Вся работа по новой технологии должна была производиться следующим образом. После установки бревна и его расклинивания пильщик рычагом включает механизм запуска распиловки и прямого хода. На конце упомянутого чугунного вала, слева от пильной рамы, должно крепиться широкое деревянное колесо с насаженными наклонными шипами на одной из его сторон. Их можно было бы изготовить в чугунном варианте, но Николай решил с этим не спешить. Тем более, Вовка с Фомой просто не успели бы сделать форму для них. И так в последние дни ночевали прямо около рабочего места, благо ночи были теплые, наскоро прожевав кусок холодного мяса и завалившись на постель из лапника. Так вот, к этим наклонным колесным шипам, через систему рычагов от двигающейся в вертикальной плоскости пильной рамы должен был подвестись зацеп, горизонтально перемещающийся вдоль верхней части колеса. При этом ходить он должен небольшой восьмеркой и при движении в одном направлении цеплять колесо за один из шипов и проворачивать его, а вместе с ним и вал. Соответственно, сдвигался бы зубчатый рельс, и станина по полозьям подавалась бы чуть вперед, подставляя бревно прямо под двигающиеся вниз лезвия пил. Нужно было только предусмотреть, чтобы движение начиналось перед началом рабочего хода пильной рамы и заканчивалось перед концовкой ее хода. Тогда на холостом ходу спинки зубьев пил не скреблись бы о дно распила. После окончательного же распускания бревна на доски, небольшой клин на конце станины проходил бы под рычаг зацепа, поднимал его над колесом и прекращал, таким образом, движение вперед. Далее пильщик мог остановить рычагом вертикальное движение пильной рамы и убрать доски.
Следующее новшество для лесопилки привнес Вышата, появившийся как-то к вечеру около Николая. Малец четверть часа стеснительно переступал с ноги на ногу, дожидаясь, когда главный технолог закончит свою работу.
- Что, Рыжий, опять заскучал? - оторвался, наконец, кузнец от кладки плинфы. - Надоело тебе на промывке руды?
- Угу...
- Вот тебе и угу... Задание тебе дать, что ли? Уж больно хорошо ты с промывкой и обжигом руды справился.
- Угу.
- Ну, давай, угукалка, присаживайся... Слова внятного от тебя не добьешься, ну да ничего, не тушуйся. Кто-то талантом берет от жизни, а кто-то трудом упорным. Впряжется такой человек как лошадь и тянет свое дело всю жизнь. И не скажешь, кто из них важнее. Вот тут на бересте я начеркал, как пилорама будет работать, но может чего-то не хватает, посмотри свежим взглядом, а?
Через несколько минут взгляд Рыжего засветился и он, запинаясь, выдал недостающее звено. Новшество заключалось в механизме обратной тяги, представляющим собой широкий бочонок небольшого диаметра, вращающийся в обратном направлении через перевернутый ремень. Усилие рычага должно было подтягивать его к упомянутому шипастому колесу с зацепом, которое при этом совершило бы возвратное движение, толкая станину назад. Похвалив и отпустив Вышату отдыхать, Николай стал додумывать всю конструкцию целиком. В итоге все механизмы убрались, и пилорама получилась не очень сложной. Конечно, все эти задумки придется еще довольно долго отлаживать, но таких допотопных устройств Николай повидал много на своем веку. Так что в своей способности наладить работу пилорамы и решить ее многочисленные проблемы он не сомневался.
Тем более, буртасский десятник Алтыш, заправляющий там всем, буквально впрягся в работу на этом направлении, рассчитывая через год заслужить обещанную свободу. Начал он с обычного "пойди туда, принеси то", всякий раз бурча себе что-то под нос и выставляя на всеобщее обозрение свою недовольную физиономию. Однако это не относилось к Николаю, право которого приказывать Алтыш принял сразу и безоговорочно. Возможно из-за того, что тот общался на короткой ноге с Михалычем, на которого буртасец посматривал с некоторой опаской, а может из-за ровного отношения кузнеца ко всем своим работникам. Ругал только за дело, всегда хвалил за качественную работу и не гнушался есть с пленниками из одного котелка, не обращая внимание на потуги плотников из Переяславки поставить себя выше охолопленного буртасца. Возможно, из-за этих потуг Алтыш и стал командовать всем производством досок, невзирая на свои невысокие чины и приземленное положение. Выслушав спор десятника с плотниками по поводу того, как лучше подавать бревна на лесопилку и стоит ли использовать для этого рычаг типа колодезного журавля, в котором стороны не гнушались высказывать некоторые нелицеприятные сведения о умственных способностях друг друга, Николай только усмехнулся. Однако когда переяславцы попытались того заткнуть, указав, что буртасец является холопом и его дело работать, а не придумывать всякие заумные вещи, главный технолог быстро расставил все по местам. Мол, предлагаемым рычагом буртасец только всех поубивает, но само желание что-то сделать похвально, у остальных же мозги стали зарастать жиром, хотя в здравомыслии им и не откажешь. А потому специалистам следует довести тот журавль до ума, а Алтышу за этим проследить и организовать работу так, чтобы на нее отвлекалось как можно меньше народу и привлечение физической силы со стороны шло только в редких случаях. Получив поддержку со стороны, десятник заставил плотников буквально вылизать все механизмы и весь крепеж пилорамы, работавший до этого на авось, и только после этого отпустил их заниматься другими делами.
Однако такое рвение продолжалось недолго и закончилось предсказуемо. Алтыш, мимоходом проходя мимо тренирующихся новых отяцких дружинных, задержался около них на несколько минут и скорчил такую насмешливую физиономию, что Свара не выдержал и предложил ему взять деревянный меч и показать, на что он способен. Алтыш только хмыкнул, хрустнул костяшками пальцев, сплетя кисти в замок, и сделал несколько энергичных движений для разогрева. После чего поднял дубовый меч, небрежно уроненный кем-то из отяков ему под ноги, и закружил легкий танец вокруг ошарашенного Свары, который явно не ожидал от массивного буртасца таких стремительных, отточенных движений. В итоге, Свара был очень доволен, когда хитроумным финтом сумел оставить на щеке буртасца длинную царапину, закончив на этом показательный бой. Точнее, сделал довольный вид, потому что оставленные на его ребрах синяки сходили потом целую неделю, заставляя его морщиться всякий раз, как он о них вспоминал. После этого боя Алтыш стал поглядывать на пилу с ноткой тоски и нетерпения. А сам Свара на следующий день поставил ультиматум Николаю. Негоже, мол, такого бойца не по делу использовать, отдавай сей же час его в мое подчинение. Однако Николай напомнил Сваре его же слова о том, что холопа, взявшего оружие, ждет неминуемая смерть и глава школы пошел на попятный. Не все же буртасцу деревянным мечом махать, придется для обучения и настоящий взять, пусть даже по приказу... Как тут быть? Поэтому дело оставили на усмотрение отплывшего к черемисам воеводы. Однако было заметно, что глава воинской школы то и дело бросал взгляды на немолодого уже ратника, намечая, как будет его использовать. Тем более, вопрос с племянником буртасца уже почти был решен, почему бы и самого десятника не привлечь к делу, предложив остаться навсегда?
