вовлечение в общественную жизнь земств, которые весьма чутко реагируют на противоправную деятельность военных и чиновников, приносит огромную пользу. В общем, боремся с ворами и сволочью всем миром.
— Всё равно мне этого не понять, — продолжала упорствовать тётя, — В данный момент из всех твоих предприятий хорошую прибыль приносят динамитные заводы и НКК. Про первые мы уже говорили, а второй просто пожирает заработанные деньги. НПЗ, собственный флот из барж, нефтепровод, порты с хранилищами — всё это требует просто колоссальных вложений. У меня такое впечатление, что мы только строим и буквально выбрасываем прибыль. А ты ещё замахнулся на донское пароходство. Юзек, всё это не доведёт до добра. Почему не привлечь сторонний капитал? Ведь можно использовать подрядчиков, которые очень хотят работать с нами. Ты даже банк открыл на паях с другими акционерами. Что мешает так сделать и в этом случае?
Катарина права, как никогда. Вот только в семейную нефтяную компанию я не допущу ни одного человека со стороны. Это не обсуждается в принципе. Что касается затрачиваемых средств, то это работа на перспективу и вложения окупятся. Тот же царицынский завод недавно запустил целую линейку продуктов, получаемых из переработки нефти. Растущая русская промышленность требует дополнительных объёмов смазок, парафинов и прочих растворителей. А вот с моими делами на Дону совершенно иная история. Уж очень взбесил меня картельный сговор, который сложился на этой русской реке. Потому и требуется поставить на место некоторых товарищей. Компанию же я потом продам, оставив себе небольшой пакет.
— Ладно, а почему ты не хочешь войти в «Золотой альянс»? Альфонс мне уже все уши прожужжал об огромных перспективах. Он скоро приезжает в столицу, предлагаю обсудить этот вопрос.
Катарина оседлала свою любимую тему, оказавшейся её слабостью. При слове «золото» она теряла способность к критическому мышлению. Я уже устал ей объяснять, что больше денег зарабатывают поставщики оборудования для его добычи или ювелиры. И любой прииск требует огромных вложений. Для того и был создан «Золотой альянс», в который вошли мой дядя, граф Шувалов, полковник Асташев, купцы Попов с Рязанцевым и ещё несколько известных на Урале предпринимателей.
Своего бывшего шефа я буквально заставил стать пайщиком новой компании, ещё и денег занял. Во-первых, это мощнейшая «крыша» будущему горнодобывающему монстру. Просто акционеры пока сами не знают свой истинный потенциал. Во-вторых, ныне это достаточно распространённый приём. Смысл в том, дабы крупные чиновники не брали взяток. Способ сомнительный и не является панацеей, но даёт возможность людям, облечённым властью легально зарабатывать. Не все вельможи унаследовали большие состояния от предков, многие владеют только громкой фамилией. Большинство из них, в той или иной степени, вовлекаются в коррупционные схемы. А так есть вполне себе легальная статья доходов, которая регулярно публикуется в налоговом вестнике. Речь не идёт об откровенных мошенниках вроде Грейга или Абазы, которые влезали в крупные акционерные компании, обещая им преференции за счёт казны, не вкладывая ни копейки. Здесь люди действительно вносят свои деньги и получают паи. То же самое было с «Альянсом».
В отличие от конкурентов, новая компания подошла к процессу добычи совершенно иначе. Новейшие лотки, механизация производства и паровые машины, позволили добытчикам за короткий срок перейти к промышленным объёмам. Разного рода «таёжные Наполеоны»[3] вроде Машаровых и Мясниковых, постепенно разорялись из-за расточительного образа жизни и неумения нормально управлять.
Группа во главе с дядей состояла из людей небедных, золотой лихорадке они были не подвержены и умели считать свои деньги. А ещё эти господа озаботились организацией логистики с правильным снабжением своих предприятий. Альфонс ранее занимался поставками в Сибирь и владел пароходством на многих реках, здесь его таланты пригодились. Надо ещё учитывать административный ресурс, так как подобных предпринимателей местные власти трогать просто боялись и оказывали им режим наибольшего благоприятствования.
В итоге «Альянс» прёт по Сибири как каток, подминая под себя всё новые месторождения. Более того, глядя на успех конкурентов, уже образован второй мощный концерн, имеющий протекцию на самом верху. Создание второй компании я могу только приветствовать. Как и развитие «Альянса», чьи акционеры не ограничились только добычей драгметаллов. Два года назад наши воротилы созрели до создания своей финансовой структуры. В Екатеринбурге было открыто первое отделение Сибирского купеческого банка, который быстро стал реальной силой в регионе. Так что теперь дядя стоит во главе самой настоящей финансово-промышленной группы, если учесть, что сам он водочный король Урала. Да и среди акционеров их группы хватает богатых промышленников.
А наш завод спокойно поставляет золотодобытчикам оборудование и неплохо на этом зарабатывает. Но об этом тётушка обычно не вспоминает. Поэтому мои стандартные аргументы она как бы не заметила, и перешла к следующему вопросу.
— Хорошо, ещё один насущный вопрос. Пётр Николаевич, что за благотворительность? Куда ушла наша часть прибыли от продажи заложенного имущества? — тётя строго посмотрела на напрягшегося Харлампиева.
Пётр — это просто невероятная удача! Когда дядя рекомендовал перспективного финансиста, я даже не мог подумать, что бывают такие люди! Во время стажировки в Голландии, когда мы аккуратно отмывали английские деньги, Харлампиев получил задание прозондировать возможность открытия банка. В итоге мы просто купили захиревший «Groningensche Wisselbank», что расположен в одноимённой провинции и переводится как «Разменный банк Гронингена». Но мой деятельный агент не успокоился, и открыл дополнительный офис в городе-порте Делфзел. По его словам, место весьма перспективное.
Я сам съездил в Голландию и удивился прозорливости Харлампиева. Ведь это порт, который обслуживает торговлю, идущую по реке Эмс, что является доступом к Руру! Упускать такую возможность просто глупо. В итоге мы направили часть полученной прибыли на создание собственной транспортной компании, состоящей из нескольких барж, которая со временем превратилась в весьма мощную структуру. Английские деньги и удачная игра на бирже, особенно во время франко-прусской войны, позволяли вливать в бизнес фактически, любые деньги. Понятно, что часть шла на помощь борцам за свободу из разных стран, но, в общем, эти суммы были не критичны.
Самое забавное, что банк начал приносить прибыль по основному профилю в провинции Гронинген. Местные жители не дураки и видят, как прогрессирует компания, поэтому клиентов у нас хватает. Кроме этого, уже открыты отделения в Стокгольме и Люксембурге. В Пруссию и Францию я пока лезть не собираюсь, на один туманный остров — тем более. Дальнейшее развитие банка пока заморожено, и во многом зависит от предстоящих переговоров с одним интересным человеком, который должен вскоре посетить Питер. Надо определиться с будущим регионом для вложения наших средств.
Петра я через два года вытащил из Голландии, и поручил открыть финансово-кредитную контору в России. Теперь у меня есть свой банк на паях с Михаилом Рукавишниковым, Иваном Базилевским и Фёдором
