Я стоял и смотрел на местного вождя, а он смотрел на меня. Приятно было только одно — никто не стал настаивать на том, чтобы я пал на колени и ткнулся лбом в утоптанную глину.
Затем он сказал несколько слов, обращаясь к одному из тех, что стояли за моей спиной, ему что-то ответили и меня увели в сарай.
Связывать не стали, хотя на этот случай у меня уже был черепок от горшка с довольно острыми краями.
В эту ночь удача решила мне слегка улыбнуться — в караул заступили два уже довольно пожилых мужика. В отличие от молодежи, всю прошлую ночь проявлявших рвение и бдение, эта пара умудренных жизнью сторожей явно считала: никогда раньше ничего не случалось, так почему что-то должно произойти именно на их дежурстве?
Сначала они по очереди куда-то отлучались, потом к ним пришел третий, и я долго, не понимая ни слова, слушал их разговор, изредка прерываемый смехом.
Затем сторожа решили по очереди отдохнуть, и в итоге заснули оба. Настала пора.
До рассвета оставалось не так много времени, так что следовало торопиться.
Идеальным вариантом было бы бежать сразу после наступления темноты, тогда бы у меня появилась несколько часов форы. Ну нет, так нет. Да и двигаться ночью, по незнакомой местности, будет проблематично. Так что попробуем возместить потерянное время скоростью передвижения.
Покинуть узилище удалось легко. Крыша, как и на всех остальных деревенских строениях, была покрыта плотно увязанными между собой снопами соломы. Но до этой давно уже не доходили руки, или считалось, что и так сойдет. В общем, часть крыши во время последнего сезона дождей основательно подгнила. Ну и сам сарай не выглядел откровенным острогам.
Видимо, не всё было так плохо, как я сам себе напридумывал. Люди, соседствующие мне в сарае, не выглядели слишком уж опечаленными, ждущими в любой момент, что станут основным праздничным блюдом. Работать нас заставляли, но и геноцида не было. Непонятно даже, почему меня схватили, неужели из-за такого нарядного камзола? Вон он, какой бешеной популярностью пользуется. Но выяснять нет ни времени, ни желания.
Когда я уже встал, раскинув руки в стороны и полусогнув колени, чтобы подпрыгнув, уцепиться за стену в том месте, где она соединяется с крышей, чья-то рука схватила меня за запястье. Наверное. Я бы, наверное, даже вскрикнул от неожиданности, но рот был занят куском лепешки, моим единственным запасом провианта на всё время пути. Сбив захват и сделав шаг в сторону, я застыл.
Лепешка успела вывалиться изо рта, и я почувствовал ее под ступней. Глиняный пол в этом месте был влажноват, так что подбирать её теперь не было смысла.
Парень, почти мальчишка, стоял передо мной и усиленно подавал мне знаки, которые я смог перевести как: да тише, ты тише, всех разбудишь. В сарае было темно, и поначалу я воспринял жесты как угрозу, и даже сделал в его сторону небольшой шаг, примериваясь для атаки. Но вовремя сообразил, что, если бы он хотел предотвратить побег, то орал бы уже благим матом.
Вдвоём мы и покинули место нашего заключения. Я уселся ему на плечи, раздвинул прогнившие снопы, подтянулся и спрыгнул уже на другой стороне.
Затем в дыре показался мой напарник по побегу, после чего с кошачьей грацией оказался на земле. И мы застыли, напряженно вслушиваясь в темноту. Как будто бы все спокойно, и сторожа спят. Один из них похрапывал, а другой выводил носом рулады на грани ультразвука.
Но стоило нам сделать всего пару шагов, как из сарая раздался крик. И крик этот явно не выражал сожаления, что не взяли его с собой, а пытался привлечь внимания сторожей. И мы побежали. Не сговариваясь, побежали в сторону недалёкой реки.
Нам удалось преодолеть чуть ли не всю деревню, благо была она невелика, когда уже на самой окраине дорогу нам перегородил человек. И я сразу же узнал в нем одного их своих носильщиков, того, что проявлял ко мне весьма недружелюбный интерес. Но я не заулыбался от нашей встречи, в отличие от него самого. Мой давний знакомец держал в правой руке нож, длина лезвия которого меня здорово напрягала. Нет у нас времени кружить в боевом танце, вся деревня переполошилась, а за пару секунд справиться с ним голыми руками, я не смогу. И я застыл.
Помог мне мой напарник, отважно бросившийся на врага. И хотя справиться ему не удалось, и он даже получил удар ножом в бедро, но момент мне предоставил, и я с удовольствием вложил в удар кулаком в голову весь свой вес. Затем, уже распростершемуся на земле, дважды ударил ногой в лицо, было не до благородства.
Мне хватило присутствия духа подхватить нож, который выпал у него из рук ещё после первого удара. А потом, потом мне пришлось подхватить и парня, который попытался подняться на ноги и со стоном осел снова на землю. Что-то мне это очень напоминало, но сейчас было не до этого.
До реки оставалось немного, дорога шла под уклон, так что добрался я туда на одном дыхании.
Лодка, нам нужна лодка. Или каяк, пирога, каноэ, долбленка, байдарка, челнок, не важно. Таких на берегу оказалось несколько. Выбрав не самую большую, океанского плавания не предстоит, я помог моему спутнику в нее усесться. Затем забрался сам, и тут начались проблемы. Весло было двух лопастным, как у байдарки, но сама лодка оказалась удивительно верткой, да к тому же ещё всё время стремилась перевернуться. А шум приближался. Посмотрев на мои потуги, парень решительно забрал у меня весло, и дело сразу же пошло на лад.
Мы скользили по водной глади с завидной скоростью. Конечно, долго так продолжаться не сможет, из его раны сочилась кровь, забирая с собой и силы, а помочь я ему не мог. Нечем мне было перевязать его рану, гачи моих трусов уже представляли собой бахрому. Но главное сейчас было оторваться, а затем весло в руки возьму я и осторожненько, осторожненько…
Берег удалялся стремительно, но на его берегу были слышны голоса. Сейчас они обнаружат пропавшую лодку, а затем… Затем возможны только два варианта: либо они пустятся за нами в погоню, либо оставят всё как есть. Лично я склонялся к первому. Слишком скучна у них жизнь, а тут такое развлечение.
Лодка шла наискосок к другому берегу реки, и я не имел ничего против. Если мой новый знакомый делает так, значит, у него имеются какие-то свои соображения.
Небо уже серело, скоро наступит рассвет. Мы ещё не видели своих преследователей, лишь слышали их голоса, но они определенно были.
Они даже не пытались их приглушить, какой в том смысл, услышать они нас не смогут. Тот едва неслышный плеск, вызываемый лопастями весла, не слышен уже в десятке метров, а кричать и переругиваться дураков нет.
