Ознакомительная версия.
Казалось, Михаилу Николаевичу после публичной и унизительной «порки» следовало бы успокоиться и на время притихнуть. Так бы и поступили на его месте другие. Но не Тухачевский, который всю жизнь «искал бури» и рвался на первые роли, начиная с Александровского военного училища, где он буквально по трупам товарищей стремился стать фельдфебелем или старшим портупей-юнкером, доведя до самоубийства трех юнкеров.
В канун нового, 1931 года Тухачевский вновь пишет Сталину из Ленинграда довольное дерзкое письмо и заявляет вождю, что оценка его предложений исключает для него дальнейшую «возможность вынесения на широкое обсуждение ряда вопросов, касающихся проблем развития нашей обороноспособности». Сталин от ответа воздерживается. Казалось, военная карьера Тухачевского подходит к концу.
Однако жизнь человека всегда полна неожиданностей и зависит от множества факторов, которые невозможно учесть. В мае 1931-го Тухачевский неожиданно получает письмо от Сталина, который приносит извинения (!) за неправильную оценку его предложений. «Ныне... — отмечает Сталин, — когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма — не во всем правильными... Мне кажется, что мое письмо на имя т. Ворошилова не было бы столь резким по тону, и оно было бы свободно от некоторых неправильных выводов в отношении Вас, если бы я перенес тогда спор на эту новую базу. Но я не сделал этого, так как, очевидно, проблема не была еще достаточно ясна для меня. Не ругайте меня, что я взялся исправить недочеты своего письма с некоторым опозданием».
Тухачевский возвращается
В середине июня 1931 года Тухачевский назначается начальником вооружений РККА в ранге заместителя наркома. Сегодня, по прошествии почти 80 лет, трудно однозначно сказать, что повлияло на такое резкое изменение позиции Сталина, тем более что у генсека не было личных оснований с симпатией относиться к заносчивому военачальнику, потомственному дворянину, чей род уходил своими истоками в XII век. Генсек не мог не помнить, как он, находясь на Юго-Западном фронте, в 1920 году незаслуженно подвергся упрекам в том, что замедлил передачу 12-й и 1-й Конной армий Западному фронту под командованием Тухачевского и «сорвал» взятие Варшавы. Сталин тогда даже был освобожден от должности члена военного совета Юго-Западного фронта.
Тухачевский в лекциях, прочитанных в 1923 году в Военной академии РККА, в качестве одной из причин неудач поражения на берегах Вислы указал именно на отсутствие взаимодействия двух фронтов. Ответственность за отсутствие этого взаимодействия Михаил Николаевич возлагал, естественно, на командование Юго-Западного фронта. Он не считал себя одним из основных виновников страшного поражения РККА на берегах Вислы, ставшего следствием реализации авантюристического плана прорыва в Германию через центральные районы Польши. Стремившийся зафиксировать для современников и потомков свою «правоту», Тухачевский сам взялся за редактирование трехтомника «Гражданская война. 1918-1921».
Сталин не стал вступать в публичную полемику с Тухачевским. Хотя он, пожалуй, был единственным в партийном руководстве, кто предостерегал в июне — июле 1920 года об опасности «марша на Варшаву», о чем свидетельствуют его ответы в те дни на вопросы корреспондентов «Правды» и УкрРОСТА.
Скорее всего, Сталина подвигла на решение о возвращении Тухачевского в Москву оценка тенденций развития военно-политической ситуации. Судя по некоторым выступлениям генсека, в начале 1931 года он пришел к выводу о необходимости ввиду внешнеполитических обстоятельств ускорить укрепление оборонного потенциала страны. В феврале 1931 года Сталин заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».
Не исключено, что возвращению Тухачевского в Москву способствовали и его добрые отношения с рядом близких к генсеку людей. Их поддержкой, наверное, можно отчасти объяснить и «смелость» Тухачевского в отношениях с Ворошиловым и самим Сталиным. Его поддерживал, в частности, член Политбюро Валериан Куйбышев, ставший в 1930 году председателем Госплана СССР. До революции Тухачевский учился в первом Московском кадетском корпусе с его младшим братом Николаем, с самим Валерианом Владимировичем он близко познакомился в 1918 году на Восточном фронте.
Со времен гражданской войны у Тухачевского сложились хорошие отношения и с Григорием Орджоникидзе, избранным в 1930 году членом Политбюро. Известно, что после смерти Фрунзе Тухачевский публично высказывался за назначение Орджоникидзе — первого секретаря Закавказского крайкома партии, являвшегося по совместительству членом военного совета республики, новым наркомом обороны. Интересно, что Орджоникидзе покровительствовал и Уборевичу, другому члену «военнотроцкистского заговора». В письме от 17 августа 1936 года Уборевич, считавший себя недооцененным со стороны наркома обороны, писал Орджоникидзе: «Ворошилов не считает меня способным выполнять большую военную и государственную работу... Нужно тут же сказать, что еще хуже оценивает он Тухачевского. Тухачевский, по-моему, от этих ударов и оценок потерял много в прежней своей работоспособности... Если т. Ворошилов считает меня малоспособным командиром для большой работы, то я очень резко и в глаза и за глаза говорю о его взглядах на важнейшие современные вопросы войны».
Важную роль в судьбе Михаила Тухачевского играл Авель Енукидзе, с 1918 года являвшийся секретарем президиума вначале всероссийского ЦИК, затем — ЦИК СССР. Именно Енукидзе в марте 1918 года помог Михаил Николаевичу, бывшему офицеру, бежавшему из немецкого плена, устроиться на работу в военный отдел ВЦИК. В мае того же года по рекомендации Енукидзе Тухачевского назначили военным комиссаром Московского района обороны Западной завесы. И в дальнейшем Авель Сафронович опекал молодого военачальника.
Сегодня мало кто знает, что Орджоникидзе и Енукидзе входили в неформальную, но очень влиятельную «бакинскую группу», объединявшую старых большевиков, создававших революционные организации в Закавказье. В нее входил и Анастас Микоян. «Бакинцы» в середине 1930-х годов пытались оттеснить с авансцены политической жизни Вячеслава Молотова, сменившего в 1930-м Рыкова на должности председателя Совнаркома. Молотов был одним из основных ортодоксов в партии, на которого «бакинцы» возлагали основную ответственность за перегибы в коллективизации и внутренней политике в те годы. Поэтому в период XVII съезда партии, в 1934 году, Орджоникидзе и Микоян активно участвовали в консультациях старых партийцев по вопросу замены Молотова Сталиным на посту предсовнаркома и избрания близкого к «бакинцам» Сергея Кирова на должность Генерального секретаря ЦК. При этом имелось в виду, что ключевой фигурой в стране и партии останется Сталин, то есть фактически произойдет возврат к ленинской модели управления, когда Ленин как председатель Совнаркома председательствовал на заседаниях Политбюро. Интересно, что эту же схему работы государственного руководства хотели применить после смерти Сталина Маленков и Берия, когда предполагалось, что вести заседания Президиума ЦК будет председатель Совета министров СССР...
Вернувшись в 1931-м в Москву, Тухачевский невольно оказался вовлеченным в систему сложных межличностных отношений в советской элите. И в то время когда его партийные покровители старательно интриговали против «второго человека» в государстве — Молотова, Михаил Николаевич продолжил «подковерную» борьбу против наркома обороны. В 1936 году Тухачевский, казалось, был близок к успеху: он становится первым заместителем Ворошилова, и Сталин поручает ему руководить организацией боевой подготовки в РККА. Это свидетельствует о доверии, которое генсек испытывал тогда к маршалу, несмотря на его тяжелый характер и склонность к интригам.
В личных отношениях этих двух сильных личностей много неясного — и порой из области психологии, а не политики. Это и безжалостное отношение к людям, даже к своим близким. Широко известно, что вторая жена Сталина Надежда Аллилуева покончила жизнь самоубийством, но мало кто знает, что первая жена Тухачевского также покончила жизнь самоубийством в годы Гражданской войны — прямо в личном поезде командующего. Конфликт вышел из-за нежелания Михаила Николаевича помочь ее родителям продуктами...
Хотя в годы Гражданской войны между Сталиным и Тухачевским не раз происходили конфликты, бывали в их отношениях и моменты «просветления». Так, 3 фев-раля 1920 года Сталин по телеграфу радостно сообщил Буденному и Ворошилову: «Я добился отставки Шорина и назначения комфронтом Тухачевского — завоевателя Сибири и победителя Колчака...» Насколько далека эта оценка от истины, сегодня известно — отнюдь не одному Михаилу Николаевичу принадлежала заслуга в разгроме войск белых в Сибири.
Ознакомительная версия.
