Конец начала - Гарри Тертлдав

Коммандер* Минору Гэнда шёл мимо центрального входа во дворец Иолани. По голубому гавайскому небу плыли легкие белесые облака. Над дворцом, построенном в поздневикторианском стиле, на пяти флагштоках развевались флаги восстановленного Гавайского королевства. Глядя на них, Гэнда улыбнулся. Гавайцы соединили в единое целое британский и американский флаги: по краям знамя обрамлял Юнион Джек, а всё остальное пространство заполняли белые, синие и красные горизонтальные полосы.

   "Стоит отдать им должное", - подумал японский офицер. Белые владели гавайской экономикой задолго до того, как американцы присоединили эти земли себе.

   Теперь всё иначе. Звёздно-полосатый флаг больше не развивался над дворцом Иолани, а в самом здании больше не заседала законодательная палата Гавайских территорий. Теперь это резиденция короля Стэнли Ована Лаануи - милостью божьей и Императора Японии короля Гавайев - и его рыжеволосой королевы Синтии. А пока король Стэнли царствовал, генерал Томоюки Ямасита, командующий японскими вооруженными силами на Гавайях, правил.

   На вершине лестницы, ведущей во дворец, стоял караул из японских солдат. Они были невысокими, лишь двое оказались на пару сантиметров выше 160-сантиметрового Гэнды, но, благодаря надежным винтовкам "Арисака", необходимости в высоком росте не было. У подножия лестницы стояло отделение восстановленных гавайских королевских гвардейцев. Поставив высоких мужчин внизу, а низких наверху, можно было минимизировать существенную разницу в росте. Гвардейцы короля Стэнли носили пробковые шлемы и синие мундиры с белыми поясами: чисто церемониальная форма одежды для чисто церемониальной армии. Вооружены они "Спрингфилдами", которые тысячами хранились на складах армии США. К винтовкам были примкнуты штыки, однако Гэнда слышал, что патронов им не выдавали.

   Когда коммандер шёл мимо них, гвардейцы вытянулись по стойке "смирно". Он кивнул им в ответ, отвечая вежливостью на их старания. Гэнда свернул за угол, затем ещё за один и оказался на заднем дворе дворца. Там тоже стоял караул из японцев и гавайцев. Внутрь дворца вела ещё одна лестница, а рядом находились ступеньки, которые вели вниз. Гэнда пошел именно туда.

   В XIX веке в подвале жила прислуга. Там же находились склады, где хранились "кахили" - королевские посохи - а также серебряная посуда, вино и прочие необходимые для жизнедеятельности дворца вещи. Из-за того, что архитектор в последний момент решил обнести дворец рвом, подвалы были оборудованы полноценными окнами, поэтому в них было не так темно и мрачно.

   У входа в одно из помещений стояли японские матросы, одетые в сухопутную форму: в дополнение к синим мундирам, они были в черных касках, к которым прилагались армейские разгрузки, патронташи и фляги. Как и караул у входа, вооружены они были "Арисаками".

   - Слушаю, господин? Чего желаете? - спросил один их них, когда Гэнда остановился перед дверью.

   Он назвал своё имя и звание и добавил:

   - На 11:00 у меня назначена встреча с адмиралом Ямамото.

   Смотреть на часы необходимости не было, он и так знал, что пришел на десять минут раньше. Опаздывать на встречу с главкомом объединенного Императорского флота Японии недопустимо.

   - Хаи!* - одновременно воскликнули охранники и отсалютовали.

   Говоривший с ним матрос, отошел в сторону и открыл дверь. Адмирал Исороку Ямамото работал, склонившись над сосновым столом. Стол этот не имел ничего общего с деревянным гигантом в библиотеке короля Дэвида Калакауа, который занимал генерал Ямасита. Гэнде это казалось несправедливым. Ямамото по званию выше Ямаситы, поэтому он должен иметь более комфортные условия для работы. Но тот сам отказался. На Гавайях адмирал ненадолго и ему не хотелось мешать постоянному командующему.

   Когда вошел Гэнда, Ямамото поднялся. Они обменялись поклонами. Адмирал был совсем ненамного выше Гэнды, зато у него было широкое крепкое телосложение борца.

   - Присаживайтесь, - сказал он. - Как себя чувствуете? Надеюсь, лучше? Выглядите вы бодрее и не таким бледным.

   - Мне намного лучше, господин. Благодарю, - ответил Гэнда, садясь.

   Когда японский флот схлестнулся с американским, пытавшимся отбить Гавайи, коммандер подхватил воспаление легких. Несмотря на болезнь, он сбежал из лазарета и во время битвы находился на мостике "Акаги", помогая японским авианосцам разгромить американцев. Нельзя сказать, что победа в сражении - это его заслуга, но он принял в ней посильное участие. Спустя месяц после битвы, он уже чувствовал себя старым, хотя, до старости ему ещё было далеко.

   - Рад слышать. Я за вас беспокоился, - отрывисто произнес Ямамото. Гэнда почтительно склонил голову. Как и большинство моряков его поколения, он был учеником Ямамото. Он разработал основной план нападения на Гавайи и последующего наземного десанта. Он планировал, а адмирал Ямамото продвигал его идеи вперед, воплощая в реальность. А теперь... теперь они встречались в подвале дворца Иолани.

   - Американцы притихли с последней нашей с ними встречи, - заметил Гэнда.

   - Хаи, - согласился адмирал. - Надеюсь, они не вылезут ещё долго. Я намерен воспользоваться этой возможностью и вернуться в Японию. Пока на Гавайях всё спокойно, нужно совместно с армией решить, что делать дальше. Австралия... Индия... Разумеется, они хотят откусить ещё один кусок от Китая и ждут помощи от нас.

   - Они её получат, - согласился Гэнда. Американцы соглашались продавать Японии нефть и металлолом, если та уберется из Китая. Война, даже такая рискованная, как война с США, намного лучше, чем подчиняться чужой воле и унижаться. Разве янки указывали англичанам убраться из Индии и африканских колоний? Вряд ли! Станут ли они сомневаться посылать своих морпехов в соседние страны, прояви те неподчинение? Ещё менее вероятно. Однако они почему-то считают, что могут приказывать Японии. Гэнда с горечью произнес:

   - У нас не круглые глаза и не белая кожа.

   - Верно. - Ямамото снова кивнул, следуя за мыслями Гэнды. - Но мы уже продемонстрировали всему миру, что это не имеет значения.

   Он положил руки на дешевый сосновый стол. Два пальца на левой руке он потерял в Цусимском сражении во время Русско-Японской войны, когда был ещё молодым офицером. Он лишился двух пальцев, а русские лишились всего флота, который