Шаровая молния - Александр Викторович Горохов

Июль 1938 года

На собирающуюся над Москвой грозу тревожно посматривали не только жители столицы, но и пассажиры мерно постукивающего на стыках поезда, приближающегося к Казанскому вокзалу. Один из них, молодой мужчина лет двадцати пяти, поглядев в окошко, подумал: «Вдарит как раз, когда подъедем, и придётся под дождиком до вокзала топать. Промокну, как цуцик».

Судя по тому, как всё шире стали расходиться пути, вокзал приближался. Приближалась и грозовая туча. «А может, успею, если рвануть?»

Мысль ему понравилась, и он, подхватив потёртый чемоданчик, сдвинул на глаза кепку и двинулся в тамбур. Там уже суетился проводник, потирая замызганной тряпкой поручни. На то, что пассажир достал обрезок газетки и принялся вытрясать на согнутый между пальцами клочок бумаги самосад из кисета, он отреагировал недовольством.

— До прибытия потерпеть не можешь?

— Не могу, папаша. Ты на тучищу глянь! Чую, ливанёт так, что не до перекура будет.

Проводник глянул в окошко двери и промолчал. Не курящий, наверное, раз приоткрыл дверь и высунул в образовавшуюся щель кривой, явно когда-то пострадавший в драке нос.

— И где ты такую дрянь взял? — поморщился он, когда нетерпеливый пассажир выпустил очередной сизый клуб дыма. — Нормальных папирос купить не мог?

— Вот денег в Москве заработаю, и «Казбек» курить буду, — осклабился тот.

«Дедок» (а ведь и взаправду дед: как раз перед этим рейсом первая внучка родилась!) презрительно осмотрел пассажира. Ну, да. Очередной искатель хорошей столичной жизни. Сапоги хоть и начищены, но явно не новые. Вон, как каблуки стоптаны. Пиджачок откровенно знал лучшие времена, поскольку кое-где швы заштопаны рукой совсем не портного. Рубашка под ним, судя по цвету, стирана-перестирана и служит хозяину далеко не первый год. Относительно новые лишь чёрные сатиновые штаны да кепочка-восьмиклинка. Относительно новые.

Куряка, стрельнув окурком в открытую дверь и пометавшись между нею и окошком второй, запетой, негромко выругался:

— Вот же зараза!

Он еле дождался, пока поезд встанет, соскочил на перрон и тут же нырнул под вагон.

— Куда, дурной?! — перекрикивая шум ветра, крикнул ему вслед проводник, но тут же закашлялся, вдохнув поднятую пыль.

А мужчина, не обращая внимания ни на пылищу, ни на ветер, ни на переливчатую трель милиционера, мчался в сторону вокзала, перепрыгивая через рельсы и уже примеряясь нырнуть под следующий состав. И совершенно не замечая быстро плывущего над землёй между составами, ярко сияя и, как бы ощупывая пространство вокруг себя щупальцами-разрядами, шара, нагоняющего его сзади.

И тут загрохотало так, что проводник едва не оглох. А когда раскаты грома утихли, услышал в отдалении истеричный женский вопль:

— Убило! Человека грозой убило!

Апрель 2023

— Демьянов! — выкрикнула высунувшаяся из приоткрывшейся двери девушка в ослепительно белой «пилотке» с кокетливой кружевной каймой.

Крупный мужчина лет шестидесяти поднялся со стула и, прихрамывая, двинулся в кабинет.

— Раздевайтесь до трусов, — скомандовала медсестра, потом, покосившись на обручальное кольцо на левой руке, добавила. — Часы нужно снять. И кольцо тоже снимите. Металлических имплантантов нет?

— Только сетка после операции на паховой грыже.

Девушка сунула нос в бумаги и кивнула:

— У вас МРТ головы, поэтому она не помешает. Укладывайтесь на спину головой туда, — ткнула она наманикюренным пальчиком в сторону пластикового кольца аппарата.

— Эхе-хе, — прокряхтел пациент, с трудом взгромождаясь на стол. — Старость — не радость…

— А молодость — гадость, — невесело продолжила поговорку сестра.

— Ну, не скажите! Вот доживёте до моего возраста, и тоже будете мечтать хоть на денёчек вернуться в молодые годы.

У девушки, видимо, были не самые радостные дни, и она промолчала, только движения пальцев по клавиатуре компьютера стали более резкими.

Старик улёгся, и она, закончив печатать, принялась инструктировать его, как себя вести во время обследования.

— Музыку, говорите, могу услышать? Музыка — это хорошо, музыку я люблю…

— Постарайтесь не разговаривать, — фыркнула девица и нажала на кнопку.

Подвижный стол медленно въехал внутрь аппарата.

— Я включаю, — предупредила она.

Её вмешательства в ближайшие минут двадцать больше не требовалось, и она со скучающим видом уставилась в экран компьютера. Умный аппарат сам зафиксирует все параметры излучений, обработает их и сохранит в файл, который потом перешлют специалисту. Не настолько велик Миасс, чтобы в нём жил высококлассный «толкователь» результатов столь современного и сложного метода исследований головного мозга. Научиться включать аппарат — да, и она, выпускница медучилища, смогла. А вот на большее даже городские медицинские «светила» не замахиваются.

В комнатку заглянула подружка, сидящая в регистратуре, и мотнула головой в сторону выхода. Ага, типа на перекур выскочила, а самой не терпится узнать, чем дело закончилось.

Весна, снег почти сошёл, солнышко пригревает, поэтому девушки даже куртки не стали накидывать, выходя на крылечко старого Дома Культуры, где их частная медицинская компания арендовало несколько комнат.

— Не помирились? — догадалась подружка, прикуривая сигарету.

— Ой, Танька, только ещё хуже стало. Особенно после того, как я ему про беременность сказала. Представляешь, этот урод заявил, что не собирается няньчиться с моими выбл*дками!

— Что, прямо так и сказал?! Наташка-а-а… — пропела пухленькая медсестра-регистратор, округляя глаза. — Он что, про твои шуры-муры со Стасиком знает?

— Вряд ли, — неуверенно пожала плечами Наталья. — А вот про Андрюшку или Артёма ему могли настучать.

— И что теперь делать будешь?

— Сначала попробую шантажнуть его тем, что он воспользовался моим пьяным состоянием, а если не получится — придётся на аборт идти.

Того, что их услышит проходящий мимо очередной пациент, девушки не опасались: за углом громко тарахтел экскаватор, копающий какую-то яму под стеной Дома Культуры. Вдруг с той стороны раздался какой-то электрический треск, и экскаватор заглох.

— Вот уроды! — выругался поднимающийся по ступенькам мужчина и остановился. — Всё-таки зацепили силовой кабель. А нам теперь без света сидеть. У вас его наверняка вырубило…

— У меня же пациент в аппарате, — всплеснула руками Наташа и рванулась внутрь здания.

— Что случилось? — встревоженно спросила её очень худая женщина, прижимавшая к себе болезненного мальчика лет семи. — Лампочки ярко вспыхнули, потом погасли, и теперь чем-то горелым воняет.

Горелой проводкой воняло из комнаты с аппаратом МРТ. В ней было темно, не светились ни индикаторные лампочки, ни экран компьютера.

— У вас всё в порядке? — с порога спросила медсестра. — Похоже, коммунальщики силовой кабель порвали.

Пациент молчал и не шевелился. Похолодев, Наташа, подскочила к аппарату и схватила его безжизненную руку.

— Танька, срочно звони в скорую! — выкрикнула она, влетая в регистратуру. — У меня пациент прямо в аппарате