на молчание.
Не обходилось и без юмора. Однажды мы обсуждали закон о клевете. Для того чтобы дело о клевете было возбуждено, виновная сторона должна «огласить клевету», то есть помимо объекта клеветы ее должен узнать кто-то еще. Вопрос, заданный классу, касался известного дела, в котором муж открыл почту своей жены и прочитал там якобы клеветнические высказывания. Наша преподавательница обошла класс, спрашивая, открывали ли наши супруги нашу почту. Когда она обратилась ко мне, то я ответил:
— Моя первая жена открывала; так она узнала о моей второй жене.
Важнейшим этапом всего юридического обучения является практика студентов в различных учреждениях. Во время летних каникул 1993 года мне посчастливилось получить место в государственной юридической службе по схеме «Смотри и учись», и меня прикрепили к Службе таможен и акцизов. В первое утро практики нас проинструктировали в юридическом отделе этой организации. Цифры, которые нам продемонстрировали, ужасали. Если вы купите килограмм кокаина в Колумбии, он обойдется вам менее чем в 2 тыс. фунтов стерлингов. Эту партию можно продать оптом в Лондоне за 40 тыс. фунтов. А если бы у вас была сбытовая сеть, то вы могли бы продать его по текущей розничной цене на улице в 83 фунта за грамм, и получить прибыль в 81 тыс. фунтов. Как правило, кокаин имеет чистоту в 90 процентов, поэтому его разбавляют каким-нибудь безобидным веществом, например, глюкозой, для получения вдвое бóльшего объема. Общая прибыль от первоначальных инвестиций составляет в таком случае 164 тыс. фунтов стерлингов. С такими прибылями неудивительно, что мы проигрываем войну с наркотиками.
Вскоре после лекции нас отвезли в лондонский аэропорт Доклендс Сити, чтобы мы увидели сотрудников таможни в действии. Во время экскурсии нам сообщили, что таможенники получили информацию о том, что одни из франкоговорящих нигерийцев собирается нелегально провезти в Великобританию партию кокаина. Почти сразу после этих слов из очереди прибывающих пассажиров был выхвачен мужчина африканской внешности. Естественно, все подумали, что все это было инсценировано ради нас. Но мы ошиблись, — быстрый анализ мочи этого человека выявил следы наркотика. Поначалу он протестовал, утверждая, что он всего лишь потребитель, но во время допроса и перед перспективой рентгеновского обследования тела признался, что является курьером. Надев на человека герметичный костюм, его заставили сидеть в туалете до тех пор, пока природа не взяла свое, после чего кокаин, завернутый в пакетики размером с фуршетную сосиску, был извлечен и упакован для использования в качестве улики. Позже мы узнали, что курьер спрятал внутри себя сорок шесть пакетиков с наркотиком. По крайней мере, для всех нас это было увлекательное знакомство с миром противодействия наркоторговле.
Мои товарищи по курсу были дружной, городской компанией. Когда мы не находились на судебных заседаниях, наблюдая за судебными процессами по торговле наркотиками, то проводили время, обсуждая такие спорные темы, как аборты и право на молчание. В паре со мной работал Джонатан, студент Оксфорда, и после работы мы вместе прогуливались от офиса таможенной службы на Саут-Бэнк до близлежащего вокзала Ватерлоо, где он садился на поезд, отправлявшийся домой. Во время одной из таких прогулок он высказал мысль, что многие люди, получающие социальное пособие, на самом деле не нуждаются в нем и могут найти работу, если действительно захотят. Его решение заключалось в том, чтобы ужесточить систему оформления пособий и заставить таких людей работать.
— Ты ведь никогда не был голодным, по-настоящему голодным, не так ли, Джонатан? — спросил я его.
— Нет.
— И у тебя всегда была одежда или ночлег?
На его лице появилось любопытство.
— Да, всегда.
Я остановился на улице и повернулся к нему лицом.
— А я голодал. И одежда с ночлегом у меня была далеко не всегда. И это ужасно. Это лишает тебя всего: достоинства, самоуважения. Подойди сюда на минутку.
Я подвел его к мрачной бетонной дорожке, проходившей под круговой развязкой, известной как «Булл-ринг». Внизу, насколько хватало глаз, стояли десятки картонных коробок, каждая из которых была занята. В некоторых из них жили целые семьи.
— Глянь на это. Большинство из них не могут получить пособие, потому что у них нет постоянного адреса. А поскольку они не могут получить пособие, они не могут получить даже элементарного жилья.
— Я не замечал этого.
— Ты смотришь, но не видишь, Джонатан. Ты ходишь мимо этого места уже больше недели. А я увидел его в первое утро, когда пришел в офис, — я посмотрел вниз на сгрудившуюся массу несчастных. — Не позволяй этому дорогому костюму вводить себя в заблуждение, Джонатан. Я родом из той же самой породы людей, что и они. Слава Богу, мне никогда не приходилось жить на улице, но временами я находился очень близко к этой черте. В следующий раз, когда ты начнешь говорить о сокращении пособий, подумай о людях, живущих под этим мостом, и, возможно, тогда это не покажется тебе такой уж хорошей идеей.
Пока я был на практике, пришли результаты экзаменов: я получил высшие оценки по всем предметам, которые сдавал. Я был в восторге. В моей жизни также появилась новая женщина, Крисси. Нас познакомил общий друг, который представил меня как полицейского, эдакого традиционного мистера Плода,91 и на протяжении года мы время от времени встречались. Она была стройной обладательницей одного из тех бесконечно привлекательных лиц, которые неподвластны возрасту. В начале 1992 года я пригласил ее переехать ко мне, и, к моему огромному удовольствию и удивлению, она согласилась. С тех пор мы вместе, и сейчас она наполняет мои дни радостью, а ночи теплом.
Шел последний год моего обучения в университете. Нужно было освоить пять предметов, каждый из которых засчитывался в общую годовую оценку. Среди предметов, которые выбрал я, были предоставление и исследование доказательств, — я полагал, это будет необходимым, поскольку я хотел стать адвокатом по уголовным делам, — а также общая юриспруденция, и философия права. Из всех предметов, которые я изучал для получения диплома, последний был, пожалуй, наиболее глубоким, и заставляющим думать. С его помощью я смог изучить основополагающие моменты самой законности: почему у нас есть законы; почему люди им подчиняются; обязан ли закон обеспечивать соблюдение морали. Это бесконечно стимулировало.
Приняв решение о том, чтобы стать барристером, летом я сдавал различные дополнительные экзамены, установленные Советом по юридическому образованию и призванные отсеять тех, кто не подходит для прохождения обучения. Среди них был тест на критическое мышление, на котором проверялось, умеете ли вы быстро
