–Хорошо, товарищ Филимонов. Мне нравится убеждённость в предсказании событий. У нас будет время побеседовать с подробней. Только как проверить правильность предсказаний?
–Извиняюсь, товарищ Сталин, у меня не предсказания, а прогнозы. Научно обоснованные прогнозы, сделанные на основе анализа имеющейся информации. А, что касается точности. Я уже в тридцатом году понял, что Гитлера приведут к власти англоамериканские банковские магнаты и будет война с немцами. Ну, и Гитлер, по моему разумению, закончит свои дни в году так сорок пятом, после разгрома Германии.
–Я Вас попрошу остаться в кабинете и послушать, что будут говорить командиры, приглашённые на совещание. Мне необходим научный прогноз по военным.
Сталин позвонил по телефону, зашёл секретарь, чуть позже вошли военные. Сталин сказал: проходите товарищи, ну и я прошёл. Уселся у стеночки и молчу.
Рожи военных не очень приятные. Ощущение, что не военные, а убийцы-уголовники, до того не хочется на них смотреть. А, сам-то неужели не чуствует?
Сталин предлагает высказаться по военным вопросам товарищу Тухачевскому.
Ну и здоров говорить товарищ Тухачевскрий, прямо не по делу выступает, а как на митинге чешет. Ну, трепаться насобачился. Лозунги и предложения усилить. А слова какие товарищ знает! Настоящий лохотронщик. Ему бы выступать на вокзале и потрошить жадных баб жалостливыми историями или шарик гонять под тремя стаканчиками. Говорит подлец интересно как по писаному, но непонятно, чего сказать хочет.
Вспоминает некого Курчевского, жулика, обещавший создать для Красной Армии безоткатное оружие. Товарищу Тухачевскому нравится безоткатное оружие, в ущерб ствольной артилерии. В результате деятельности нечистой парочки Красная Армия останется без ствольной артиллери к началу войны. Удастся в некоторой степени наладить производство нормальных пушек, но время-то упущено.
Подумаю ещё. Чего хочет товарищ Тухачевский-то? А, ну понятно. Хочет показать какой умный и красивый, и чтоб, значит, ценили и платили, за то, что ценят. На этой основе баб, чтобы побольше. Зря он из себя умного корчит. Товарищу Сталину около вершины пирамиды власти умные не нужны, если кто покажется умнее самого, того первого под нож.
Другой заговорил. Не пойму он за или против? Он что, понял чего товарищ Тухачевский толкал? Как фамилия-то, Якир? Больше похож на храброго портняжку. Добился в жизни к чему стремился и ничего больше не надо.
С усами. Вылитый Будёный. Ну, точно. Усатый так и задал вопрос:
–Что думает по поводу сказанного предидущими товарищами, товарищ Будёный?
Товарищ Будёный ничего не сказал, обозвал товарищей по матери за очковтирательство и гнилой либерализм. Про гнилой либерализм зря. Судя по морде, руки Якира не то, что по локоть в крови, а по горло. Так, что либералом ему не быть.
Помнится и этого шлёпнули. И правильно шлёпнули. Евреи опять про тридцать седьмой завопят, а что товарищ Якир, своими ручёнками доводил миллионы людей до голодной смерти, об этом забыли.
В моё время тимошенкины пидоры развонялись про голодомор украинцев. Не было никакого украинского голодомора. Были убийства множества разных народов, проживающих в СССР.
Ну, а этот кто, Ворошилов? Похож. Деревенский дурень. Барин Тухачевский легко голову ему задурил. Сталин поди специально рядом держит за полную бездарность. Этот не подсидит.
Ещё кто? Не знаю как зовут, но судя по морде жить ему осталось недолго. Тоже пытается сделать умное лицо. Ты бы мужик наоборот, показал какой тупой, глядишь и уцелеешь.
Уголовный базар продолжался ещё некоторое время. Наконец пахан Сталин закончил перетирку. Все разошлись.
Товарищ Сталин походил по кабинету некоторое время и спросил о моём мнении по высказанным вопросам.
Я извинился и сказал, что ничего не слушал, а только наблюдал за выступающми.
Тут товарищ Сталин спросил:
–Что Вы можете сказать по поводу присутствовавших здесь товарищей?
–Информации мало, товарищ Сталин. Но, думаю, что господа Тухачевский, Якир и Уборевич долго не проживут. Господин Курчевский, упомянутый товарищем Тухачевским, обыкновенный жулик.
Сталин удивлённо воскликнул:
–Вот как? А мне тоже можете указать на срок?
Я молча смотрел на Сталина. Он глянул на меня. Затем походил по кабинету и пробурчал себе под нос:
–Похоже я задал преждевременный вопрос.
Сталин отпустил меня. Я вышел из приёмной, спустился вниз. Увидел машину наркома. Он помахал рукой и подозвал меня. Я уселся в машину и покатили в наркомат. В приёмной поотирался некоторое время, затем спросил разрешения сходить поужинать. Когда вернулся, то оказалось, что решён вопрос с размещением меня в отдельном кабинете.
Осмотрел комнатку ничего из себя не представлявшую. Несколько квадратных метров. Окно, засиженное мухами. Стены белённые извёсткой. Стол, стул, несгораемый шкаф-сейф и платяной шкаф, где можно держать рабочую и парадную одежду. Ради сидения в комнатухе наркомовские чиновники из кожи вылезут, чтобы подсидеть. Пойдут на любой подлог и донос. А, уж провокаций будут устраивать, каждый день и не по разу.
Нарком осчастливил карточками на получение одежды и обуви. Причём совершенно бесплатно. Если товарищ Сталин захочет видеть ещё, то выглядеть я должен безупречно, а не в вымазанных дерьмом сапогах. Нарком предупредил, чтобы я не смел носить парадную одежду нигде, кроме как в наркомате. И даже обещал после работы проверять, висит ли парадная одежда в кабинете.
Договорился с наркомом, что поскольку много работаю в библиотеке, то можно в новой одежде ходить и туда. Впрочем, кроме наркомата и библиотеки я никуда не хожу, если не считать посещения товарища Сталина.
Несколько раз участвовал во встречах наркома с немцами, предложения которых становились всё более заманчивыми. Однажды немцы захотели посетить Большой театр и просили содействовать.
Обратился к наркому, он почесал маковку, написал записку и велел с запиской обратиться к директору Большого. Был у директора. Он внимательно прочитал записку и спросил: сколько необходимо билетов? Немцев четверо, да я с подругой. Значит шесть билетов, сообщил я. Посидел с немцами в Большом.
Немцы не вылезали из буфета. В Москве приличное пиво имеется только в Большом. Отметил для себя особенность театра и решил бывать чаще.
В один из дней снова вызвали к Сталину. Мы прошли в кабинет, где присутствовал Ягода. Сталин пояснил, причину вызова:
–Есть мнение воспользоваться советом товарища Филимонова о покупке за рубежом морально устаревших станков, списанных буржуями за ненадобностью. Мы намереваемся поручить это дело товарищу Ягоде.
