содержание» [78]. Басмачество приобрело политический, классовый характер: направляемое бывшими лидерами «Кокандского правительства» и «английскими представителями, находившимися в китайском Туркестане, они теперь начали координационные действия» с определенной политической целью — свергнуть Советское правительство [79].
Куниц указывал, что социальной базой басмачества являлись баи, а в первые послереволюционные годы — средние крестьяне [80]. Американский социолог показал причины участия части дехкан-середняков и беднейших крестьян в басмачестве: экономическая разруха вследствие интервенции и гражданской войны в Средней Азии; «невежество, фанатизм и культурная отсталость коренного населения»; «неопытность», ошибки советских руководителей в осуществлении политических и экономических мероприятий в Туркестане в 1917–1919 гг. [81] В басмачестве, подчеркивал Куниц, воедино слились «местные буржуазные националисты, мусульманское духовенство, русский империализм, православные священники и, конечно, бухарский эмир» [82].
Используя книги Эссертона и Блэккера, Куниц показал шпионскую деятельность английских миссий в Туркестане, их организационную работу по консолидации всех контрреволюционных сил, и в том числе басмачей [83].
Впервые в буржуазной литературе 30-х гг. приводилась объективная оценка деятельности Турккомиссии ВЦИК и СНК РСФСР, главной целью которой, по мнению Куница, было улучшить работу коммунистических организаций, помочь восстановлению экономики региона, и «прежде всего привлечь к этой работе реорганизации и восстановления большое число туземных рабочих и крестьян» [84].
Куниц отмечал огромное революционизирующее значение образования в 1924 г. национальных республик в Средней Азии, встреченное с одобрением большинством местного населения [85], показал роль представителей республик в разгроме басмачества.
В противовес другим западным авторам Куниц указывал на большое значение осуществления земельноводной реформы в республиках Средней Азии, что подорвало социальную базу басмачества. Если большинство буржуазных авторов в экономической разрухе обвиняло Советскую власть, то Куниц подчеркивал, что это — результат деятельности басмаческих банд. В 1922 г., по его данным, в Восточной Бухаре численность населения сократилась на 25 %, посевная площадь — на 72, численность крупного рогатого скота — на 60 % и т. д. [86] Он также выделил причины длительного существования басмаческих банд в Восточной Бухаре (удаленность от центра, отсутствие дорог, близость к границе с Афганистаном) [87].
Наибольший размах басмачество приняло в Бухаре после 1920 г., что было связано с ожесточенной борьбой свергнутых эксплуататорских классов, с провозглашением здесь народного строя. К тому же, добавил Куниц, ошибки в экономической, административной политике, обусловленные политической незрелостью и даже предательством интересов народа некоторых руководителей БНСР, создали «атмосферу, благоприятную для распространения басмаческой пропаганды» [88].
Отличающуюся от оценки большинства буржуазных авторов объективную характеристику дал Куниц одному из организаторов и руководителей басмачеству — Энвер-Паше [89] [90].
Куниц указал на неискренность намерений Энвер-Паши сотрудничать с Советской властью, ибо он преследовал корыстные цели, поэтому закономерным был его переход к басмачам. Автор подчеркнул, что Энвер «апеллировал к шовинизму высших классов и религиозному фанатизму масс», чтобы привлечь их в басмаческие банды, помочь ему в создании обширной пантюркской империи, в которую должны были войти Бухара, Туркестан, Афганистан, Казахстан [91].
Куниц замечает, что крах замыслов Энвера был предопределен тем, что он выступил против социалистической революции, оказавшей, как пишет автор, мощное влияние на Среднюю Азию и другие народы мира. К тому же политический порядок в Восточной Бухаре, где действовали басмачи, ничем не отличался от деспотического режима свергнутого эмира: те же чиновники, та же коррупция, то же угнетение крестьян [92]. Если «советологи» затушевывали эксплуататорскую сущность порядка в районах, захваченных басмачами, доказывали, что решающей причиной поражения войск Энвера было многократное превосходство частей Красной Армии, то Куниц подчеркивал, что одной из главных причин поражения басмачей в Бухаре является «сотрудничество дехкан с Красной Армией» [93]. Первым из западных авторов Куниц отметил позитивную роль профсоюзов, крестьянского союза «Кошчи» («Пахарь») в сплочении трудящихся масс города и деревни [94].
В годы второй мировой войны в Великобритании и США был издан ряд книг, в которых давалась объек тивная оценка строительства социализма в СССР. С ростом влияния Советского Союза — главного организатора антигитлеровской коалиции среди широких масс трудящихся усилился интерес к нашей стране, к ее истории. Стало возможным издание книг, объективно освещавших развитие Советского государства [95].
В годы войны вышло исследование У. Манделя «Советский Дальний Восток и Средняя Азия». В основу раздела о Средней Азии были положены статьи автора, опубликованные ранее в американских журналах [96] Работы Манделя в целом проникнуты объективным от ношением к Советскому Союзу. В них отмечаются экономические, политические и идеологические успехи среднеазиатских республик, достигнутые ими за годы Советской власти, дается обстоятельная оценка классовой борьбы первых лет революции. Манделем, одним из немногих буржуазных авторов, была выделена прогрессивная сторона восстания 1916 г. в Туркестане внесшего «вклад в свержение царизма следующей весной». Он обратил также внимание на то, что это восстание пробудило чувство национального самосознания, ибо в нем участвовало, по его данным, почти 8 млн. из 11 млн. человек коренного населения [97].
В противовес буржуазным авторам, утверждавшим что после Октябрьской революции большевики в Сред ней Азии столкнулись с всенародной оппозицией, Мандель доказывал, что в борьбе за трудящиеся массы большевики победили реакционеров-феодалов и националистическую буржуазию «своей политикой национального равенства» [98]. Основу басмаческих банд, терроризировавших Среднюю Азию до 1931 г., составляли по мнению автора, беки, муллы, националистическая буржуазия, все те, кто мечтал о свержении Советской власти. Мандель отметил также, что басмачество до стигло своего апогея в 1921 г., когда его возглавил Энвер-Паша [99].
Экономические, политические и культурные мероприятия, подчеркивал Мандель, позволили Коммунистической партии уже в начале 20-х гг. в основном ликвидировать басмачество [100]. В привлечении широких масс трудящихся к социалистическому строительству сыграл большую роль союз «Кошчи». Обычно в буржуазной историографии тех лет эта проблема не освещалась, замалчивалась. Мандель, опираясь в значительной степени на исследование Дж. Куница, указал на значение организаторской деятельности союза «Кошчи» по привлечению беднейшей части дехканства на сторону Советской власти [101]. Национальная политика, индустриализация, коллективизация, пришел к выводу Мандель, обеспечили расцвет ранее самых отсталых в экономическом и политическом отношении районов царской России [102].
В 1945 г. в Великобритании супругами Коутс был выпущен сборник документов по истории англо-советских отношений [103]. Книга вышла в год победоносного разгрома фашистской Германии. В предисловии к сборнику авторы писали, что его изданием они стремились «улучшить связи между двумя правительствами и создать англо-советскую дружбу на солидной и прочной основе» [104]. В их сборнике, содержащем в основном материалы из крупнейших лондонских газет за 1917–1942 гг., была ярко показана порочность, бессмысленность антисоветской политики правящих кругов Великобритании в годы Октябрьской революции и гражданской войны в СССР.
