Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 - Алим Тыналин

Парень в оранжевой куртке дорожника навел на меня пистолет. Лица не видно. Ствол показался огромным. Отверстие в нем, как тоннель.

Неужели все? Вот что я успел подумать.

Бах! Надо же, какой негромкий выстрел. Будто хлопушка взорвалась.

В груди вспыхнула боль. Я упал назад. Дверца моего черного «Mercedes-Benz» S-класса осталась открытой. Внутри видна роскошная отделка.

Но парню плевать на машину. Ему нужен я.

Он подходит ближе. Ко мне, распростертому на асфальте. У нас тут всегда чисто. Во дворе элитного ЖК «Прайм Плаза». Где я живу.

Снова наводит пистолет. Уже в мою голову. И спускает крючок.

Надо же. Правду говорят.

Вся моя жизнь промелькнула перед глазами. За долю секунды. Пока пуля не оборвала жизнь.

…Зовут меня Роман Рябинин. Мне сорок восемь лет. Вроде и немного. Но и немало.

Я тот, кого называют бизнесменом. Всю свою жизнь занимался коммерцией.

Хотя нет. В безбородой юности увлекался спортом. Лазил по горам. Очень даже неплохо. Так, что добрался до Эвереста. В составе сборной. В девяностых.

А затем помыкался. Потыкался туда-сюда. Увидел, что спорт не прокормит. Подался в бизнес. И сразу как-то пошло. Поехало.

Чем только не занимался. Тысяча дел одновременно. И на рынке стоял. И челноком ездил. За границу.

Торговал всем, что приносит прибыль. И с криминалом дела имел. Как же без этого.

В двухтысячные полетел вверх. Я к тому времени и одеждой торговал. И техникой бытовой. И машинами. И в недвижку залез.

Потом за лес взялся. В софты и программное обеспечение. Добрался до золота и цветных металлов. Постепенно обороты выросли. Особенно, когда вплотную взялся за госконтракты.

И вот. Казалось бы, все есть. Сейчас, в начале двадцатых. Огромный холдинг с миллиардными оборотами. И банк свой, и страховое общество. Логистика и курьерская служба. Рестораны и ночные клубы. Торговые центры. Сеть супермаркетов. Теплицы в десяти регионах. Завод по производству автозапчастей. Много чего еще.

В общем, весело. И что самое главное, мне это по кайфу. Люблю, знаете ли, крутиться. В этом бешеном ритме.

Люблю денежки. Очень. И власть, которую они приносят.

Но потом возникли терки с Юрой Придухиным. Моим основным партнером.

Мы с ним давно знакомы. Еще с девяностых. Он там в своем соку варился. А я в своем.

А потом наши дорожки пересеклись. И с тех пор, вместе идем.

Но недавно непонятки пошли. Что-то там у Юры не срослось. Он все свои деньги за границу вбухал.

Хотел построить сеть отелей. Экстра-класса. С казино там, бассейнами на крыше. Чуть ли не в воздухе парят. Семь звезд, короче.

Я туда не вникал. У меня своих дел хватало. Я ведь все под контролем люблю держать. И поэтому цепко всем рулил. С Юрой по телефону, в основном.

А потом — бац! Он решил вынуть деньги из оборота. Большие. Очень большие.

Мы с ним долго спорили. Я его и так упрашивал. И эдак. Ни в какую. Уперся, как ишак.

Он такой. Упрямый. Хоть в лепешку расшибется. Но добьется своего. За счет этого и поднялся.

Но я-то не такой. У меня все по уму построено. С расчетом. С дальним прицелом. Я тут всякие многоходовочки строил.

И никак не ожидал такой подлянки. Причем от кого! От Придухина. Про которого и думать так не мог.

В общем, полаялись мы конкретно. Очень сильно. Я не хотел вытаскивать деньги. Обескровить бизнес.

А Юра думал, что я зажал бабки. Чисто из вредности. Какой там.

Поэтому мы и решили разлететься. Разделить холдинг. Хотя из-за этого добрая половина моих планов накрылась. Медным гребаным тазом.

Но лучше уж так. Зато сам хозяин.

Придухин тоже не сиял от радости. Предлагал оставить все, как есть.

Обещал вернуть деньги. Через полгода. Вроде, у него там сотрудничество наметилось. Хорошее. Нет, отличное. Железобетонное.

Ага, как же. Я уже не верил. Юра что-то сильно изменился. За последнее время.

Совсем другой. Как будто фанатик. Пер прямо в пропасть. И меня за собой тянул. Вернее, компанию.

Поэтому я тоже уперся.

— Ты, Рома, совсем с дуба рухнул, — говорил Придухин. Он тоже считал, что я изменился. Другой стал. Жадный и скупой. Пассивный. Безрисковый. — Тебе бы только на месте сидеть. Кислород перекрыл. Своей толстой задницей. Ни себе, ни другим.

Насчет толстой задницы он прав. Я в последнее время слишком поправился. И рисковать тоже не хотел.

Сейчас времена не те. Надо умеренно двигаться. Сберегать бабки.

А вот потом… Когда экономика встряхнется. Можно и безобразничать. Влезть по самые помидоры. Только в надежные проекты.

Впрочем, не только Юра считал, что я испортился. Истек срок годности.

Бывшая жена тоже норовила. Уколоть побольнее. Мы с ней общались иногда.

— Ты к внукам поедешь когда-нибудь? — спрашивала она. Настойчиво. — Раз в год встречаетесь. Они тебя совсем не знают.

Хотя я давно сказал, что занят. Вечно занят. А дети и внуки хорошо обеспечены. И это главное. Зачем их видеть?

Лучше я к своим любовницам поеду. Причем, даже ехать не надо. Помощник сам привезет. Куда надо. А там я свои дела сделаю. И поеду дальше.

Но в последний раз мы сильно поцапались. С Придухиным. Очень сильно. Чуть до мордобоя не дошло. Помощники разняли. Тогда-то, он и бросил:

— Ладно, Рома. Не хочешь по-хорошему. Не надо. Будет по-плохому…

И вот оно. По-плохому. Стоит передо мной. И целится из пистолета. В голову.

Эх, Юра. Не думал, что он решится. Все-таки, столько лет вместе. Почти братья.

— Ну все, сука, — сказал парень. — Привет тебе. От Сугробина.

Я изумленно уставился на него. Как так? Сугробин? Этот придурок? У которого я отжал компанию. И увел жену. Это он?

Значит, не Юра?

Я уже не стал ничего говорить. Все равно. Ничего не изменишь.

И тут грохнул выстрел. Контрольный. Все вокруг погрузилось в темноту.

* * *

Как будто в комнате выключили свет. Полностью.

На пару секунд.

И в эти мгновения я не существовал. А потом — хоба! И свет включился. Одним махом.

Я очутился на улице. Только совсем другой улице. Не в своем элитном ЖК.

Тоже Москва. Тоже центр. Широкая улица. Тверская, само собой. Только какая-то странная.

И еще. Это что такое? Это же «Интурист». А куда девался Ритц-Карлтон?

— Вставай, придурок, — торопливый шепот. Рядом. — Менты на хвосте. Не время прохлаждаться. Заметут.

Я оглянулся. Кто это? Рожа незнакомая.

Какой-то пацан. Нет, парень. Студент. Лохматый, с веснушками, одет старомодно. Джинсы и клетчатая рубашка с длинными рукавами. Тянет меня за руку.

А я, значит, валяюсь на земле. Вернее, на тротуаре. Мы в переулке, выходящем на Тверскую.

Только она чудная. Тверская эта. Дома свеженькие. Рекламы нет. Машины все старые и советские. «ВАЗы» там всякие, «Москвичи».

И люди бродят. Тоже странно одетые. Двигаются, не в пример, медленно. Как черепахи. Что это с ними?

— Ну ты чего, сдох там, что ли? — злобно шипит мой спутник. — Вставай быстрее. Ого, что это? Кровь?

Я трогаю затылок. Липко, мокро, вязко. Смотрю на пальцы. Да, и вправду кровь. У меня на затылке. Что за дела?

— Ничего себе, — говорит парень. Вытягивает меня на ноги. — Это ты нехило навернулся. О бордюр. Когда мы сваливали. От ментов. Идти можешь?

Я ошеломленно киваю. Не в силах вымолвить и слова. Бегу дальше. Вместе со спутником. Хотя ноги заплетаются.

Выбегаем на Тверскую. Хотя я тут же заметил надпись на табличке дома: «улица Горького, 9». Нижняя часть фасада облицована гранитом. Темно-коричневым.

Время сейчас осеннее. Липы у тротуара укутались желтой листвой. Прохладно.

Я оглядываю себя. На ходу. Интересно, однако. Где мой костюм на заказ? Темно-синий. Из чистейшей натуральной ткани.

Откуда эти джинсы и футболка хиппи? Что за…

— Слушай, а ты кто? — я оглядываюсь на парня. Хотя смутно помню его. — Мы с тобой знакомы?

Парень удивленно зыркает. Потом сокрушенно качает головой. Все на ходу. На поспешном быстром ходу.

Хотя я уже пытаюсь высвободиться. Не люблю, когда куда-то тащат.

— Ну ты даешь, Витя, — бормочет парень. — Видно, слишком сильно тебя приложило. Я Паша Цветков. Твой кореш. Мы с тобой «утюги». Как раз утюжили возле «Интуриста». А тут на тебе. Рейд пошел. Еле ноги унесли. Ну, что ты рыпаешься?

Что за нахрен Паша? Я остановился. Голова чуть не раскололась