Вячеслав Хватов - Вторжение

— Чего так долго? — надулась Женька. — Мне тут уже черти чего в голову лезет.

Вот оно, каково жить-то без мобильника!

На мониторе охраны было хорошо видно, как высокие гости вышли из лимузина и направились к лифту. Первым шел Лоуренс Саммерс, с которым Джеймс Ротшильд не виделся с последнего собрания Бильдербергского клуба в Лозанне. За ним, неспешно неся свои объемистые телеса шагали, похожие друг на друга почти как два брата близнеца: госсекретарь Ричард Кейтс и глава сенатского комитета по Северной Центральной Азии Фредерик Коулмен. Последнего решили пригласить исключительно для того, чтобы было кому завтра озвучить в конгрессе то, что они окончательно оформят сегодня.

Чуть отстав, вслед за другими поднялся Анатоль. С этим русским Ротшильда познакомил еще во Франции сам Натан. Фамилию его было сложно произнести даже про себя, поэтому Джеймс звал его на французский манер. Анатоль прилетел из Москвы со съемок очередного пространного и жизнеутверждающего интервью. Последнее время он никогда не упускал случая покрасоваться на экране, поучить жизни плебс. Сентиментальным стал. Стареет. Но это интервью теперь уже вряд ли пойдет в эфир.

Джеймс взглянул на часы. Все в сборе. Пора начинать.

— Скотч, шампанское, глинтвейн, коньяк, водка? — Ротшильд окинул взглядом гостиную.

— Шампанское рано, — попытался пошутить Коулмен, которого никто не удостоил даже взглядом.

Сегодня Ротшильд принимал гостей сам, поэтому вместо робота-официанта напитки принес метродотель. На кухне колдовал тоже настоящий повар. Джеймс недолюбливал всю эту автоматику и в такие дни предпочитал чтобы его обслуживали люди благо денег на настоящую прислугу у кого-кого а у него хватало. В обычные же дни, когда хозяйничала его супруга, вокруг постоянно сновали, орудуя своими манипуляторами кибергувернантки, возле детей крутились киберняньки, а на лужайке работали автоматические газонокосильщики. Кухонный монстр, какой-то чудовищный гибрид из холодильника, электроплиты и посудомоечной машины, сам составлял меню на неделю, сам заказывал продукты посредством Интернета и сам готовил любые блюда. Умный дом тоже не простаивал: закупал свежее белье, следил за освещением в многочисленных комнатах, управлял всей этой электронной прислугой, тонировал при ярком солнце окна, регулировал влажность и температуру, поддерживая здесь комфортный климат. Трудился он и сейчас, перестраивая режим под вновь прибывших.

— Экран, — произнес Джеймс, и откуда-то сверху опустилась тонкая плазменная панель.

— Итак, господа, операция 'Троян' входит в свою завершающую стадию. Мне доложили, что наши специалисты на местах полностью взяли под контроль объекты ядерного комплекса русских. Нам с вами остается только определиться с текстом резолюции ООН и соглашения с русским правительством. Рабочее название 'О пяти принципах оказания международной помощи Российской Федерации со стороны стран Северо-Атлантического Альянса'.

— А если их правительство откажется подписывать соглашение? — Коулмен достал платок и вытер покрывшуюся испариной лысину. Кейтс ввел его в курс дела по дороге, но события развивались слишком быстро для сенатора.

У них нет выбора — взял слово Саммерс. — Практически во всех республиках беспорядки, вот-вот начнется парад суверенитетов, как в СССР в прошлом веке, структуры МВД, состоящие из местных кадров, полностью на стороне сепаратистов. Русским ничего не остается, кроме как положиться на нас. В Кремле сидят не дураки, дураки сидят в Гааге.

— А китайцы?

— Китайцам придется разрываться между Восточной Сибирью, Средней Азией и Африкой. Красный дракон порвет пасть, если попытается проглотить эти большие куски сразу, — Джеймс Ротшильд засмеялся, довольный своей шуткой. — Вот смотрите. — Он провел лазерным лучом указки по карте, появившейся на экране.

Электричество дали только утром в четверг. Тепло, воду и газ, чуть позже. Позвонили с работы и сообщили, что в эти выходные работаем. Но за три дня мы так намерзлись, устали от сухомятки и одурели от безделья, что были готовы работать и месяц без выходных. Лишь бы больше такое не повторялось.

Но вот от чего страдал больше всего лично я, так это от информационного голода.

Приехав на работу, первым делом налил себе кофе и полез в интернет. Ни один сайт, обитающий на американских серверах, не работал. Ни блоги, ни социальные сети… Ничего. Открывался лишь российский аналог Гугла, ссылки с которого все равно вели все на те же мертвые сайты, и несколько федеральных новостных порталов. Почти на всех странички не обновлялись с выходных. Только на Вестях сухо сообщалось о каких-то беспорядках на юге России. В последнее время полыхало то в Чечне, то в Дагестане, то еще в какой-нибудь кавказкой республике. На этот раз тревожные новости поступали еще и из Нальчика, Пятигорска, Ставрополя и даже Краснодара. Как-то подозрительно одновременно боевики атаковали в этих городах здания, где располагались силовики и основные органы власти.

Еле досидев до конца дня и, так больше ничего и не выловив в интернете, я отправился домой, где сразу включил телевизор.

Из прежних тридцати четырех каналов до сегодняшнего дня дожили только три: два федеральных и один московский.

Пока Женька разогревала ужин, прослушал скудные комментарии под картинку с горящими зданиями на заднем плане, вздохнул и переключился на спутниковые каналы. По ВВС трепался какой-то пожилой индус, а вот по CNN смазливая негритянка болтала на фоне длинной колонны нашей бронетехники. Я по-английски как та собака — все понимаю, но сказать не могу.

— … в некоторых республиках антиправительственные демонстрации переросли в массовые беспорядки. В Калмыкии и Чувашии подконтрольные правительству войска применили силу. От наших корреспондентов с мест событий поступают сообщения о большом количестве жертв. — с улыбкой на сто долларов сообщила дикторша. — Пока этот материал готовится, мы покажем вам интервью с председателем Конгресса свободных народов Карелии и лидера движения За единение финн-угорских народностей господином Эриком Эйнолаа.

На экране появился тучный журналист со смешными кудряшками, обрамляющими блестящую лысину и его собеседник — высокий, тощий тип, с удлиненной челюстью, оттопыренными ушами и водянистыми глазами, уставившимися куда-то мимо камеры.

— Господин Эйнолаа, скажите, как вы оцениваете перспективы развития вашей республики в наше непростое время?