утверждению Барнса, последний уже находился там и пребывал в отвратительном настроении. Марджори о чём-то поговорила с ним, но о чём именно, Барнс не знал, т.к. всё время оставался в автомашине.
Ещё одним интересным фрагментом декабрьских показаний Кеннета Барнса явились воспоминания о таймерах «Sunbeam», вмонтированных во взрывное устройство, убившее Уэллса. Барнс заявил, что два таймера такого типа – один зелёного цвета, другой бежевый – он передал Марджори Диль-Армстронг в июне или июле 2003 г. Впоследствии он узнал, что дамочка отдала их Ротштейну, вмонтировавшему оба устройства в бомбу. В ходе допросов Барнс настаивал, что не знал о намерении Диль-Армстронг и Ротштейна использовать таймеры при изготовлении взрывного устройства, а если бы ему это было известно загодя, он бы никогда не помог им.
И наконец, на десерт Барнс преподнёс допрашивавшим ещё одну любопытную деталь, о которой нельзя не упомянуть здесь. Он рассказал о знакомой ему проститутке Джессике Хупсик (Jessica Hoopsick), которая после гибели Брайана Уэллса рассказала ему о том, что последний являлся её клиентом. С ним она встречалась буквально за несколько дней до гибели Брайана. От себя же – т.е. не ссылаясь на Джессику – Барнс добавил, что видел Хупсик и Уэллса накануне гибели последнего, т.е. 27 августа 2003 г.
Рассказ о проститутке, знакомой с погибшим, чрезвычайно интересен по целому ряду причин и прежде всего тем, что никакого разумного основания для упоминания Джессики в связи с гибелью Уэллса не существовало. Ведь Брайан был зрелым и самостоятельным мужчиной, он имел полное право встречаться с кем и когда угодно. Кроме того, упомянутая Джессика ничего не могла сказать об обстоятельствах гибели своего клиента – она обо всём узнала из телерепортажа. Так утверждал сам Барнс, да и упомянутая Джессика сказала то же самое при первом допросе. Казалось бы, зачем Кеннету Барнсу приплетать к своему и без того интереснейшему рассказу ещё и проститутку, которая ничего не знает? По крайней мере, он сам был уверен в этом… Однако, как увидим из дальнейшего, ничего случайного в рассказах Барнса нет, тут, как говорится, каждое лыко оказалось впоследствии в строку. И это, кстати, является сильным доводом в пользу того, что всё в повествовании Кеннета сконструировано искусственно и притом намного позже описываемых событий. Но к этому пункту мы ещё подойдём с самой неожиданной стороны.
Итак, в ходе шести официальных допросов, проведённых в августе, сентябре и декабре 2005 г., Барнс дал показания, позволившие ФБР прочно «привязать» Диль-Армстронг к преступлению. Да-да, именно так, ведь если вдуматься, то вся суть рассказанного Барнсом сводится к тому, что Марджори являлась «волевым приводом» преступной группы. Сам Барнс, если следовать его логике, ничего плохого не задумывал, не готовил и не исполнял. Он даже папашку Марджори убивать не собирался, хотя и намеревался получить в качестве предоплаты за это преступление 100 тыс.$, добытых путём ограбления банка. Примечательна также деталь, связанная с таймерами «Sunbeam» – изделия эти не являлись уникальными, и тот факт, что Кеннет Барнс видел таймеры у Марджори (даже если это действительно было так!), ни в чём её не уличал, но… Тем не менее, сотрудники ФБР старательно зафиксировали эту деталь. Казалось бы, почему? что в этом такого принципиально важного? Ответ обескураживающе прост: таймеры «Sunbeam», якобы переданные Марджори Диль-Армстронг её бывшему любовнику Уилльяму Ротштейну – это единственная улика, хоть как-то привязывающая Марджори к «бомбе-на-шее». Без этих таймеров следствие вообще бы ничего не могло предъявить Марджори, кроме её собственного признания, от которого она в любой момент могла отказаться. Поэтому очень трудно отделаться от ощущения, что главная цель, которая преследовалась спецагентом Кларком при «введении в сюжет» Кеннета Барнса, заключалась в том, чтобы сделать невозможным отказ Марджори Диль-Армстронг от сделанных в июне 2005 г. признаний.
Однако от собственных признаний мог отказаться и Кен Барнс. Дабы исключить всякую возможность изменения или отказа в будущем от сделанных заявлений, рассказы Барнса надлежало чем-то подкрепить. Поскольку вещественные улики спустя более 2 лет с момента совершения преступления отыскать уже не представлялось возможным, надеяться приходилось лишь на рассказы очевидцев давно минувших событий. Спецагент Кларк в конце декабря 2005 г. разыскал и допросил Анджел Оуэнс, сожительницу Кеннета Барнса, которая припомнила, что в конце августа 2003 г. последний несколько раз высказывался в том духе, что «имеются проблемы, от которых не сбежать». О каких проблемах толковал Кен, она не знала, но высказывания такого рода запомнила очень хорошо.
И вот 4 января 2006 г. к агенту Кларку на допрос доставили Джессику Хупсик, да-да, ту самую проститутку, о которой упомянул Кеннет Барнс на допросе тремя неделями ранее. Примечательно, что ФБР на розыск проститутки, которая ни от кого не пряталась, потребовалось так много времени. Отношения в треугольнике «Кеннет Барнс – Брайан Уэллс – проститутки города Эри» до такой степени занимательны, что на их разборе мы остановимся чуть ниже, но пока просто заметим, что всё, связанное с Джессикой, в контексте истории «бомбы-на-шее» чрезвычайно интересно и заслуживает особого внимания.
Итак, 4 января Джессика рассказала специальному агенту Кларку историю, приключившуюся с ней 27 августа 2003 г., т.е. накануне неудачного ограбления отделения банка PNC. По словам дамочки, в тот день она встретилась со своим постоянным клиентом Брайаном Уэллсом и сидела в автомашине последнего, когда на парковке рядом остановилась машина, за рулём которой оказался Кеннет Барнс. Джессика знала обоих мужчин и, как воспитанная дама, представила их друг другу, сказав буквально: «Брайан, это Кеннет. Кеннет, это Брайан», – на что Барнс коротко буркнул: «Я знаю!» – и быстро удалился с парковки. Сказанное чрезвычайно озадачило Джессику и отложилось в её голове, тем более что на следующий день Брайан Уэллс погиб, можно сказать, в прямом телеэфире. Встретившись с Барнсом через несколько дней, Джессика поинтересовалась у него, откуда тот знает Уэллса? Барнс повёл себя странно – он принялся утверждать, будто он вовсе и не был знаком с Брайаном, а слова, сказанные им на парковке, Джессика просто-напросто неверно истолковала. Такой вот рассказ ни о чём… хотя в дальнейшем он и попал в обвинительное заключение.
В конце января 2006 г. Кларк в сопровождении ещё одного сотрудника ФБР отправился в штат Вашингтон для встречи с вышедшим на свободу Флойдом Стоктоном. В этой встрече участвовал и Маршалл Пиччинини (Marshall Piccinini), работник федерального Департамента юстиции, курировавший северо-восточные округа штата Пенсильвания. До 1994 г. Пиччинини работал в военной прокуратуре, после демобилизации устроился помощником окружного прокурора, а через пять лет перешёл в федеральную прокуратуру. Он с самого начала участвовал в расследовании ограбления банка PNC. Встреча оказалась безрезультатной – Стоктон не пожелал говорить о своём пребывании в доме Ротштейна и заявил, что не верит представителям государственной власти.
Во время этой поездки произошёл весьма подозрительный инцидент. Стоктону стало плохо с сердцем, он упал и ударился головой об угол тумбочки, да так, что из раны пошла кровь, и Флойд потерял сознание. В результате пришлось вызывать парамедиков и увозить бесчувственного Флойда в реанимацию. Двусмысленности случившемуся придавало то обстоятельство, что падение Стоктона произошло без свидетелей, в тот момент, когда он находился в комнате с одним только Кларком. Был ли этот эпизод следствием насилия, или Стоктон действительно упал по причине стенокардического криза, сказать невозможно, поскольку сам Флойд благоразумно воздерживался от каких-либо неосторожных высказываний, а законники, понятное дело, заинтересованы в поддержании одной-единственной версии событий. Однако история эта довольно любопытна и выглядит вдвойне подозрительно, если принять во внимание, что впоследствии Стоктон резко изменит своё поведение и встанет не путь безоговорочного сотрудничества с правоохранительными органами.
Вскоре после этой поездки, а именно 10 февраля 2006 г., спецагент Кларк решил, наконец-то, придавить новыми свидетельствами Марджори Диль-Армстронг. До этого момента она даже не подозревала, какой информационный поток бьёт за ее спиной. Кларк, приехав в женскую тюрьму в Кембридж-Спрингс, вызвал на допрос Марджори и заявил, что ему известно о том, что она попыталась утаить от него участие в подготовке ограбления банка Кеннета Барнса. А после этого вполне ожидаемо обвинил её в нарушении условий сделки. (Напомним,
