субкоманданте Маркос — один из его лидеров.
Кэрнс — город в Австралии.
Фернанду Афонсу Колор ди Мелу — президент Бразилии с 1990 по 1992 г. Ушел в отставку под угрозой импичмента.
Луис Инасиу Лула да Силва — президент Бразилии с 2003 по 1 января 2011 г.
Машаду де Ассиз (1839–1908) — бразильский писатель.
Casa amarela (португ.) — желтый дом.
«Читти-читти бэнг-бэнг» детская повесть Я. Флеминга и фильм режиссера К. Хьюза о волшебном автомобиле.
Maison (франц.) — дом.
Cкваттерократия (австрал. устар.) — богатые землевладельцы, считавшиеся аристократией колоний.
