А что же, у Охотников и вправду так много людей? — лениво спросил я. Мы лежали на белоснежной простыне. Укрывались покрывалом перламутрового цвета. — И еще я не могу понять, почему в дело не вмешивается полиция? Управление по борьбе с наркотиками? ФБР? И еще, ты уверена, что у вас тут продают крэк?
Джессика перестала улыбаться и пристально посмотрела на меня. С подозрением.
— Ты говоришь, как коп. Ну-ка, признавайся. Ты коп? Обычный парень вряд ли смог так быстро справиться с теми парнями, которые напали на меня.
Я покачал головой. Девушка, которая недавно гуляла с гангстером, вряд ли захочет теперь трахаться с копом.
— Я обычный автомеханик. Просто хожу в спортзал и занимаюсь боевыми искусствами.
У Джессики загорелись глаза. Она обняла меня и поцеловала.
— Наконец-то я нашла крутого парня.
Она рассказала, что в последние годы в Бруксайд переехало много мигрантов. Афроамериканцы, выходцы из Латинской Америки, азиаты. Их сейчас больше, чем коренных жителей городка.
Многие приезжие сидят без дела. Потому что богатые и обеспеченные граждане, которых тут же начали грабить, свернули свой бизнес. Уехали в другие места. Более безопасные. Работы нет, денег тоже.
К тому же недавно появился крэк. Кристаллический кокаин, смешанный с пищевой содой. Его можно курить и получать от этого нереальный кайф. А еще мгновенное привыкание. Сразу завоевал бешеную популярность среди наркоманов. Безработная молодежь с радостью бросилась его продавать.
Хм, странно. Насколько я помню, крэк появился в 80-х годах. Или это какая-то другая историческая реальность?
Продажа крэка дает неслыханные прибыли. Банды тут же начали конкурировать между собой за торговые точки.
Пару лет назад самая крупная банда из пригорода Лос-Анджелеса объединила остальные группировки. Назвала себя Альянсом угнетенных. Получилось огромное сообщество, которому вынуждены подчиняться все мелкие банды Ист-Бруксайда.
В ответ к западу от Гранд канала возникли Охотники. Тоже собрали вокруг себя все местные банды. Между Охотниками и Альянсом угнетенных произошли две большие войны, закончившиеся ничьей. Погибла куча народу, в том числе, десятки полицейских.
Чтобы разобраться с конфликтом, власти привлекали Нацгвардию и армию. Наконец, группировки поделили Бруксайд между собой. Договорились считать Большой канал границей между их владениями.
— Начальник полиции у них на обеспечении, — со вздохом сказала Джессика. — Он умеет договариваться с властями штата. Полицию никто не трогает. Поэтому банды могут делать все, что им взбредет в головы. Им никто ничего не может сказать. Поэтому тебе никто не помог на улице, когда ты защищал меня. Никто не вызвал полицию. Это просто бесполезно. Копы приехали бы только через полчаса, когда меня уже утащили. Если бы не ты…
Она снова поцеловала меня. Долго и страстно, так что мы опять отвлеклись еще на час.
Утром я проснулся в шесть утра. Джессика лежала рядом. За окном на небе загорался золотистый рассвет. Вчера была пасмурная погода, предвещающая дождь. А сегодня жаркий день.
Двадцать четвертое марта тысяча девятьсот семьдесят второго года. Я застрял где-то в параллельной вселенной. Там, где рядом с Лос-Анджелесом есть небольшой городок Бруксайд. В городке царят анархия и буйство торговцев наркотиками.
Стараясь не разбудить Джессику, я сделал утреннюю тренировку на заднем дворике. Постепенно осваивал новое тело.
Мне достался отличный сосуд. Молодой, крепкий и сильный организм. Высотой в пять футов и десять дюймов.
Я потом разглядел себя в зеркале в ванной. Туловище стройное, лицо типичное для американского парня. Овальное, с четкой челюстью и выраженными скулами. Глаза голубые, нос прямой, кожа светлая. Светлые, чуть вьющиеся волосы.
Ноги, правда, чересчур длинные и тонкие. А вот руки в самый раз. Мускулистые и мощные. Под крупными ногтями въелся неистребимый слой машинного масла и копоти. Сразу видно человека, занятого тяжелым физическим трудом.
После вчерашней потасовки мышцы побаливали. Это никуда не годится. Надо приучать тело к нагрузкам. Я устроил пробежку по кварталу и выдохся уже через десять минут бега.
Заниматься пришлось в рабочем комбинезоне, футболке и ботинках. Спортивная форма у меня осталась дома. Вот почему я не люблю ночевать в чужом месте. Ничего нет, неудобно тренироваться.
Над своим домом, кстати, тоже надо поработать. Превратить его в крепость, как я привык делать в прошлой жизни. Когда я вернулся в дом, Джессика уже проснулась.
Она ярая приверженка движения за продукты питания «от фермы к столу». Поэтому угостила меня здоровой пищей. Мы позавтракали омлетом с беконом и сэндвичами «Макдональдс Эгг МакМаффин» с сыром и котлетками. Вкусно и сытно.
Девушка предлагала еще отведать ужасную смесь из рыбных палочек, кольцами ананаса и клюквенно-апельсиновым соусом, но я отказался. Мы договорились созвониться вечером. Я запомнил ее номер телефона. Потом уехал в другую часть городка на наземном метро.
Но сначала решил заглянуть во вчерашний магазинчик мистера Уолкера. Узнать, как там дела.
Но никого не обнаружил. Дверь опечатана полицией. Продавец из обувного магазина напротив долго не хотел говорить, что случилось. А потом рассказал.
— Они увели их, — сказал он. — Владельцев мотеля «Бэст Сюрпрайз» и девушку-продавщицу. Увели еще вчера.
Надо же. Обычный старик оказался сильнее и выносливее молодого бандита.
Доминик Доза Деспот покачал головой. Посмотрел на хрипящий окровавленный кусок тела, висящий на цепи перед ним.
Совсем недавно это был респектабельный пенсионер. Аккуратно постриженный, с новыми вставными зубами из фарфорового порошка с добавлением урана.
Всех этих зубов он уже лишился. Осколки валялись на бетонном полу подвала, вместе с ошметками крови и кусочками пальцев.
Строптивый старик не хотел говорить, кто убил Хэйга и Бэнди. Поэтому Трипл Д пришел в неистовство. И приказал обработать упрямца по-полной.
Совсем недавно заместитель главаря банды принял очередную дозу крэка. К моменту окончания кайфа Джонни Бык, один из самых сильных и мощных членов банды, сообщил, что старик так ни в чем и не признался.
Доминик только что говорил по телефону с Ником, главарем банды. Сообщил, что почти узнал, кто убил ребят. А теперь, получается, он соврал. Нику это точно не понравится.
Старик все равно сопротивлялся. Он трижды терял сознание, но отказывался говорить.
— Я уже не жилец, — прошептал он Джонни Быку. — Вы меня все равно прикончите. Так что пусть тот парень останется жив.
Оказалось, что старик, которого звали Чарльз Блейк, гребаный ветеран войны в Корее двадцать лет назад. У него медаль «Пурпурное сердце». Кто бы мог подумать. В 1951 году в Хвачхоне Блейк командовал взводом.
Атаковал под огнем позиции противника на холмах. Несмотря на
