— В песне должна быть рассказана какая-то история, я например, больше люблю такие, — озвучил свое мнение Мюллер.
— Вы не правы Генрих! — возразил ему фюрер, — песня может содержать не только историю, но и просто призыв к какому-то действию. Вспомните военные марши первой мировой.
— Кстати, у меня есть военные марши немцев периода второй мировой войны, — заметил Виктор.
— Нет, маршей я наслушался у себя, — скривился Гитлер, — лучше что-нибудь из сегодняшнего или недавнего, что бы вы посоветовали?
— А я откуда знаю. Давайте попробуем все послушать, не понравиться — выключим и поставим что-нибудь другое.
И вот тут настало самое веселье. Таких комментариев нигде наверно не услышишь. Уничтожающая критика причем без матов, а именно по делу. Первым я им подбросил Гребенщикова.
— Музыка красивая, я не спорю, но непонятно о чем этот человек поет. Просто, какое-то, жонглирование рифмами без всякой связующей мысли. Но мелодии и голос очень хороши, — похвалил Мюллер.
— Не согласен с вами Генрих, — начал спорить Гитлер, — голос не мужественный. И ему как будто все равно что происходит вокруг него. Нет кому-то из молодежи это понравиться, он я бы не рекомендовал им это слушать.
Дальше был Гарик Сукачев. И обоим понравился.
— Этот человек явно из пролетариата, голос конечно не очень, но вот подача — это нечто особенное. В нем присутствует энергия. Еще бы немецкий текст сюда, — мечтательно сказал Гитлер, а Мюллер только покивал головой полностью соглашаясь со своим шефом, и сделал какую-то заметку в блокноте.
А вот на Высоцком они зависли. Попросили с серьезными лицами поставить еще одну песню, потом еще одну. Так выслушали почти целый диск.
— Да, настоящий певец, как вы сказали кто это? — спросил Алоизыч. Я еще раз назвал им Высоцкого. Оба сделали пометки в записных книжках. «У них, что привычка такая — все записывать», — подумал Виктор.
Окуджава понравился, но как-то вяло. Даже пометок не делали.
— Это музыка на любителя, — прокомментировал Гитлер, — но ничего — успокаивает, и голос хороший.
— Слишком вкрадчивый, — заметил Мюллер, — для старых дам будет в самый раз, они такие песни любят.
Виктор не смог сдержать смешок. Дальше он решил поставить песни, которые были популярны, когда он был подростком. «Нау» — отвергли сразу.
— Слишком депрессивное, — вынес вердикт Гитлер, — в жизни и так хватает грусти зачем ее еще усугублять такими песнями. Мюллер лишь согласно кивнул. «Ласковый май» особых нареканий не вызвал, но и энтузиазма тоже.
— Песни для молоденьких девушек, увлекающихся романтикой, — снова критиком выступал Гитлер. Шеф гестапо промолчал. А вот Макаревич им понравился.
— Неплохо, очень неплохо, задорно и весело, — и опять пометка в записной книжке. Но что Виктора удивило больше всего, то что понравилась Земфира и «Татушки». Правда после объяснения что «Татушки» это псевдолесбиянки. Раздался только тяжелый вздох Гитлера:
— И чему вы учите свою молодежь.
ДДТ тоже восприняли плохо.
— Такое впечатление что человек, давно злоупотребляющий спиртным, добрался до микрофона, — откомментировал Мюллер. Фюрер помолчал.
— Это вы Шнура еще не слышали, — злорадно заметил Виктор запустил им две специально подобранные песни. Но на середине же первой фюрер не выдержал.
— Немедленно выключите, — потребовал он, — я больше не могу слушать подобное. Песней это не назовешь, а ругательств за свою жизнь я наслушался довольно.
Виктор, смотря на дорогу, на ощупь нажал на кнопку, но промахнулся, и песня Шнура сменилась блатной песней.
— Мля, — выругался Виктор, — на Шансон переключил. Это мне дружок настроил, правда слушал через наушники.
— Минуточку, — когда Виктор попытался выключить магнитолу, остановил его Мюллер, — я бы хотел послушать, если вы не против.
— Только не долго, эту радиостанцию я терпеть не могу, сплошной блатняк.
— Блатняк? — не понял Гитлер.
— Песни уголовников.
— У вас есть радиостанция, передающая песни для уголовников? Мне становиться трудно удивляться. Впрочем если в газетах предлагают фальшивые документы, тут уж ничего не скажешь.
— Они сейчас себя братвой называют. Криминальный мир был всегда. Но сейчас он особенно сильно влияет на жизнь страны.
— Можете выключать, — на средине второй песни разрешил Мюллер, как ни странно никаких пометок в записной книжке он не сделал. Виктор с удовольствием нажал кнопку выключения.
Подъезжая к центру Виктор включил свой GPS-ник. Надо было посмотреть где сейчас пробки и по возможности объехать их.
— Что это? — сразу заинтересовался Мюллер, и предположил, — электронная карта? Как на компьютере?
— Нет, лучше, — усмехнулся Виктор, — это устройство позволяет определять наши координаты на дороге, предупреждает о пробках. И имеет еще много полезных функций. Работает с помощью сети спутников Земли, их около двадцати, изначально разрабатывалась как военная система, но потом перевели в гражданскую отрасль. Погрешность определения — один-два метра.
— Так по ним можно и ракеты наводить? — удивился Мюллер.
— Вполне, Дудаева говорят так и убили, или он спутниковым телефоном пользовался, уже не помню, — пожал плечами Виктор.
— Спутниковый телефон? — задал вопрос Гитлер, — это как наши?
— Нет, ваши — сотовые, вон видите на том высоком доме такие прямоугольные штуки, они называются ретрансляторы, а если выедете за город то увидите высокие вышки, — так и создается сеть мобильных телефонов. А спутниковые отправляют сигнал непосредственно на спутник связи, и уже оттуда он ретранслируется в другую точку земли.
— И они тоже есть в свободной продаже, — не спрашивая, а скорее утверждая сказал Мюллер.
— Естественно, например в океане же нет ретрансляционных вышек, — кивнул Виктор, — но стоят они дорого. Значительно дороже мобильников.
— Кстати, а куда мы сейчас едем? — спросил Алоизыч, — вы сказали, что покажете нам Москву.
— А я что делаю? Сейчас проедем садовое кольцо и вы в историческом центре. Многое правда перестроено. Но основное увидите. Давайте сначала на Лубянку в музей КГБ, потом на Красную площадь сходим. А потом и в бункер Сталина в Кузьминках.
— Но в музей КГБ, это правда не опасно? Все-таки Лубянка…, - засомневался Мюллер.
— А у вас опасно по музеям ходить? — задиристо ответил Виктор, — если не будете пытаться выкрасть экспонаты, то ничего страшного. У нас вообще ФСБ сейчас превратилось в чисто коммерческую контору. Они деньги делают. Шпионов и террористов ловить некогда.
