Ариан не успокоился до тех пор, пока не доказал, что обвиняемые попросту лгут. Для этого ездил в Алдан, откуда прибыли в поселок оба «молодца», узнал, какую зарплату они в тот день получили. Допросил о сделанных ими покупках продавцов продовольственного магазина и работников гостиницы, определив таким образом истраченную сумму — она заметно превосходила полученную.
Но самое главное — чисто следственным путем установил, что тем же вечером обвиняемые совершили еще два преступления, и затем тонко сыграл на противоречиях в их показаниях во время очной ставки. В суде дело прошло без сучка без задоринки. А он сделал для себя зарубку на память: поспешать-то надо медленно.
Майор милиции Ф. Зацепа:
— Производя расследование, Игнатьев все делает обстоятельно — таков его принцип. Но, пожалуй, особенно внимательно, я бы сказал, скрупулезно относится он к осмотру мест происшествий. Производит их сам по большинству своих дел. Для этого зачастую ночью, прихватив следственный портфель, садится за руль милицейской машины и отправляется за десятки километров. И уж не успокоится до тех пор, пока все детально не высмотрит, не найдет следов, не изымет вещественных доказательств. Сколько раз это помогало быстро раскрывать преступления.
* * *
А однажды ему пришлось искать... само место происшествия. Позвонила в отделение женщина и говорит: «У меня сидит моя подруга. Ее ограбили двое пьяных парней». Зацепа и Игнатьев кинулись туда. Выслушали взволнованный, сбивчивый рассказ потерпевшей: оглушили, потеряла сознание... Когда следователь осматривал шубу Н., то, обнаружив шесть крохотных опилок, аккуратно собрал их и спрятал в пакетик. И что вы думаете — пригодились! Они в конце концов привели к «большому сараю», оказавшемуся столяркой одного из предприятий, а затем и к работавшему там некому Пялову. Преступники получили по заслугам.
И в то же время его неизменное кредо, святая святых — объективность. Предельная объективность. Вопрос — привлекать к ответственности или нет? — не решает с кондачка, впопыхах. Не единожды взвесит, прежде чем отмерит. Произошло как-то ЧП: владелец «Запорожца» сбил девятилетнего мальчишку, нанес ему серьезные повреждения. Имелись обстоятельства, которые свидетельствовали отнюдь не в пользу водителя. Да и общественное мнение поселка было против него. В отделение звонили возмущенные жители: «Частники детей наших давят, а вы церемонитесь! Под суд его!»
Но Игнатьев с окончательными выводами не спешил, собирал и детальнейшим образом исследовал доказательства — и те, что «за», и те, что «против». Только изучив по этому делу все, что можно было изучить, сделал окончательное резюме: нет, водитель не виновен, не мог он в той обстановке предотвратить наезд. Так восторжествовала справедливость...
Лейтенант милиции В. Жуков — начальник отделения вневедомственной охраны:
— В том, что нашему Ариану мужества не занимать, мы имели возможность убедиться и до того случая. Как-то под вечер, когда я был ответственным дежурным по отделению, раздался телефонный звонок: «Приезжайте скорее, здесь пьяный стрельбу открыл из ружья!» Мешкать было нельзя. В дежурной находился один Игнатьев. Он понял меня с полуслова. Мы с ним взяли пистолеты и — бегом в машину. Подъезжаем к дому, а нам говорят: «Вот в той квартире он заперся». Держа оружие наготове, осторожно подошли к двери, постучали, а сами отошли за угол. Никакого ответа. Тогда Ариан мне шепчет: «Давай я рискну — у тебя все-таки двое детей!» Не успел я возразить, как он подскочил к двери и, обрушив на нее сильнейший удар ноги, отпрянул в сторону. Щеколда хрястнула — дверь распахнулась. В комнате было тихо. Войдя туда, мы застали такую картину: пьяный спит на полу, а рядом валяется ружье. В обоих стволах по патрону, курки взведены — только нажать. В общем, можно считать, что нам здорово повезло...
Игнатьев очень быстро вписался в наш молодежный коллектив. Оно и понятно: Ариан отличный товарищ, отзывчивый, компанейский, в хорошем смысле слова заводной... Любит шутку. С людьми сходится легко. В то же время исключительно принципиален, правду-матку скажет в глаза, не слукавит. На партийных собраниях выступает горячо, заинтересованно, вопросы ставит остро, особенно когда заходит речь о недостатках, критикует не взирая на лица.
Их было пятеро — злобных, решительных, готовых на все. Вооруженных до зубов. Каждый из этих людей имел дело с правосудием и хотел держаться от него как можно дальше. Им надо было поскорее вырваться из Алдана, где их искали, где шли за ними по пятам, поскорее оставить позади несколько сот километров, отделявших их от Транссибирской магистрали. А там ищи-свищи. И потом уж они себя покажут, погуляют, порезвятся... Правда, у них не было денег, еды. Но этим можно разжиться по дороге: на что же тогда автоматы и пистолеты?
С первой захваченной машиной не повезло: кончилось горючее. Пришлось бросить. Тогда морозным утром они высмотрели на автозаправочной станции автомобиль с красным крестом — «скорую помощь», — баки которого только что были залиты бензином. На шофера навели дула пистолетов: «Попробуй пикни!» Набирая скорость, машина рванулась по Амуро-Якутской магистрали на юг, к поселку Чульман. Стрелка спидометра плясала возле цифры «100». До поселка было двести пятьдесят километров...
Сообщение о том, что в Алдане появилась группа вооруженных преступников, поступило в дежурную часть Министерства внутренних дел Якутской АССР в 6 часов 50 минут 24 февраля 1975 года. А уже через несколько минут оттуда понеслись в разные концы республики телефонные и радиокоманды: по указанию министра генерал-майора милиции Удовенко немедленно вводился предусмотренный для таких случаев план чрезвычайных действий. По всей Якутии — частично, в Алданском и еще семи близлежащих районах — полностью. Заработал не раз проверенный в учебных условиях механизм...
По тревоге собран личный состав министерства. Сразу же ориентированы соседние области и республики. Под особую охрану берутся аэропорты, узлы связи, здания отделений Госбанка, сберкасс, почты. Усиленные наряды сотрудников милиции, общественников, дружинников блокируют в узловых местах магистраль как на север, так и на юг от Алдана. Перекрываются въезды во все поселки, расположенные вдоль тракта. Туда, где появятся разыскиваемые, в любой момент готовы прибыть на машине или вертолете оснащенные специальными средствами оперативно-поисковые группы, в состав которых входят проводники с овчарками.
В самом Алдане идет методическое прочесывание квартала за кварталом. Особенно тщательно проверяются магазины, столовые, заброшенные строения...
Поселок Чульман. Раннее утро 24-го застает сотрудников отделения в сборе. Сообщено о случившемся председателю райисполкома Кочневу, председателю поссовета Власьевой. И вскоре в распоряжение милиции поступает несколько автомашин и около сорока наиболее опытных дружинников, часть из них вооружена охотничьими ружьями. Буквально на ходу созданы шесть оперативных групп. После короткого инструктажа они разъезжаются в намеченные пункты.
Двенадцать с минутами. В дежурной части отделения один за другим раздаются два звонка. Первый: дружинники, блокировавшие вход в поселок Большое Хатеми, передают, что мимо них промчалась «скорая», хотя они и пытались ее остановить. Второй: только что в Алдане стало известно — разыскиваемые захватили «скорую помощь» и движутся в сторону Чульмана. Дежурный тут же звонит Зацепе, уехавшему в аэропорт.
Майор решает: немедленно поставить обо всем этом в известность группу Мотова и Игнатьева, находящуюся ближе всех к преступникам — у Чульмаканской петли. Туда спешит на машине дружинник Сарских.
Но, как потом оказалось, было уже поздно: события их опередили.
Чульмаканская петля — она находится в полутора десятках километров севернее аэропорта — потому так и называется, что дорога здесь вьется причудливым серпантином между сопками, то карабкаясь вверх по их склонам, то ныряя в распадки. Место для заслона превосходное.
Сюда-то и прибыла на двух УАЗах опергруппа — Мотов, Игнатьев, милиционер Родионов и трое дружинников, среди которых — водитель Журба. Машины замаскировали чуть в стороне, на небольшой площадке. Оба офицера пристроились возле размашистой лиственницы, по очереди разглядывали петлю в бинокль. Видимость в этот ослепительно-солнечный, с ядреным морозцем день была отличная...
Проверена одна машина, вторая, третья... Ничего подозрительного. Когда Мотов уехал звонить в отделение, Ариан еще издалека заметил зеленого цвета автомобиль-фургон с красным крестом. Что-то ему сразу не понравилось. Приглядевшись, понял, что большая, явно большая для такой дороги скорость. Опытным шоферским глазом определил: не меньше 80—90 километров в час. Выждав момент, когда «скорая» заканчивала последний, самый крутой подъем, Игнатьев — он был в штатском — вышел на трассу и сделал знак остановиться. Но что это? Вильнув в сторону так, что скрипнули тормоза, фургон помчался дальше — благо, дорога уже шла под уклон. В этот момент следователь успел заметить: в кузове мелькнули головы людей. «Значит, они!»
