Глава 6
Несмотря на смертельную схватку, Джейми слышал ее приближение – тут и мертвый бы услышал. Она, очевидно, привела в чувство священника, и теперь он мог стоять самостоятельно, хотя тряс головой и все еще покачивался.
– Осторожно, святой отец, там река, – тихо предупредил Джейми.
При виде монет большинство головорезов бросились, как стая птиц, их собирать, и хаос накрыл улицу. Крики и вопли, палки и кулаки, ножи и кинжалы – все шло в ход на булыжной мостовой.
Не расслабляясь и не теряя бдительности, когда протискивался сквозь эту свалку, Джейми моментально почувствовал, что за ним идут, и спросил не оборачиваясь:
– Что тебя так задержало?
Тот, к кому он обращался, прежде чем ответить, успел поразить одного из головорезов, заставив взвыть от боли и отступить.
– Мои извинения, Джейми. Мне потребовалось время сообразить, что мужчина, которого я увидел входящим в таверну полчаса назад, это ты, учитывая, что о выпивке мы не договаривались. Кроме того, никогда прежде ты не таскал за собой женщин.
– Она настояла.
Его напарник стремительно повернулся и, взмахнув мечом, отразил еще одно нападение.
– И что мы вообще здесь делаем? Я был уверен, что у нас что-то запланировано на этот вечер.
– Это и есть то самое дело, – ответил Джейми и, развернувшись, взмахнул мечом. Головорез, собиравшийся напасть на него со спины, отлетел, наткнулся на нескольких других и вместе с ними врезался в еще одну группу, и там вспыхнула очередная стычка.
– Сегодня вечером множество отвратительных, мерзких типов интересовались тобой, – тихо сообщил напарник, пока они пробирались через толпу, держась спиной друг к другу. – Гораздо больше, чем обычно. Для этого есть причина?
– Да. Они спрашивали, где тебя можно найти, но я не сказал. Ты видишь священника, Рай? – спросил Джейми, отшвырнув кого-то с дороги.
– Последний раз, когда я его видел, он стоял позади тебя у лодки.
Они прокладывали себе путь сквозь толпу. Здания на северной стороне ограничивали поле битвы и гарантировали, что ее накал спадет не скоро.
– Где же он? – Джейми обвел взглядом улицу.
А-а, вон там, с Евой, на другом конце квартала. Она стояла в развевающейся от порывов ветра накидке, прижав рукой к виску волосы, струившиеся темными длинными лентами, и окидывала взглядом море дерущихся, пока не увидела его.
Кивнув, она слегка приподняла брови в немом вопросе: «Ваши руки-ноги все еще на месте?»
Он кивнул в ответ, и она улыбнулась, как ему показалось с такого далекого расстояния, удивительно тепло, слегка помахала рукой и сказала одними губами что-то похожее на «Bon nuit» – «Спокойной ночи».
А затем скрылась за углом, уводя с собой благословенного, проклятого священника.
– У тебя есть деньги? – спросил отец Питер, когда они едва не бежали по городской улице к воротам города, так что коричневое облачение священника закручивалось вокруг его лодыжек.
– Немного. – Ева передвинула руку, чтобы надежнее поддерживать его на скользких булыжниках.
– Достаточно, чтобы пройти через ворота?
– Будем надеяться.
– Не хвастайся этим.
– Вам не следует знать, как подкупать стражников на воротах, – проворчала Ева. – Вы служитель Господа.
– Если бы я был истинным служителем, то тебя не было бы в живых.
– Они не разбили вам голову? – окинув его взглядом, спросила Ева с беспокойством.
– Пытались.
– Я наверняка напрасно так беспокоюсь – она ведь ужасно ценная, – похлопав его по руке, пошутила Ева.
– Не такая ценная, как твоя. Зачем ты в Англии? Мне не нравится, что ты здесь.
– В этом отношении, святой отец, наши мнения совпадают. Пребывание в этой холодной, сырой стране совсем не доставляет мне удовольствие. Я люблю вино, а не эль.
– Ева, тебе не следует пить эту гадость, – проворчал отец Питер с такой заботой, что у нее глаза наверняка наполнились бы слезами, если бы она не поклялась себе, что никогда больше не заплачет. Но удивительно, как со старым другом могут возвращаться прежние чувства.
– Итак, Ева, отвечай мне: зачем приехала в Англию?
– Я думаю, это совершенно ясно, если мы крадемся по улице словно преступники: за вами приехала.
– Я оставил записку, в которой велел вам бежать – тебе и Роджеру.
При свете луны, отражавшемся от мокрых булыжников и жидкой грязи, отец Питер выглядел бледным, но она, проглотив тревогу как лекарство, беспечно возразила:
– Но в ней не говорилось прямо, чтобы я бежала.
– В ней было сказано: «Отправляйтесь на юг». Это всегда означает «бегите».
– Я отлично знаю, что значит «бежать».
– Тем не менее настаиваешь на своем. Ева, записка была короткой, всего три строчки.
– Я прекрасно помню, какой она была: «Они пригласили меня, и на этот раз я должен ехать. Возьми Роджера, и отправляйтесь на юг, к источнику. Не задерживайся».
Он посмотрел на нее, пораженный тем, что она так точно процитировала его записку, или, возможно, раздосадованный, – в темноте трудно было определить.
– И при этом ты отправилась, наоборот, на север, – сказал он резко.
– Но не задерживаясь. Во всяком случае, хотя бы это должно быть приятно. – Она потянула отца Питера за руку, чтобы они немного передохнули. – Я привезла новости, святой отец. Французский король Филипп ведет переговоры с мятежными баронами и уже планирует короткий визит, вместе со своей армией. У этих мятежников такой же интерес к этой их Великой хартии вольностей[5], как у меня к стрижке овец. То, что вас пригласили помочь в их переговорах и в составлении хартии, не что иное, как уловка.
– Значит, вот для чего ты здесь? Сказать мне, что существуют политики, заинтересованные в состоянии дел в королевстве?
– Сказать, что вас пригласили сюда под выдуманным предлогом.
Он смотрел на нее, и в его взгляде появлялось подозрение.
– И ради этого братья послали тебя сюда, в Англию?
– Я сама приехала, – немного поколебавшись, призналась она и, подняв руку, остановила его возмущение. – Святой отец, это хорошие ваши и мои друзья – служители Господа. Все люди, которые помогали нам скрываться все эти годы, те, кто преодолеет подводные рифы и морские штормы, чтобы помочь вам, – а таких людей много, священники и монахи. В таком деле они беспомощны. Они заботятся о пастве и записывают то, что делают другие люди, но это? – Ева махнула рукой в сторону темной городской улицы. – В этом они не столь умелы, тогда как я очень хороша… хотя не так, конечно, как вы.
Отец Питер еще сильнее нахмурился, а она взяла его под руку, и они двинулись дальше, осторожно переступая через канавы, полные дождевой воды, в которой плавала всякая нечисть.
