— Господин Эйнолаа, скажите, как вы оцениваете перспективы развития вашей республики в наше непростое время?
— Они просто прекрасные. — председатель, как школьник, положил на колени свои узкие ладони с длинными пальцами. — Мы уже сейчас готовы влиться в дружную европейскую семью, и Карелия как никогда близка к этому.
— На мой взгляд, об этом говорить еще рано. — Заерзал на стульчике Кудрявый. — Но надо признать, что ваша республика, становясь независимой, делает огромный шаг на пути к торжеству демократии и общечеловеческих ценностей.
— Тем более мы в этом не одиноки. — Оживился Эйнолаа. — Я вчера участвовал в слушаниях конгресса США, посвященных политической ситуации в Северной Центральной Азии. Там мне в приватной беседе сообщили, что в администрации президента готовится пакет документов о признании независимости таких республик, как Адыгея, Коми, Калмыкия, Чувашия, Башкортостан, Удмуртия, Якутия, Дагестан…
— О! Как интересно. Это как-то связано с конференцией в Познани?
— Да, конечно. Там собрались главы правительств всех этих свободолюбивых республик. В итоге мы составили обращение к конгрессу США и Совету Европы.
— Но наши европейские структуры пока не отреагировали на это обращение?
— Да, к сожалению это так. — Эйнолаа как-то сразу поскучнел. — Сейчас в Евросоюзе председательствует Италия, поэтому вопрос, скорее всего, поднимет Румыния, которая сменит ее осенью. Но наши друзья из Латвии и Албании обещали включить этот вопрос в повестку дня ближайшей сессии Совета Европы.
Они еще долго что-то там говорили о праве личности на индивидуальность и прочей галиматье, а я жевал остывшие котлеты и тихо офигевал. Вот что значит не интересоваться политикой.
— Они там что, все охренели? — вырвалось непроизвольно у меня
Переключил обратно на ВВС. Вместо индуса сидел надувшийся от своей важности чиновник какой-то международной организации. Ведущий был тот же.
— … Москва не в состоянии справиться с этим самостоятельно.
— Неужели это так серьезно? — округлил глаза журналист.
— Более чем. Судите сами. На прошлой неделе взорвалось самое крупное подземное хранилище газа под Ставрополем, и теперь поставки энергоносителя в Европу под угрозой. На этой неделе взорвался самый крупный оружейный склад под Армавиром. А если произойдет утечка в хранилище радиоактивных отходов? Или оно вообще взорвется? Это не так далеко от Европы, как кажется. Вспомним Чернобыль. Еще хуже ситуация с ядерным оружием русских. В связи с последними событиями велика вероятность его захвата террористами.
— И что же теперь делать?
— Мы сейчас ведем переговоры с Москвой о возможном совместном контроле над стратегическими объектами в зонах риска и на неуправляемых территориях. Сейчас уже очевидно, что им нужна помощь международных сил в организации мер коллективной безопасности.
— Это обнадеживает. Как продвигаются переговоры?
— В Москве взяли время на раздумье, но мы в свою очередь уже предприняли ряд мер, направленных на разрешение кризисной ситуации у наших русских друзей.
— Что это за меры?
— Мы тесно сотрудничаем в области безопасности с независимыми демократическими лидерами республик. На местах из представителей демократической общественности формируются дружины, призванные обеспечить правопорядок и взять под защиту инфраструктуру и стратегические объекты во избежание их захвата экстремистами.
— Будем надеяться на лучшее. Благодарю за содержательную беседу, господин Хенриксен.
Что-то я не фига не понял. О чем это они? И не понятно, почему наши как в рот воды набрали. Раньше из всяких беспорядков и терактов целое шоу устраивали с он-лайн трансляциями. И тут до меня дошло. Газеты! Я их практически никогда не читал, но вроде же оставались на плаву какие-то оппозиционные? Или нет? Надо попробовать завтра найти одну из них. Там уж наверняка напишут все как есть.
27.04.2024 г. Москва
Я как дурак стоял у киоска и сквозь стекло пялился на яркие страницы так называемых газет. Сын известного актера изнасиловал школьника, Увеличить грудь можно без операции за пять минут, В школе учитель провел урок мастурбации, Катя Бель продала свою мать на органы, кричали аршинными буквами первые полосы. О новостях можно было забыть. Не водились.
После всего этого хотелось вернуться домой, помыть руки и прополоскать горло рюмочкой-другой дезинфицирующего, но я пошел к станции. Здесь меня ждал неприятный сюрприз. Почти все электрички отменили. Осталось только две, на которых можно было доехать до дачи. Ближайшая через четыре часа. Пришлось все-таки вернуться домой.
Ой, не нравилось мне разгуливать по двору с пушкой после того визита Пузыря и К. Тем более, что Салех со своими земляками на улицу носа не кажут. Будто и не было их тут никогда. Вчера встретил Сержа. Он уже оклемался и ползает потихоньку до магазина и обратно. Так вот он мне сказал, что город стал напоминать ему Москву семидесятых годов прошлого века. Мало машин на улицах и людей в метро, почти не слышно не русской речи. Никто не стреляет и не орет обожравшаяся гопота.
Я тоже заметил какое-то нереальное затишье. Город будто затаился.
Злой ветер, прятавшийся в тени деревьев, так и норовил выдуть из-под ветровки все тепло, накопленное в электричке. Стремительно несущиеся в высокой синеве облака, не позволяли солнцу, как следует прогреть сырую землю. Такая вот весна в нынешнем году.
Я втянул голову в воротник.
Погорячился, мягко говоря. Надо было теплее одеться и шапку с собой прихватить. За городом-то оно всегда холоднее.
Домишко мой встретил меня, весело скрипнув входной дверью, и сразу стало как-то спокойно на душе. Захотелось сделать себе чаю, достать бутерброды, вытащить старое плетеное кресло на крыльцо и устроиться там, подставив лицо ласковым солнечным лучам. Так и сделал. Единственное, пришлось повозиться с печкой. Электричества здесь тоже не было. Ну да его и в прошлые годы с октября по май давали через два дня на третий. Вот в Москве творится что-то странное. Все коммунальные службы словно самоликвидировались, и из-за этого во многих домах нет горячей воды и газа. Электричество включают два раза в день: по два часа утром и вечером. Причем никто нигде объявлений не делал. Все выяснилось опытным путем. Народ как-то приспосабливался к этому. Мы вон с Женькой достали с антресоли здоровенный термос, и в него, и еще в несколько маленьких заливали чай, кофе и бульон. С жратвой стало заметно хуже. Рынки почти обезлюдели, в магазинах шаром покати. И чтобы добыть чего-нибудь съестного, надо было вставать затемно и выстаивать часами в очередях, чтобы потом уткнуться в пустой прилавок. Ну или схватить чего-нибудь, если повезет. Народ от такой жизни зверел день ото дня. Частенько в тех очередях доходило до мордобоя. Милиция же обитала в той хате, что с краю, а точнее сидела по РОВД и с невозмутимостью сфинксов торчала на перекрестках и возле гос. учреждений. Федеральных же чиновников ветром сдуло с голубых экранов. Больше никто не отчитывался об успехах, не учил жить, не повторял прежние мантры о росте и удвоении. Только по московскому каналу сказали, что в связи с временными кризисными явлениями с первого числа введут талоны на продукты первой необходимости. Список обещали озвучить позже. И это за какие-то десять дней после того блэкаута.
