США, ни в прокоммунистических взглядах и который, по сути, стал антисоветским активистом
8.
Вашингтонский офис ФБР поручил оперативной группе следить за действиями Фишера в американской столице, когда тот прибыл на встречу с сотрудником посольства. Двадцатого марта в 18:41 Фишера заметили на северо-западе Вашингтона у многоэтажного дома, где проживал советский гражданин. Он вышел из зеленого кабриолета “Форд” 1951 года, за рулем которого сидела женщина: группа наблюдения описала ее как “белую, шатенку, в очках, лет 30–35”. Высадив Фишера, она уехала. Фишер вошел в здание, где пробыл почти до полуночи. В 23:50 он покинул его в компании мужчины. Они сели в синий седан “Форд” 1954 года и, согласно отчету, “продолжили движение по кружному маршруту через северо-западную часть Вашингтона”. Водитель, скорее всего, заметил слежку, поэтому агентам ФБР пришлось отстать в 00:21. В 00:55 они заметили объект наблюдения и его спутника у гостиницы, где остановился Фишер. Они стояли и беседовали на тротуаре еще минуты три, потом расстались. Один из агентов зафиксировал время: было 00:589.
Теперь агенты установили, что знакомство Фишера с советским дипломатом не было случайностью. Они хотели разузнать больше, но пока не было ничего, кроме отчета слежки и перевода на английский письма, которое Фишер отправил в посольство. В нем говорилось:
До сих пор я не получал из посольства абсолютно никаких известий о двух моих заявлениях: об изменении гражданства и о визе на лето этого года. Я буду вам очень признателен, если в следующий раз, когда я позвоню, вы сможете подсказать мне, с кем в посольстве я могу увидеться лично во время визита.
Почему Фишер перед отъездом в Советский Союз хотел изменить гражданство, которое, согласно данным ФБР, было американским, оставалось загадкой10.
В конце марта 1955 года в ФБР решили, что единственный способ узнать, что происходит, – это лично допросить Джорджа Фишера. “Бюро настаивает, что немедленно необходимо установить нынешние симпатии Фишера в связи с тем обстоятельством, что он, по всей вероятности, подавал заявление о предоставлении советского гражданства”, – гласила телеграмма, отправленная в штаб-квартиру из бостонского офиса ФБР. Согласно предложенному плану беседы, агентам предстояло сказать Фишеру, что они заинтересовались им в связи с его визитом в советское посольство 7 ноября 1954 года и хотят знать, “рассчитывает ли он, что у него будет постоянная причина для развития знакомства с штатом советского посольства и пожелает ли помочь нам, сообщив свои отзывы на сотрудников представительства СССР”.
Истинная цель беседы была иной: выяснить, подавал ли Фишер заявление о предоставлении советского гражданства, и понять, о чем он говорит с работниками посольства. Но задавать эти вопросы напрямую было запрещено, чтобы не скомпрометировать источники ФБР и не раскрыть того, что Фишер находился под наблюдением в Вашингтоне. “Ему следует очень тактично дать возможность добровольно поделиться информацией”, – говорится в записке ФБР о запланированном интервью. В апреле 1955 года бостонскому отделению ФБР разрешили допросить Фишера, но это было легче сказать, чем сделать. По домашнему адресу (Кембридж, Уокер-стрит, 39) Фишера не нашли11.
Фишер в то время был в процессе развода с женой, Кэтрин ван Алан Хоуг, уроженкой Пенсильвании и дочерью Гилберта Томаса Хоуга, декана колледжа Хэверфорд. Они поженились в сентябре 1948 года. Теперь Фишер переехал, снял квартиру на Чарльз-стрит в Бостоне. Вероятно, он был в сильном стрессе. Сотрудник почтового отделения, опрошенный агентами ФБР, сообщил, что Фишер уже ссорился с двумя почтальонами и его считали конфликтным человеком. Развод, неуравновешенное поведение, визиты в советское посольство, встреча с советским дипломатом в его квартире, подача заявления на получение визы в СССР и, возможно, на приобретение гражданства… Фишер всем походил на человека, который готовится предать свою страну12.
Агенты ФБР наконец смогли допросить Фишера 18 мая 1955 года, через четыре дня после того, как в прессе было объявлено о создании организации Варшавского договора – военного союза под руководством Советского Союза, призванного служить противовесом НАТО в Центральной Европе. Фишер отвечал открыто и прямо. Как писали в отчете агенты, он предоставил им много информации о своих визитах в советское посольство в ноябре 1954 года и марте 1955 года, но ничего не сказал о том, что больше всего интересовало ФБР, но было настолько деликатным, что агентам было приказано не спрашивать, – о советском гражданстве.
Фишер подробно рассказал о своем знакомом в советском посольстве: это был третий секретарь Анатолий Зорин, в прошлом глава полтавского Смерша. ФБР уже знало его имя и адрес: Вашингтон, округ Колумбия, Парк-роуд, 1451. Именно там Фишер посетил его в марте 1955 года. Но агенты поразились, узнав о связи Зорина с полтавской авиабазой, где Фишер служил во время войны. Фишер сообщил, что Зорин до войны был инженером, а на базе в Полтаве обеспечивал связь с американцами.
Фишер сказал агентам, что они с Зориным случайно встретились в октябре 1954 года. В тот день Фишер читал лекцию в штаб-квартире Корпуса контрразведки (CIC) в Форт-Холаберд, штат Мэриленд, а после поехал в Вашингтон и столкнулся с Зориным у отеля Statler на 16-й улице, недалеко от советского посольства. Спустя десятилетия в мемуарах Фишер писал, что встреча произошла после его визита в советское посольство, когда он вышел из здания. Зорин первым узнал его и закричал: “Юра! Джордж!” Фишер не сразу узнал Зорина и позже рассказывал жене, что лишь через несколько минут вспомнил, кто он такой. Агентам он сказал, что во время службы в Полтаве знал около десятка советских офицеров, но отчетливо не помнил ни одного. Зорина он в конце концов узнал и назвал уменьшительным именем – Толя13.
Если вспомнить, что имя Фишера появилось на листке календаря советского посольства от 7 августа, то Зорину явно хватило времени подготовиться к их “случайной” встрече. Бывший смершевец сказал Фишеру, что после войны поступил на дипломатическую службу и вот близится конец его пребывания в Вашингтоне. Но дипломатический пост был для Зорина прикрытием. Еще в октябре 1950 года Зорин, в те дни уже подполковник, прикомандированный к штабу Киевского военного округа, консультировал сотрудников полтавского МГБ по делам американцев, подозреваемых в шпионаже в СССР. Фишер, естественно, был на вершине этого списка. Согласно записям Государственного департамента США, Зорин и его жена проживали в Вашингтоне с 1952 по 1956 год; после этого из дипломатического досье упоминания о Зориных исчезают. Зорин не солгал, когда сказал Фишеру, что его командировка в США подходит к концу14.
После “случайной” встречи в октябре 1954 года Фишер и Зорин отправились ужинать
