Если на фоне французских волнений нападение на лабораторию ещё можно как-то «спрятать», то вот с немцами будет посложнее. Хочется уничтожить не только этих «новаторов атома», но и их лаборатории. Там ведь много разных приборов, которые созданные ими в единственных экземплярах и восстановить их так быстро не получится. Если вообще получится в ближайшее время.
* * *
В Сен-Назере Вильдье меня порадовал тем, что нашёл два сухогруза, но несколько большего тоннажа, чем обговаривали и без возможности перевозки пассажиров. Спрашивал покупать ли ему корабли и начать переделку? Корабли находились на других французских верфях. Я даже обрадовался, но не показывал это французу. Грузопассажирских судов мне пока хватает, а вот сухогрузов нет. Обсудили с ним и этот вопрос. Я дал добро на покупку и небольшой ремонт. Так же Вильде купил земснаряд в Голландии, который ещё не пришёл.
— Знаете месье Вильдье, мне абсолютно не нравится скорость этого земснаряда. Купите мне мощный и скоростной буксир — а то этот земснаряд год будет идти до советов.
— Есть у нас такие суда. Давайте посмотрим. Отдадим не дорого — Вильдье попытается «впарить» мне пассажирский речной пароход на четыреста пятьдесят человек. Их верфь произвела серию легких пассажирских пароходов, но половину продать так не может. Пришлось идти смотреть. Действительно пароходики своей схожестью напоминали буксиры. Водоизмещение в сто девяносто тонн, длиной двадцать метров. Я обещал подумать, уж очень Вильдье просил и настаивал.
— Ну что скажете, Сергей Николаевич? — когда мы вечером рассматриваем схему пароходика в гостинице.
— Хоть корабли и относительно новые, но французы никогда не отличались хорошей школой в судостроении. С мощностью машины всего в двадцать три лошадки и такой малой осадкой… и четыреста пятьдесят пассажиров. Я бы такой не брал [4] — тактично ответил мне Васильев.
— Мне и самому не нравиться. Но, увы, придётся хоть один, но купить — развожу руками. — Давайте ваше предложение, как его модернизировать без особых затрат. В результате нашего «мозгового штурма» мы внесли ряд изменений. Сразу уменьшили количество пассажиров до двухсот пятидесяти человек. Убрали верхнюю прогулочную палубу и часть кают в носу и корме. На корме, даже появилась место и возможность возить грузы, под тонну весом. Сразу улучшились условия проживания экипажа. Рулевую рубку сделали ниже, но намного просторнее. Верхнюю часть носа кораблика я нарисовал прямоугольную, как у будущих барж. В результате это позволило уменьшить высоту фальштрубы на метр. Конечно, хотелось бы более мощную судовую машину, но это уже будут слишком дорогие и кардинальные переделки.
— Кораблик получится намного более устойчивее, но в море я бы на таком не вышел…особенно зимой — подвёл итог нашей деятельности Васильев.
На следующий день после долгого торга мы пришли к согласию с Вильдье. Кораблик переделают, практически забесплатно, лишь бы я его только купил. Серия действительно получилась очень неудачной. Васильев пока остается в Се-Назере контролировать не только этот, но и другие мои проекты, особенно эсминец. Его жену я пообещал пристроить на работу у себя…
* * *
Пока я задержался в Сен-Назере в Париж уже пришел грузовой вагон с пушниной под охраной греков. Пришлось подключать Ламанову, а Станислава посылать за покупкой грузовика. Всё равно он постоянно нужен.
— Надежда Петровна подключайтесь. Надо хорошо и выгодно продать русский мех. На прибыль будем покупать швейное оборудование, под небольшую фабрику. Место для неё строиться в новом доме. Оборудование надо найти компактное. Его будем менять лет через пять на новое. И так далее.
— Но у меня нет людей? — удивилась она моему решению.
— Обратитесь к Софье и моей тёти. Берите, кого считаете нужным. Кто не справился, можете смело увольнять. Я не буду вмешиваться в управления, пока будет продаваться не менее семидесяти процентов ваших изделий — даю понять, что без контроля я её деятельность не оставлю.
— А тридцать куда? — удивленно Ламанова.
— Не проданные образцы я заберу, но не более тридцати процентов, а лучше меньше. Так же из России будет поставляться жемчуг. Нарисуйте образцы украшений к вашим вещам из янтаря, полудрагоценных камней, слоновой кости и панцирей черепах. Возможно, предложите, что и ещё — объясняю ей возникшую ситуацию.
— А что с моим мужем? — напоминает она.
— Я же вам говорил, что договорился. Чуть позже я буду в СССР и его привезу — заканчиваю на этом разговор. Мне и других проблем хватает.
Немного подумав, решил перенести «атомную» акцию на позднюю осень, когда люди будут носить пальто и шапки. Так легче будет остаться незамеченным и пронести с собой оружие и коктейли «Молотова».
А пока я занялся проверкой текущих дел. Перебрал накопленное мной золото. Отнёс 440 грамм в царских червонцах и ничего не значащих изделиях в «нужный» банк, указанным людям. Пополнил свой счёт и получил большую благодарность от управления.
Приехал адвокат Легран, которому сняли недалеко от нас небольшую квартиру. Загрузил его проверкой законности всех наших семейных активов. Мотался на стройки и ферму. Так быстро и пролетело время, когда пришёл пароход из Испании и отремонтировался второй. Только собрался ехать в Марсель, как мне доставили конверт. Нужно идти на встречу с Лефебвруа.
* * *
— Рад вас видеть Жак — делаю улыбку, но лучше бы я его ещё лет сто не видел.
— А я вас Сакис — элегантно склонил голову француз. Вот что значит постоянно крутиться в высших эшелонах власти. Мы опять встречаемся в ресторанчике. Француз не упускает случая поесть за мой счёт, но и не наглеет. Четко чувствует грань дозволенного. Мы всегда заходим в ресторанчики «средней руки» заказывая обычные блюда и сравнительно недорогие вина. Часто заказываем киш и говядину по-бургундски.
— Так что такого случилось во Франции, что вы позвали бедного изгнанника на встречу? — пошутил я.
— Бедным вас уже никак не назовёшь. Ещё раз выражаю благодарность за поддержку республики — улыбнулся он.
— Это вы про сданное золото? Но там большая часть состоит из платы людей за их вывоз от советов — развожу я руками.
— Я иногда поражаюсь вашей хватки и слишком быстрому росту компании. Вам явно пара провести аудит — подкалывает меня разведчик.
— Чтобы проверить законность сделок я нанял хорошего адвоката. А увеличение капитала, это плата за мой риск. Налоги же я заплачу только после нового года. Жак хорош, нагнетать обстановку. Скажи прямо, что вам надо? — киваю я головой, на такой полу наезд на меня.
— У вас же сейчас освободились два парохода? — утвердительно спрашивает он.
— Вы никак постоянно следите за мной? — ухмыляюсь я.
— Ну, так. Изредка присматриваю одним глазком — улыбнулся мне Жак.
— Жак, Жак. Ну что я такого делаю, что не делают другие владельцы судоходных компаний? Все же возят понемногу контрабанду — кто же «стучит» у меня. Надо ещё раз поговорить с тётей.
— Зато не у всех такие связи с советами и не все такие смелые, как ты — делает он комплемент.
— Спасибо за комплемент. Ну что вам в таком случае надо? — пора бы уже и конкретику обозначить. На неё ведь тоже надо время обсудить.
— Нам надо чтобы ты перевёз своими судами пятьсот русских наёмников в Румынию, ну и часть груза — отвечает он.
— И в чём проблема? — так, похоже, Франция серьёзно закусилась с САШС и решила потеснить Рокфеллера на румынских нефтедобывающих районах.
— В оплате само собой. Уголь-то мы тебе дадим… туда. А в оплату получишь неполные комплекты устаревшей формы. Продашь советам, там купишь уголь обратно, вот и будет тебе оплата и ещё что-то и останется — поясняет он суть теперь уже моей проблемы.
— Как я понимаю, лучше мне не отказываться — после минутного обдумывания проблемы спрашиваю. Вижу кивок. — Но этого мало Жак. Что там советы мне предложат? Опять какое-нибудь сырье, да и то не сразу. Дайте хоть немного оружие и патронов. Пистолеты там можно хоть на «черном рынке» быстро продать, есть у меня там небольшие связи — пытаюсь хоть чем-нибудь ликвидным компенсировать убытки.
