Да и зачем было обрекать себя на такие сложности? Если бы заговор, действительно, созрел среди агентов Секретной службы, не проще ли было заговорщикам поместить стрелка-убийцу на крышу ТРУ (если бы его там обнаружили, он сказал бы, что поставлен туда для охраны президента), дать ему винтовку калибра 6,5 и такие же пули, как у Освальда? Траектории пуль были бы неотличимы от траекторий, исходящих из «освальдова» окна. Совершив убийство президента, тот же самый стрелок мог спуститься с крыши, войти на шестой этаж и уничтожить Освальда «на месте преступления». Он был бы представлен героем, его портрет красовался бы в газетах сразу под портретом убитого им президента. И никаких тебе забот с хирургией на глазах у десятков свидетелей.
Нет сомнения, что манипуляции с телом президента имели место. Но, скорее всего, причины и цели их были совсем другими. Думается, разгадка кроется в том. что в процессе вскрытия могли обнаружиться болезни, которыми страдал президент Кеннеди и которые его политическое окружение, его родственники и врачи любой ценой хотели бы скрыть от глаз общественного мнения.
Например, доподлинно установлено, что Джон Кеннеди страдал воспалением надпочечников, так называемой «бронзовой» или «аддисоновой» болезнью. Комитет Стокса спросил доктора Хьюмса, видел ли он надпочечники и почему описания их нет в отчете о вскрытии. Хьюмс отвечал уклончиво и наконец сформулировал ответ таким образом:
ХЬЮМС: У меня были веские личные причины, а также другие обязательства, которые делали подобное исследование нежелательным.
Здоровье лидера — фактор огромной важности в политической жизни Америки. Во время предварительного выдвижения кандидата в президенты от демократической партии поднимался вопрос о том, что Кеннеди страдает болезнью надпочечников. Среди симптомов. сопровождающих эту болезнь: быстрая утомляемость, раздражительность, депрессии, эмоциональная нестабильность. Американцам было бы страшновато иметь президента с такими чертами. Окружение Кеннеди отрицало факт болезни, а значит, было повинно в обмане общественного мнения.
И доктор Хьюмс, и доктор Босвел показали, что семейный врач Кеннеди, адмирал Беркли, оказывал на них давление во время вскрытия, требовал, чтобы те или иные разрезы не делались. Ходили также слухи, что президент подвергся операции спермовых каналов и что его мать, Роз Кеннеди, не хотела обнародования этого факта. Действительно, не очень-то ловко было бы признать, что первый американский президент-католик нарушил строжайшее предписание Ватикана, запрещающее любые формы искусственного предотвращения зачатия. А о каких болезнях мы так и не знаем до сих пор? Что могло быть обнаружено в исчезнувшем мозге? Считалось, что боли в позвоночнике, испытываемые президентом, — результат контузии, полученной на войне. Но так ли это?
Если мы допустим, что манипуляции с телом и документами проводились для сокрытия болезней, никаких недоумении не останется. Ибо в данном случае участникам не было нужды прятаться друг от друга. Президент Джонсон, Жаклин и Роберт Кеннеди, политическая верхушка демократической партии, адмирал Беркли — все должны были быть согласны с необходимостью этой меры. Поэтому соответствующие приказы были без всякого стеснения отданы подчиненным, предварительная обработка тела осуществлена и достигла своей цели: американское общественное мнение ничего не узнало о состоянии здоровья президента накануне убийства. Если же допустить, что подмены и подтасовки делались заговорщиками, мы должны вообразить каких-то инопланетных невидимок, достаточно ловких, чтобы украсть трехсоткилограммовый гроб из-под носа у охраны и родственников президента, но совершенно бездарных в хирургии, ибо никакого убедительного видоизменения ран они так и не произвели.
Полагаю, что, на основании вышесказанного, с Линдона Джонсона подозрения можно снять, а Секретную службу обвинить в недопустимой халатности, даже в профессиональной непригодности — но не более того.
Эдгар Гувер и ФБР
Один из ближайших помощников Эдгара Гувера, Уильям Салливан, так описывает источник его непомерной власти:
Он находился во главе Бюро так долго, что накопил кучу грязных сведений о людях на высоких постах, все отклонения, не обязательно связанные с сексом, но также о финансовых и политических махинациях… Он был гениален по части рассыпания намеков о том, что вот он знает то-то и то-то… Это давало ему огромную власть.
Братьев Кеннеди Гувер ненавидел. Между кабинетом генерального прокурора и кабинетом директора ФБР существовала прямая телефонная связь. Когда Роберт Кеннеди, только что вступивший в должность, первый раз поднял трубку этого телефона, ему ответила секретарша Гувера, сидевшая в приемной. Он сказал ей, что впредь хотел бы, чтобы по этой линии ему отвечал сам мистер Гувер — и только он. Гувер подчинился, но сразу после убийства президента восстановил прежний порядок. Сотрудник, находившийся в его кабинете, рассказывает, как это произошо:
«Мистер Гувер не отвечал на звонки /личного телефона генерального прокурора/, поэтому и остальные делали вид, что не слышат. Когда телефон, наконец, умолк, мистер Гувер сказал:
«Отнесите эту чертову штуку обратно на стол /секретарши/ мисс Ганди, где ей и место».
Вплоть до 1961 года Гувер заверял страну, что организованная преступность — миф. Поэтому война против синдиката, начатая Робертом Кеннеди, была прямым вызовом ему. Имеются сведения, что после выборов 1964 года Джон Кеннеди намеревался отправить 70-летнего директора ФБР на пенсию. Используя свою обычную тактику, Гувер собрал большое досье о любовных похождениях президента. Особенно компрометирующей была связь президента с Джудит Кэмпбелл, которая была какое-то время любовницей чикагского мафиозного босса, Сэма Джанканы. Гувер доложил об этой связи Роберту Кеннеди в феврале 1962 года, а в марте встречался с глазу на глаз с президентом. После этого президент порвал с Джудит Кэмпбелл, а также с Франком Синатрой, контакты которого с мафией были тоже весьма обширны.
Нет никакого сомнения, что Гувер приложил все усилия для того, чтобы скрыть правду об убийстве президента. На страницах этой книги приведены десятки эпизодов, когда ФБР искажало вещественные доказательства и свидетельские показания, опровергавшие теорию «убийцы-одиночки». Еще подробнее эти эпизоды описаны в книгах Гарольда Вайсберга, Сильвии Мейер, Пена Джонса, Гари Шоу (см. библиографию).
Накануне убийства президента Гувер прилетал в Даллас и принял участие в вечеринке в доме своего старинного приятеля, миллионера Клинта Мерчинсона. Он вернулся в Вашингтон утром 22 ноября. На той же вечеринке присутствовал и Ричард Никсон.
После убийства Освальда ФБР увезло Марину в секретное убежище, якобы в целях ее защиты. Там она находилась в течение многих недель и впоследствии жаловалась на давление, оказанное на нее. Если ее ответы не удовлетворяли допрашивавших, ей намекали на возможность депортации в СССР. Показания Марины стали фундаментом, на котором строился предварительный отчет ФБР, а затем — Отчет комиссии Уоррена.
ФБР имело многократные контакты с Освальдом в период с июня 1962 (возвращение из СССР) по ноябрь 1963 года. Характер этих контактов подтверждает слух о том, что Освальд числился платным информатором ФБР. В ноябре 1963 года Освальд явился в далласское отделение ФБР и оставил записку с угрозами, адресованную агенту Хости, который два раза приезжал разговаривать с Мариной Освальд в дом Руфи Пэйн в Ирвинге. Хости показал, что записку эту он уничтожил по приказу своего непосредственного начальника, Гордона Шенклина, и не сообщил о ней Комиссии Уоррена. Что было в записке? Хости уверяет, что Освальд лишь требовал, чтобы жену оставили в покое, в противном случае грозил пожаловаться более высокому начальству. Однако, если содержание записки сводилось к этому, стоило ли ее уничтожать?
Это был тот самый Хости, который в день убийства президента сказал своему приятелю, полицейскому лейтенанту Ревиллу, что «коммунист убил президента» и что «у ФБР была информация, что он способен на это» (см. выше, стр. 219). Ревилл подал доклад своему начальству об этих признаниях, но шеф далласской полиции, Карри, спрятал доклад по просьбе все того же Шенклина. Лишь шесть месяцев спустя он информировал судью Уоррена о существовании доклада, послав ему заказное письмо.
Сообщение о том, что Освальд был платным осведомителем ФБР, ошеломило членов Комиссии Уоррена (см. об этом выше, стр. 219). Стенограмма экстренного заседания, посвященного этому вопросу и состоявшегося 22 января 1964 года, была рассекречена лишь в 1975 году. Но на этом же заседании Аллен Даллес, бывший директор Си-Ай-Эй, выразил справедливое недоумение:
ДАЛЛЕС: Если это правда, я бы понял, почему они были заинтересованы в том, чтобы избавиться от этого человека, но я не понимаю, какой им интерес настаивать на том, что он — единственный виновный.
