Глеб Дойников - «Варяг» - победитель

«Варяг» — русский крейсер I ранга. Построен в Филадельфии (США) на судоверфи «Вильям Крамп и сыновья». Спущен на воду 19(31) октября 1899 г. В феврале 1902 г. «Варяг» вошел в состав 1-й Тихоокеанской эскадры. 1 марта 1903 г. на мостик корабля поднялся новый командир — капитан I ранга Руднев Всеволод Федорович, с именем которого будет связан героический подвиг «Варяга». В декабре 1903 г. крейсер получил приказ находиться в корейском порту Чемульпо в распоряжении российского посланника, резиденция которого была в Сеуле.

В ночь на 27 января (9 февраля по новому стилю) 1904 г. Япония без объявления войны напала на Россию (см. Русско-Японская война 1904–1905 гг.). К этому моменту в нейтральном корейском порту Чемульпо стояли корабли пяти держав: Англии, Франции, Италии, США и России. Рано утром японский контр-адмирал Уриу Сотокити, командир отряда, в который входили один броненосный крейсер «Асама», пять крейсеров — «Нийтака», «Нанива», «Чиода», «Такачихо», «Акаси», восемь миноносцев и три транспорта, передал на «Варяг», чтобы русский крейсер совместно с канонеркой «Кореец» спустили Андреевский флаг и сдались на милость японцев, в противном случае эскадра войдет на рейд Чемульпо и расстреляет русские корабли.

Руднев обратился к командирам иностранных кораблей за поддержкой, чтобы они опротестовали ультиматум японского адмирала, как противоречащий международному праву, и в случае необходимости сопроводили бы «Варяга» и «Корейца» до выхода с рейда. Однако командиры иностранных крейсеров не захотели объявить протест японцам.

Офицерами «Варяга» было принято общее решение: не отдавать крейсер в руки неприятеля. Бой длился несколько часов. «Варяг» при этом получил тяжелые повреждения. Крейсер и «Кореец», продолжая отстреливаться от наседающих кораблей противника, возвращаются обратно на рейд Чемульпо. Сначала был взорван своей командой «Кореец», а затем потоплен крейсер.

Оставшиеся в живых и раненые из команд обоих кораблей взяты на борта английского крейсера «Телбот» и французского крейсера «Паскаль». Впоследствии все они для продолжения лечения были отправлены в английский миссионерский госпиталь Чемульпо, находившийся в распоряжении японского Красного Креста. В 1905 г. японцы подняли и отремонтировали крейсер «Варяг», который вошел в состав Императорского флота Японии под новым названием «Сойя».

В дальнем темном углу за столиком двое. Вернее, трое, если считать с кувшином пива, и пятнадцать, если добавить дюжину раков, по терминологии бара «спецназ». Впрочем, раков, пожалуй, считать не стоило, из-за катастрофического по скорости сокращения численности.

— Вадим, отвали!

— Да ладно тебе Петрович, если уж нечего сказать так признай это!

— Ты меня на пиво позвал, или на 101-ю серию диспута, мог ли прорваться «Варяг» или нет? На пиво? Вот и наливай, блин.

— За мной не заржавеет, пжалста. Получите и подавитесь. Но все же?

Петрович, отхлебывая пол-литра Гинесса одним могучим глоточком, и приканчивая очередного спецназовца.

— Технически не мог. Против эскадры Уриу шансов на прорыв — ноль. Проскользнуть ночью…

— Ага. По тому то Чемпу… Чемуль… Че-муль-повскому! Во, выговорил, значит, пока трезвый, фарватеру? Уриу и стрелять не придется, только утречком выловить пару окоченевших уцелевших — и всего делов.

— Слушай, потерпи, не перебивай, умный, да? Мог, не мог, «Чиода», кстати, ушла накануне именно ночью и без особых проблем. С нашей колокольни сейчас понять сложно. Но днем мимо шести крейсеров и нескольких миноносцев шансов еще меньше. Да я тебе это уже раз сто рассказывал, и моделировали раз двадцать всем форумом, и из Японии народ за Уриу играл…

— И ни разу «Варяг» даже до конца фарватера не дошел!!! А ты, осел упрямый, все твердишь, как попка: «шанс был, шанс был»! Не было!

— Технически не было, Вадим. Технически. Практически был.

Вадим, поперхнувшись пивом и закашлявшись:

— Ты что, перед пивом чем потяжелее заправился, а ко мне «заполировать» приполз? Или, может, ты на что посерьезнее перешел? Уколов ты боишься, нюхнул чего?

— А в грызло?

— Ты сам-то понял что щас сказал, блядь? Как можно что-то сделать, если это технически нереализуемо? Впрочем, шанс у тебя будет.

— Слушай, я с моделированием завязал. К тому же, даже твой распрекрасный седьмой пентиум, мать его интеловскую в пень, реакции Уриу на ситуацию, которая была в реале, не воспроизведет. Не реально.

— А кто тут говорит про моделирование? Давай еще по одной и я тебе растолкую, как ты реальному Уриу задницу надрать сможешь.

— Ну и кто из нас тут укурился, блин? Давай еще по пинте и от винта!

— Ну, скорее семь футов под килем, но насчет еще по пинте — это да.

— Ну что, Владимир Александрович, настало время запускать?

— Профессор, а может, не стоит рисковать? Мы ведь ни в чем не уверены, ни как собственно установка работает, если она работает вообще; ни в том, как поведет себя реципиент, к которому мы подселяем матрицу донора; ни что на самом деле происходит с сознанием донора; ни каково влияние на стабильность пространственно-временного континуума, вообще ни черта не знаем! Может, еще подождать?

— И чего, интересно мне, вы собираетесь ждать? Второго пришествия злобного клиента? Мы в прошлый месяц первое-то чудом пережили. Вы уже год имеете «вроде бы работающую» модель установки. И как вы прикажете убедиться в ее работоспособности без реального эксперимента над людьми? Собачек и коней вы уже год пытаетесь перенести, и что? Даже если сознание Буцефала, Джульбарса или вашего любимого коня Олега и было как-то изменено, это никак на историю не повлияет, в хрониках зафиксировано не будет. Нам нужен пример, который можно будет отследить по документальным источникам. То есть перенос человеческого сознания в прошлое, который немного, чуть-чуть, повлияет на ход исторически зафиксированных событий. Это позволит определить, есть ли расхождения, вызванные подселением матрицы в прошлое, или нет. Если нет, то придется извиниться перед заказчиком, и дай Бог, пронесет. Хотя насчет пронесет — это вряд ли. А если есть, то…

— Да как вы не понимаете! Если континуум будет изменен, то нас тут может просто не оказаться! Вообще, весь наш современный мир может оказаться несовместим с теми событиями, которые натворит в прошлом сознание донора!