— Все дело в ее плавнике. Через него 'серый капитан' ей управляет и поддерживает ее существование.
— Иначе говоря, она не может нырнуть, потому что при этом связь прервется.
— Вот именно. Я вижу, вы кое-что уже знаете.
— Совершенно недостаточно. Ваши лекции будут необходимы.
— Надо полагать, с меня потребуется не только чтение лекций?
— Это так. Возможно также создание амулетов на основе вашей магии. И вы будете этим руководить. Но и это не все.
— ?
— Ученики.
Кивок.
— Если вы согласитесь на контракт, вам дадут во временное пользование очень редкий и очень ценный кристалл. Повторяю: лишь на срок действия контракта.
Удивление на лице магистра. Понятно: кристалл имеет все шансы просто не дожить до окончания контракта.
— Вы упомянули о вхождении в команду…
— Тут есть разница. Контракт я могу заключить сам, соответствующие полномочия у меня есть. А вот принять или не принять в команду — это решает командир и только он. И обязанности там могут быть другими, а главное: командир берет вас под защиту. Это не в том смысле, что вас выкупят из плена или вылечат (хотя и это тоже), тут другое: командир строит планы так, чтобы вообще никаких бед с членами команды не приключилось. Он очень бережет людей. Но я отвлекся. Контракт могу предложить следующий: пять сребренников в день за пребывание на берегу; двадцать пять в день, если вы на борту корабля; золотой в день, если в этот день происходит хотя бы одно сражение на море. Прочие условия те же, что и раньше. И, повторяю, специализированный редкий кристалл на все время действия контракта. Само собой, контракт аннулируется, если вы хотя бы раз войдете в контакт с командиром.
— Вы позволите подумать?
— Само собой. Полагаю, 'Ласточка' до завтрашнего дня точно не выйдет в море.
* * *
По окончании беседы с магистром Сарат уже совсем было собрался обговорить результаты со мной, но я к этому моменту начал разбор полетов со стрелками.
— Для начала, ребята, просто доложите о ваших мыслях насчет прошедшего сражения. Начнем с тебя Вахан, ты у нас младший в чине.
Наш теленок изо всех сил пыжился, пытаясь предстать опытным и многомудрым.
— Значит, так. При том волнении, что было, на дистанции четыреста ярдов можно стрелять, но с треть пуль, а то и больше пойдет мимо…
Парнишка скромно умолчал, что он сам с этой дистанции сажал пули точно в цель. Правда, наш рядовой прекрасно знал, что все остальные, включая меня, об этом знают.
— …но если волна будет посильнее, то даже не ручаюсь… дистанция в триста ярдов будет более реальной. Первым делом надо по магу целиться, тут без вопросов. А потом всем разом по гребцам, но одного борта. Тут 'змей' развернет, а нам того и надо. Если выбить с пяток гребцов, то нас не догонят, даже если мы только под парусами, а догонят, так пожалеют.
Ай да салабон! Голова вполне варит. Залповый огонь… А что, вполне себе идея. Мне же очередной урок на тему 'не суди по внешности'.
Сержанты и старшина хором предложили (сговорились?) открывать огонь с самой дальней дистанции во избежание потерь.
— Ну и что, что не попадем в мага, — убеждал Малах, — зато с гарантией так проредим экипаж, что они забудут о погоне.
Тоже вариант… если у противника не окажется в запасниках чего-то дальнобойного.
Тарек думал на перспективу, как и подобает офицеру. Он-то был в курсе моих дальних планов.
— Автоматическое оружие, вот что нужно. Если представить себе оружие, что выпускает триста пуль в минуту, то одной очереди в пятьдесят пуль достаточно, чтобы вывести 'змей' из строя. Тогда появляется возможность с успехом и без потерь справиться с целой эскадрой… с десятком кораблей уж точно.
Я и сам знал, что пулемет — вещь полезная в хозяйстве, а особенно если с трассирующими пулями, но его-то как раз еще нет. И не завтра он будет. А уж о крупном калибре и вовсе забыть… пока что. Для него нужны стальные снаряды, то есть стволы тоже должны быть из стали. А вот их производство — тот еще геморрой.
— Между прочим, Тарек: такое имя, как Наита-ома — оно откуда такое может быть?
— Такие имена в ходу на юго-западе, в старинных родах. У них чуточку наособицу и имена, и обычаи. Да вот пример: в традиционных семьях даже девочкам дают очень хорошее образование. Школы они содержат, хотя чужаков принимают неохотно. Они весьма зажиточны, потому и могут себе такое позволить. Среди них много алхимиков, механиков и всяких других мастеров.
— А на каком языке говорят?
— На нашем, понятно. Ну, может быть, произношение отличается.
Интересно, надо будет учесть.
Следующим неотложным делом был разговор с Дофетом. К некоторому моему удивлению, тот горячо принялся меня убеждать, что как раз сейчас лезть на Грандир не стоит. Много усилий тратить не пришлось, я и сам был согласен. А потом предстоял период зимних штормов, не меньше месяца. Короче, 'Ласточке' предстояло стоять на приколе месяца полтора, а то и больше. Так в этом нет ничего плохого, у меня и в поместье трудов полно.
Следующим был Сарат. Он добросовестно пересказал мне свой разговор с Тугуром, добавив к этому свои соображения:
— Он может быть нашим, командир, но, знаешь ли, я бы не спешил с этим. Магистр все же. Пусть себе походит на 'Ласточке'. Вот кристалл ему дать, уверен, можно.
— Так ведь неизвестно, сколько еще проходит 'Ласточка' в этом сезоне. Капитан говорил о зимних штормах…
— Ну и ладно. Займем его преподавательской работой. Я у него поучусь, мне просто необходимо для магистерской степени. Да и Шахуру не повредит.
— Согласен. Теперь о нашем пленном маге. Как понимаю, ты еще не закончил расспросы?
— Ну нет, еще дня два, так думаю.
— Добро, но не забывай все сведения записывать.
— Ну ты совсем уж меня за дурака держишь…
— Ладно-ладно, нечего надуваться. Закончишь — доложишь.
Следующим пунктом плана было изучение языка. Не хотелось задерживаться в Хатегате, но пленного следовало использовать до донышка, что мною и делалось. Через два дня помощь переводчика мне уже не требовалась. Значения всех незнакомых слов я расспрашивал непосредственно у собеседника. Привыкание к произношению давалось нелегко, но все же дело наладилось.
А вот опрос по состоянию экономики дал грустную картину. Основой экономики было рабовладение. При убирании этой центральной колонны рушилось все здание. Рабы обеспечивали материальное производство (кроме судостроения — его посторонним не доверяли), в которое входили: производство металлов и изделий из них, сельское хозяйство (не особо продуктивное, только-только свое население прокормить), строительство, производство изделий из кожи и тканей. Рыболовство считалось низким занятием, то есть уделом для неполноценных, хотя и не рабов. Раба могли выкупить, и это было существенной частью дохода, но выкупали далеко не всех. А некоторых, например, искусных оружейников, просто не отпускали. Это, пожалуй, была единственная категория рабов, которая пользовались некоторыми привилегиями, как то: им полагалась заработная плата (крайне скромная), на которую они могли снять себе отдельное жилище; они могли себе позволить лучшее питание и даже жену (из рабынь, понятно). Впрочем, дети рабов все равно оставались рабами.
