что посещает каждого из нас при виде человека или зверя ранее не виданного и незнакомого, будто пришедшего из других миров.
Крестоносцы не слезали с коней и свысока смотрели на смутившихся горожан и защитников города. Тяжелые кони топтались на месте, не понимая, что ходят по трупам участников битвы.
Городские ворота открылись и на площадь выехало несколько боевых колесниц с лучшими воинами города. Они остановились напротив отряда крестоносцев, которые в свою очередь оставались невозмутимы. Несколько минут молчания прервал командир колесницы, украшенной золотыми щитками:
– Кто Вы, господа? Куда держите путь и что привело вас к стенам нашего города?
Один из крестоносцев выехал немного вперед, снял с головы тяжелый шлем и молвил:
– Мы – братья крестоносцы, наш отряд держит путь в Азию. Мы ищем землю где построим свой город и будем нести веру в Иисуса Христа. Накануне вечером мы услышали грохот орудий и крики дерущихся и поспешили на помощь, но видно немного опоздали. Тем не менее, мы здесь и сможем помочь вам в случае повторного нападения.
– Сколько же вас? Я вижу, что не более сорока всадников? Не думаю, что эта огромная сила необходима нам, – горько пошутил один из командиров обороны города. – А теперь, прикажите вашим братьям отступить от ворот, вы топчите убитых, среди которых и наши солдаты, и простые граждане, павшие в бою. Мы обязаны похоронить их с почестями, посторонитесь. Это просьба и приказ…
– Мы можем помочь вам в этом скорбном деле, если вы будете почтительнее относится к нам.
– Благодарю, но мы справимся сами, это наша скорбь и наша победа. Вы опоздали и мы не видели вас в бою, поэтому вы должны покинуть наши земли, мы не приглашали вас.
– Ты очень много говоришь, командир, так можно лишиться языка. Это не угроза, лишь дружеский совет того, кто убил врагов больше, чем ты нанес ударов своим деревянным мечом по щиту напарника во время обучения военному ремеслу. Мы не прощаемся, но вернемся завтра утром, когда вы расчистите площадь от трупов. Передайте вашему правителю, что странствующие рыцари нуждаются в продовольствии и отдыхе. А преданность ему мы докажем совсем скоро, не успеет прийти завтрашний рассвет.
Крестоносцы развернули коней и ускакали в сумрак предутреннего тумана.
Царю доложили о дерзких гостях, прибывших с севера и ищущих рая в новых землях. Но сейчас было не до них. Бедные горожане от мала до велика выбежали на портовую площадь, устланную словно ковром – мертвыми. Там, за порогом гибели, они стали все равны, и души их предстали пред ангелами Бога и посланниками дьявола. И тот, кто жизнь свою пусть короткую посвятил добродетелю, прямиком отправился в рай в ожидании нового воскрешения и рождения.
Но остальные, которых было ровно половина, молчаливо отправились в пещеры адовы. Теперь их ждет тяжелая и изнурительная работа в шахтах и рудниках, где они не сгинут совсем, но, обливаясь потом, будут думать о своей скорбной участи и надеяться о воплощении в живых, хотя бы в образе страшном и зверином.
Кто-то из горожан находил своего сына или отца, и вопли страданий оглушали всех остальных, и раздавался всеобщий плач, и седые воины плакали наравне с детьми и женами. Грозные священники начали свое величественное пение, помогая живым восстановить душевное равновесие, а мертвым скорее обрести царствие небесное. Аккуратно на носилках разносились в разные стороны тела бывших врагов. А так как люди нашего города были с рождения добры и просветленны, не было в их работе ненависти к трупам врагов, а только горечь и великая обида на супостатов. Повсюду слышались призывы к жестокому суду над пленными главарями мавров. Молодая женщина с сыном, по виду воином, искала своего мужа, павшего в самый разгар сражения, сын как мог утешал и поддерживал мать, не давая ей упасть рядом замертво в случае неожиданного обнаружения павшего отца.
Вдруг, двое солдат, работающих в самом эпицентре прошлой битвы закричали как блаженные:
– Здесь живой, точно, наш командир! Он весь в запекшейся крови, но видно счастливчик и ранен не смертельно! Люди помогите, возьмите его и осторожно несите к лекарям!
Многие, кто услышал призыв, бросились посмотреть на чудо, живого героя не захотевшего уходить в царство мертвых раньше времени. Заплаканные люди все наседали и обступали то место, будто уже чувствовали, что увидят хоть не самого Христа, но Ангела, спустившегося с небес. С трудом протиснулась к нему и молодая сгорбленная от горя женщина с сыном.
И в самом деле, воин в доспехах командира роты меченосцев был жив. Он был в сознании, но от болевого шока и запекшийся крови, покрывшее все его тело словно глазурью из вишневого варенья, он не мог открыть глаз и только стонал и бредил. Сам Бог спустился к жене и обрела она мужа.
Мальчик воскликнул первый:
– Мама, это отец мой, муж твой!
Жена упала на грудь мужа, слезы радости хлынули из ее очей и словно река омыли всего мужчину. Он смог открыть глаза и улыбнуться. Странная улыбка на лице человека, не понимающего, что с ним происходит, когда лицевые мышцы перекошены от боли и недавнего свидания со смертью. И все же эта злобная старуха не стала его судьбой, и он возвращается в себя. Сильные руки подняли воина вверх, но вслед за ним поднялся труп. Женщины отпрянули в испуге, правая рука командира по самый локоть находилась в открытом рту умершего врага, словно тот пытался откусить всю руку, но заглотил лишь половину. Люди оторвали приставший коричневый труп, будто он до сих пор представлял некую угрозу, а из отрубленной руки еще сочилась теплая кровь. Воина омыли и перевязали, но руку не удалось пришить ее нашли только к вечеру и в ужасном состоянии. Она была помята и вся исколота, в ней не осталось жизни. То была плата за жизнь, надо признать плата не самая большая, учитывая то, что выжить в жестокой битве с мечами и саблями не представляется возможным, как невозможно выжить барашку, пришедшему не по своей воле на праздник с жертвоприношением. Поэтому выжившие и их родственники, получившие такое счастье, считают это чудом. Что справедливо и прекрасно. В этот миг они пели от счастья.
К рассвету поле битвы было расчищено, люди хоронили своих героев. Власти определили и место для захоронения поверженных неприятелей подальше от городских стен.
Когда поднялось солнце и доброе утро осветило город и окрестности, то все увидели большой лагерь из белых шатров и палаток, множество воинов, коней, повозок с женщинами и
