Забираюсь на ещё теплое место первого пилота... Сподобилась на старости лет... Валя дает последние указания:
- Горючки у нас валом, жмите полный газ и держите курс прямо на радиостанцию. Облачность низкая, шестой эшелон - самое то. Часов через пять будем дома... Сейчас настрою высотомер...
За что не люблю ночные вахты, летать приходится "на слух", буквально, как летучие мыши. Приборов-то нет! Ни вычислителей, ни светящихся экранов локаторов, ни мудреных цифровых индикаторов со столбиками диаграмм. Одни наушники... Ти-та-ту... Ти-та-ту... Первый и третий писки контрольные, для сравнения. Второй - измерительный. Биения между исходным и отраженным от поверхности радиосигналом... На барометрический высотомер надежды мало. Транспортное плечо огромное, тысячи верст, промежуточных метеостанций - пересчитать по пальцам. С высотомером-локатором вернее. Ти-та-ту...
Обидно. Держать на радиостанцию, как на радиомаяк, значит, собственно передачи и не слышать. Две рамочных антенны с чуть разведенными осями, каждая работает на свой наушник. При точном наведении антенны на источник сигнала звук полностью замирает. Погрешность в пределах 1-го градуса... Если в одном ухе запело, крути баранку, это отклонение. До утра разрешается только смотреть... в темноту... на звезды... Ти-та-ту... Ти-та-ту...
Валентина сворачивает планшет, освобождает круговой обзор с места командира. Сонно зевает. И ловким движением выхватывает из-за спины барахтающееся чадо в ночной сорочке. Разговора между ними я не слышу... Короткий беззвучный спор заканчивается неожиданно. "Мама Валя" хозяйским жестом сажает Гретту в кресло второго пилота... Захотела - получи! Очередной всплеск общения... Словарный запас кончился и стороны перешли на язык жестов. Тут и мне понятно... Раз она (потешно же меня обозначила) управляет на слух, то и я хочу! Безобразницы обе, однозначно. Я тут княгиня или мимо проходила? Однако, субординация... Капитанша затягивает ремень поперек тощего тельца и нахлобучивает на пепельные патлы шлем. Звук в наушниках там полноценный - по трансляции. Зачем мучить ребенка загадками? Ликующий вопль прорывается сквозь звукоизоляцию.
- Ich Nacht Hexe! (Я ночная ведьма!)
- Тихо, вы! Всех разбудите!
Валентина цветет, показывает мне большой палец - наш человек! Летим, внизу плывет бесконечная сибирская тайга... Ти-та-ту... Ти-та-ту... На горизонте разгорается утренняя заря. Можно понаблюдать за Гретой.. Интересно, что она там услышала? Мордашка серьезная до жути, одной рукой осторожненько придерживает штурвал, другая на рычаге бомбосбрасывателя... Ну-ка, чуть вильнем в сторону от курса... Уникальная запись!
Надежда - мой компас земной!
И удача - награда за смелость.
А песни довольно одной,
Лишь только б о доме в ней пелось...
По-немецки Анна Герман пела эту песню редко... Совпадение. Удача. Там же половина слов и понятий - дикость для немецкого ребенка этого времени. Но зацепило! После церковных псалмов и кабацких куплетов открылся другой мир. "Хвостик" туда рвется всей душой...
Очень вероятно, таков ответ на вопрос, всё чаще всплывающий в наших "внутренних" обсуждениях, застольях и совещаниях. Задача "выжить" выполнена. Задача "продлить род" тоже, и успешно. Что остается? Жить для себя... Или пытаться "совершить невозможное"... Создавать чудеса, тешить самолюбие, творить добро? Какой смысл снова запускать прогресс? Зачем?
Возможно, чтобы под переливы аргентинского танго (запись концерта 1975 года филармонического оркестра Восточного Берлина) кружилась на гранитной брусчатке площади средневекового балтийского городка полная тезка Валентины Степановны Гризодубовой, дочь сибирского мужика из XVII века, в обнимку с полковником КГБ Павлом Граулем из Люблина семьдесят второго века ненашей эры. Чтобы смотрели на их танец, бал под открытым небом, каменные химеры из-под сводов мрачного католического собора... ярко освещенного лучом зенитного прожектора с крепостной башни. Чтобы, мирно сидя за столиком ночного кафе за кружкой кумыса (насчет пива в Европе полный порядок, но кумыс не пробовали), бургомистр-протестант с "Острова Чумы" мог сочувственно объяснить собутыльникам, капитану шведу и профессу Ордена Иисуса: "Господа, мы в России! У них даже мыло не воняет... дикари-с..." И обреченно зарыться носом в пену... Чтобы окружающий мир стал хоть чуть-чуть лучше. Ха!
Грауль под расписку(!) приносил мне подшивку отчетов от "Датского посольства". Это пример реакции свежих людей на реалии повседневного быта Западной Евразии. Кто, как и на что обращал внимание. Разброс мнений колоссальный! То ли слепота, то ли атрофия совести. Северная Европа охвачена безумием доносов. Во славу Церкви, из личной зависти, в силу злобного невежества. Минимум, каждую неделю на площади любого городка тут кого-нибудь казнят церковным судом за отступничество... за ведовство... за колдовство... за чтение... за разговоры... за косой взгляд или просто непонятное окружающим... Теперь я знаю многое...
Они жгут не колдунов. Зверски пытают и страшно убивают всех, кто не боится боли или смерти. Специально для того, чтобы показать остальным: палач любого заставит кричать, он каждого может замордовать до животного состояния! Кто не боится умереть, тот не уверует. Кто не уверует, тот враг Церкви! Не потому даже, что христианство - религия запуганных рабов, а потому, что только ничего не боящийся человек способен свободно мыслить...
А Белов, например, про казни в отчете не писал. Вообще ничего. Искренне счел зверства сами собой разумеющимися. Милым местным обычаем. Толерантность, господа! Нас это не касается. Воспитание-с. Неприятные вещи, которые меня не беспокоят, допустимо считать несуществующими. В захлебнувшейся от страданий и ужаса Европе он практически прижился. Виселиц на перекрестках и человеческих костей под ногами не замечает... Высоко взлетел...
А милейший Смирнов, свет Андрей Валентинович, исподволь уже ввел в Новоземельске моду кланяться и ломать шапки. Крепко задружил со ссыльными аристократами. Постоянно заводит разговоры о введении для "попаданцев" наследственного дворянства, их интеграции в "элиту России". У Вячеслава был по этому поводу какой-то серьезный спор с Матусевичем. В результате служба безопасности по факту осталась без руководства. Павел Грауль почти безвылазно сидит на крайнем Западе, а у Игоря, скоро год как, перманентная командировка на Дальний Восток.
Профессор Сергиенко частным образом просил меня разузнать, правда ли, что московский царь поставил жесткое условие: ликвидировать нашу авиацию вообще или забыть о свободном проезде в Москву. Потому как Православная церковь очень озабочена... Трогательное единодушие, правда? Римская курия о том же самом хлопочет... Сговорились?
