Путь чести - Даниил Сергеевич Калинин

Холодно. По местному, то есть юлианскому календарю сейчас только середина августа, и днем солнышко печет еще вполне себе жарко — но вот в настоящий момент руки у меня едва ли не заледенели. По крайней мере, кисти реально холодные, да и по спине нет да нет, но пройдет волна озноба…

Волнуюсь я. Очень волнуюсь…

Да и как тут не волноваться, если я, вчерашний учитель истории, в жизни которого главным антагонистом была самодур-директор с комплексом отличника и претензиями на работу в гороно, с минуты на минуту должен в числе первых вступить в настоящий бой?! Да не абы с кем — а со знаменитыми польскими крылатыми гусарами, последними рыцарями Европы?!

Мама дорогая, да у меня от одной только этой мысли живот крутит!

Блин, вот есть же умная поговорка — бойся своих желаний! Всю жизнь, с детства мечтал оказаться в прошлом, повлиять на события, изменить ход истории… Н-н-а, получай! Можно сказать, ешь полной ложкой…

Чего же не радуешься?! Аль «аппетит» пропал?!

…Всего-то и нечего прошло с того момента, как меня обнаружили всадники Прокопия Ляпунова, следовавшие к лагерю Михаила Скопина-Шуйского — несколько недель, или седьмиц, как говорят местные. Пролетели они молнией, одним коротким ярким пятном…

Конечно, я малость приофигел, придя в себя. Восторг — был. Да еще какой восторг! Подумать только, я в прошлом, сбылась мечта идиота… Правда, реальность поубавила радужное настроение: ляпуновцы отнюдь не мирные овечки, взялись за меня всерьез, чуть ли не устроив допрос с пытками! Но скрывать мне было особо нечего — и здорово напугавшись, я выложил все о Себастьяне фон Ронине: и что «я» наемник на царской службе, и что был в сопровождение княжеского гонца, да прикрыл его отход. Прокопий — высокий, суровый рязанский дядька, на полголовы выше моего «носителя» и раза в полтора шире его в плечах, заросший широкой черной с проседью бородой (богатырь, елы-палы) — мне поверил. Хотя честно сказать — в абсолютно ледяном взгляде человека, способного отправить тебя на тот свет в любой миг, я успел увидеть свой скорый конец!

Но пронесло…

А дальше — дальше, собственно, ничего интересного не произошло. Изматывающая дорога без привалов, скудный ужин из жесткой, как подошва моих ботинок, солонины и куска сильно зачерствевшего хлеба… И спать. А к обеду следующего дня на рязанцев вышел «спасательный» отряд Тимофея-Андрюхи. Сгоряча обе стороны едва не вступили в бой, но, заметив знакомую фигуру «Орла» среди всадников, я успел погасить конфликт в зародыше.

По итогам же меня не только отпустили, но и вернули все оружие и снаряжение, бывшее со мной в последней схватке с лисовчиками… Уцелел даже оброненный Себастьяном платок его возлюбленной!

Как оказалось, Прокопий прибыл в лагерь Скопина-Шуйского ради того, чтобы провести кулуарные переговоры. И я очень удачно подвернулся ему — ведь доставив меня князю в целости и сохранности, Ляпунов однозначно набрал баллы к будущим переговорам с Михаилом…

В известной нам с Андреем истории они, кстати, никем и нигде не упоминались — но то ведь известная, официальная история. На самом же деле Прокопий, как оказалось, пытался действовать тоньше и подготовить почву прежде, чем официально «признавать» Михаила Васильевича царем… Хотя с другой стороны, Ляпунов, быть может, сейчас только присматривался к князю или вообще выяснял возможность совместных действий со Скопиным-Шуйским против ляхов и воров! Так или иначе, на переговорах нас с Андреем не было, и что было сказано вслух — нам неизвестно. И хотя мой друг уже успел поведать Михаилу о возможном отравлении царем или его братом, никаких явных телодвижений против государя князь не предпринял и по сей день.

Оно и правильно. Так или иначе — сейчас совсем не время…

Хотя тот факт, что мы именно провалились в прошлое, а не остались следить за происходящими событиями со стороны, говорит о многом!

И да, очень пугает на самом деле…

Так вот, после возвращения в лагерь стали мы с Андрюхой «жить поживать, да добра наживать». В том смысле, что жить жизнями наших «носителей» — только не со стороны за ними следить, а вот в самом натуральном смысле проживать их жизни…

И оказалось это вовсе не так увлекательно, как думалось поначалу!

Во-первых, быт. Быт в настоящих условиях — кошмар кошмарский для жителя двадцать первого столетия. Ну, то есть никаких удобств. Вообще. Вместо чистенького фаянсового унитаза с водопроводом — огромная, вонючая яма с постоянно жужжащими над ней мухами, роем мух! Провались в нее — и захлебнуться просто запросто… Блин. Жуткая смерть! А вместо двухслойной туалетной бумаги извольте пользоваться сеном… Или лопушками, которых в округе не осталось вообще.

Можно сказать, что лопушки — это, зараза, просто какая-то «Зева де люкс» по местным меркам!

Вместо душа или даже горячей ванны — редкая баня или река с уже довольно студеной к концу июля водицей. Баня, конечно, хорошо — вот только тут сразу стоит сделать уточнение: баня получается общественной и мало похожей на красивые чистые срубы, которые могут представиться в сознании обывателя. Не-а. Топят ее по-черному, могут прямо в небольшой избе, закрыв окна ставнями. Ну и набивается на помывку столько голых мужиков… Короче, мне в общественной бане не по себе. А уж если какая добрая душа еще и захочет тебя веником отхлестать!!!

М-м-м… Удовольствие то еще.

Мыло на Руси есть — века так с пятнадцатого уже появились целые кланы мыловаров, занимающихся производством столь полезного предмета гигиены из поташа (подвергнутого термической обработке щелока) и животного жира. Но есть в жутком дефиците и доступно немногим. То есть мне оно в руки не попадало ни разу… Про нормальные кровати с матрацами и свежим постельным бельем, которые заменяют стожки сена или лапник, или наструганные ветки, или (о чудо!) деревянные лавки, укрытые каким-то тряпьем, объяснять не требуется? Или что от окружающих порой просто смердит потом?! Вообще, Скопин-Шуйский крепко следит за гигиеной в войске, да и сами русичи-московиты довольно чистоплотны в отличие от уцелевших черных рейтар. Хотя последних я также живо взял в оборот, чтобы мылись регулярно… Но еще мы регулярно занимались боевой подготовкой, да под летним солнышком. Ясен перец, что мужики потели! А без мыла этот «чудесный аромат» не так-то просто отбить даже от себя…

Ну, на