Про подарок Тае не забыл, каждый день перебирал варианты, на шею было ничего вешать нельзя, испорчу шикарный вид с бархоткой, оставались только руки и уши. Но кроме банальных часов, ничего в голову не приходило. А с другой стороны, почему банальных? Мы не выпускали женского варианта, об этом следовало задуматься. Часы сделать по размеру меньше нам вряд ли удастся, а вот оформить их как женское украшение - можно вполне. Обсудил эту идею с Марком, примеривались по-разному. Самым перспективным, посчитали витой браслет из ажурной вязи серебреной проволоки. Марк взялся изготовить несколько на пробу за неделю, используя готовые часы, разумеется. Порекомендовал ему еще огранить стекло циферблата. Сам циферблат и стрелки он и так сам делал, по индивидуальным, так сказать эскизам. Обратил внимание, что все подарки пойдут высокопоставленным дамам. А на один браслет, просил обратить особое внимание, честно признался, что это будет подарок Тае. Марк подумал немного, попросил принести бархотку Таи, и обещал сделать отличный подарок. Ушел от Марка радостный и убитый одновременно, почему радостный - понятно, а убил ценник. Наповал. Становлюсь банкротом раньше, чем рассчитывал. Но с женскими часами-украшениями, ход сильный, пусть Марк делает, окупятся же когда-то мои труды.
Окончательно стало понятно, что завод пришел в чувство, когда прошел слух, что, начинаем готовить очередные подарки царю. Тут это уже стало соревнованием. Если раньше большее ударение делалось на слово - подарки Царю - то теперь, на слово - Лучшие подарки - а царю или нет, стало уже вторым планом. Каюсь, знаю того беспринципного типа, пустившего этот слух.
К концу первой декады ноября свалился снег за шиворот. Приехал почтарь, и привез грамоту от Петра. К снегу за шиворотом добавился обух по голове. Если отпустить все эти царские "сим повелеваю" и прочие завитушки, смысл письма был новой, тяжелой ношей.
Государь начинал строительство Азовского флота, причем абсолютно ничего к этому готово не было. Ни верфей, ни леса сухого, ни дельных вещей - ни че го! А главным над этим фарсом избрал, угадайте кого. Для финансирования проекта в приказном порядке организовывались кумпанства из русских купцов, дворян и священников. Кумпанства должны были собрать по десять тысяч рублей, а не вошедшие в кумпанства мелкие дворяне обкладывались "полтинной" податью, то есть должны были платить по пятьдесят копеек со двора. Эти деньги должны были идти на вспомогательный флот. Крупных кумпанств образовывалось около пятидесяти. Если подойти к делу с умом, то можно построить отличный флот, а если пустить на самотек, будет как обычно - суда построят для галочки, из сырого леса и по кривым лекалам, и держаться эти суда на воде будут только благодаря их освящению и благословению. Так что надо за это дело браться серьезно. Попросил почтаря ждать ответа и сел составлять письмо, в котором набросал тезисы моего виденья этого дела, приложил описания и эскизы боевого клипера и фрегата, расписал в красках, что клипер уже успел участвовать в боях с превосходящим противником и вышел победителем. Намекнул, что если позволить кумпанствам самим строить корабли, то флота не будет. Нужно обязать их снабжать верфи материалами, людьми и деньгами - мастеров и чертежи привезу свои, а так же буду поставлять дельные вещи, орудия и парусину, так как все это у меня заметно лучше заграничной. Про цену ничего не написал, буду продавать по европейским ценам, надо же мне как-то из банкротства вылезать. Пол миллиона рублей осваивать. Отписал, что постараюсь прибыть с первыми ласточками, будущих кораблестроителей к середине декабря.
Отдал переписывать письмо Ермолаю, отправил через Кузьму призыв мастерам собираться на срочное совещание ко мне в кабинет, и Осипа пригласить.
Отправил почтаря со срочным ответом обратно к Петру. Пока ждал прихода мастеров начал лихорадочно набрасывать пункты, которые надо сделать - верфи, бригады корабельщиков, экипажи кораблей, лес, парусина, канаты, дельные вещи, орудия, боеприпасы к ним. И все это, для нескольких десятков кораблей. По предварительным расчетам, получалось, надо закладывать минимум пять кораблей за один раз.
Начал огорчать мастеров, новым большим заказом. Корабельщиков заберу с собой, пускай отберут человек семь восемь, которые будут поднимать новые верфи, с ними будет отдельный разговор. Оружейники должны сделать к середине лета минимум сорок новых, гладкоствольных башен, в полном комплекте и с десятью сменными горшками к каждому стволу. Пускай начинают делать новый оружейный цех у большой домны, и сразу несколько станков пусть ладят, будем по ночам их запускать, как нагрузка спадает.
Из литейщиков боеприпасов к гладкостволам так же забираю с собой несколько человек, производство боеприпасов надо налаживать на месте. С ними так же будет отдельный разговор, так как надо подумать, что изменить в боеприпасах к гладкостволу, что бы можно было их отливать из чугуна, а не из стали, и обтачивать абразивом на не подготовленном месте. По остальным цехам, просил думать, как и что они будут производить - наборы дельных вещей известны, количество потребной парусины так же не секрет. Дал два дня на обдумывание и составление плана перехода завода на две смены, на три уже не хватит людей с этими новыми цехами и с учетом, что многих специалистов мне придется забрать.
Кроме того, просил не снижать выпуск диковин, следующим летом апостол должен придти с диковинами в факторию обязательно. Иначе они мне всю политику попортят.
Отпустил мастеров, посмотрел на скромно, как обычно, сидящего в уголке святого отца.
- Отец Ермолай, ты понимаешь, что происходит?
- Царь наш, Петр Лексеич, флот Азовский поручил тебе поднимать.
- Это все на виду, а вот понимаешь ли ты, что планирует государь войну большую на море с османами, и денег на то повелел собрать великое множество, знать и война будет не маленькой. И понимаешь ли ты, что нет у нас моряков да пушкарей с абордажниками. И никакими силами мне не растянуть своих мастеров и людей на десятки кораблей. Люди нужны, отец Ермолай, много людей, а так же те, кто присматривать за ними будет, да направлять. Теперь ты понимаешь, что происходит?
- То понимаю, и о чем удумал, тож понимаю. Только вот и мать наша, церковь, не Господь Бог, а токмо слуга его. Не по силам нам такое.
- Отец Ермолай, посмотри на меня. Мне от сердца каждого мастера и работника отрывать приходиться, у меня же тут одни подмастерья да курсанты останутся! Так не уж то монастыри наши, по всей Руси стоящие, не способны родине помочь парой тройкой своих мастеров да несколькими грамотными отроками в команды? Не верю в такое, и государь не поверит.
