в Ташкент» [546] вынужден был сказать и о враждебной антисоветской деятельности американского консула Р. Тредуэлла, который во время пребывания в Туркестане руководил здесь всей контрреволюционной деятельностью. Так, Бейли заявил, что «у Тредуэлла имелось много полезных сведений о положении в Туркестане, и он ухитрился отправить их (в США. —
Авт.) через Сибирь» [547]. Насколько важными были эти «полезные сведения», собранные путем шпионажа, видно из другого замечания автора. «Если бы в России, — восклицал он, — дела пошли иначе, его (Тредуэлла. —
Авт.) сведения и донесения принесли бы исключительную пользу для огромной страны (США. —
Авт.)» [548].
Материалы, содержащиеся в книге Бейли, дополненные данными белогвардейца Зайцева, «докладом» белогвардейца Джунковского [549], некоторыми сообщениями газеты «Таймс» и другими источниками, помогают полнее и точнее воссоздать общую картину захватнических планов Великобритании и США в Средней Азии.
Уже после вступления интервенционистских войск Великобритании в Ашхабад, Красноводск, другие населенные пункты Закаспия английское командование совместно с белогвардейским и националистическим подпольем в Туркестане выработало новый план по захвату всего края. Этот план предусматривал последовательные удары всех антисоветских сил, окружавших Туркестан, одновременные восстания в его важнейших городах. Большая роль в осуществлении плана отводилась ферганским, а также хивинским басмачам во главе с Джунаид-ханом, войском эмирской Бухары [550].
Б. Хаит привел любопытные данные, помогающие восстановить более полную картину деятельности английских представителей в Туркестане, свидетельствующие о том, что «Англия очень следила за событиями в Туркестане во время Октябрьской революции» [551]. Он описал интервенцию англичан в Закаспии и привел английскую версию ее поражения, не забывая при этом назвать английских интервентов «друзьями» народов Туркестана.
Антисоветская интервенция в Закаспии принесла трудящимся массам неизмеримые тяготы, лишения, бедствия. Интервенты повинны в кровавых расправах над большевиками края. Именно они, а не эсеро-меньшевистское правительство Ашхабада, были полновластными хозяевами Закаспия. В 1933 г. Маллесон откровенно заявил, что «несколько британских офицеров фактически управляли в течение восьми месяцев (август 1918 — март 1919 г. — Авт.) районом величиной в половину Европы, находящимся к востоку от Каспийского моря» [552]. Тогда же этот бравый генерал цинично объяснил убийство интервентами и белогвардейцами двадцати шести бакинских комиссаров тем, что комиссары были прекрасными большевистскими пропагандистами, могли поднять население Туркестана на борьбу с контрреволюцией, поэтому «было ясно, что прибытию такой группы в Ашхабад нужно было помешать любой ценой… Большевики могут быть безопасны, если они мертвы» [553].
Из высказываний полковника Тода можно судить о далеко шедших замыслах правящих кругов Великобритании по захвату всего Туркестана. Он указывал, что для выполнения этой задачи английское правительство предполагало весной 1919 г. довести британские войска в Средней Азии «до бригады пехоты, одного кавалерийского полка, батареи артиллерии, пулеметного эскадрона, конносаперного взвода и эскадрона связи» [554]. Об этих планах свидетельствует и приезд из Константинополя в Закаспий генерала сэра Джорджа Мильна, главнокомандующего британскими войсками на Черном море [555].
Империалистическим планам Англии в отношении Советского Туркестана не суждено было сбыться. Под влиянием побед Красной Армии над Дутовым, разгрома контрреволюционных сил в Ташкенте, успеха частей туркестанской Красной Армии над русскими белогвардейцами, басмачами, интервентами в крае правительство Великобритании было вынуждено эвакуировать свои войска из Закаспия в начале апреля 1919 г., хотя в других местах Советской России интервенция продолжалась еще несколько месяцев.
В зарубежной реакционной литературе прочно утвердилась версия о том, что интервенция Великобритании в Среднюю Азию и Закавказье была обусловлена «внезапным крушением русского фронта», возникшей немецкой и турецкой угрозой Индии, Афганистану, Средней Азии [556]. Вот уже несколько десятилетий проводится мысль о том, что антисоветская интервенция в Туркестане — рядовой эпизод первой мировой войны. Один из ведущих американских «советологов», А. Парк, вслед за участником английской интервенции в крае Эллисом определяет интервенцию как «Закаспийский эпизод» [557].
Интервенция оправдывается малым числом британских войск в Закаспии и на Кавказе. Так, Р. Пайпс заявляет, что у Британии в этом регионе «было совершенно недостаточно сил» для выполнения задач, поставленных перед войсками: 900 человек у Денстервиля, 2100 — у Маллесона [558].
Об английской интервенции кроме авторов, о которых уже шла речь, пишут Кэроу, Эллис и др. Здесь у буржуазных историков полное единодушие. Все они берут в качестве основной старую английскую версию, выдвинутую еще в ходе самой гражданской войны [559], что английские войска появились в Туркестане с целью защиты Индии от немецкой и турецкой агрессии, что вторжение английских войск, говоря словами Эллиса, «не планировалось как антибольшевистское выступление» [560].
Советские историки в связи с этим спрашивают: почему же британские войска не ушли из пределов Туркестана после капитуляции кайзеровской Германии? Почему и после этого они продолжали увеличивать численность своих войск и разрабатывали новые планы захвата Туркестана? Ответов на эти вопросы в книгах буржуазных историков мы не находим. И ясно почему. Ответить на них — значит сказать правду о планах английской интервенции в Туркестане. Заметим, однако, что если английские историки, и в частности Эллис, английскую интервенцию трактуют всего лишь как «Закаспийский эпизод» первой мировой войны, то в США книга этого же автора выходит под названием «Британская «интервенция» в Закаспии» [561]. Стыдливые кавычки в слове интервенция, естественно, не спасают дело. Так заокеанские издатели подвели своего собрата, дав точную характеристику английской политике в Туркестане.
Основываясь на версии о необходимости защищать Индию на территории Туркестана, буржуазная историография выдвинула тезис о том, что английские представители и войска не вмешивались во внутренние дела Туркестана, т. е. не участвовали в борьбе сил внутренней контрреволюции (в частности, закаспийских белогвардейцев) против Советской власти. Указанная версия нужна для того, чтобы скрыть или замаскировать захватнические планы и агрессивные действия иностранного империализма по отношению к Советскому Туркестану [562]. В связи с этим буржуазные историки отрицают или замалчивают такие общеизвестные и бесспорные факты, как договор Бейли с туркестанскими белогвардейцами о колониальном порабощении Туркестана, участие английской агентуры в антисоветском восстании в Закаспии летом 1918 г. и т. д. Но Эллис, которому как члену «миссии» Маллесона было это хорошо известно, вынужден все-таки заявить: «…были установлены (оккупационными войсками. — Авт.) контакты с антибольшевистскими повстанцами… Эти связи с ними возросли до непосредственного участия британских и индийских войск в военных операциях против большевистских войск по Среднеазиатской железной дороге». Значит, воевали английские войска не с немецкими и турецкими, а с Красной Армией.
Иногда выдвигается дополнительная версия для оправдания английской интервенции — надо было «защитить от немцев» запасы хлопка, имевшиеся в Туркестане. Но этот хлопок был народным достоянием Туркестана, а не Англии. Концы с концами и здесь не сходятся.
На
