Келлер сидел в стороне, и держал под наблюдением не только вход, но и ван Вейдена, стараясь не делать резких движений. Когда последний защитник капитанской каюты пал, проткнутый вражеским клинком, неожиданно выхватил пистолет, направив его на ван Вейдена. На мгновение их взгляды встретились, и оба все прерасно поняли. Голландец все же нажал на спусковой крючок, но Келлер успел выстрелить раньше. Он заранее дослал патрон в патронник, и держал пистолет за поясом, снятым с предохранителя. Опасно, конечно, но в таком бою бывает важна доля секунды. Именно это его сейчас и спасло. Девятимиллиметровая пуля "Парабеллума", угодившая в живот Абрахаму ван Вейдену, сбила ему прицел, и он промахнулся. А на второй выстрел сил у него уже не оказалось.
Однако, опасность не исчезла. Ворвавшиеся в каюту головорезы были полны решимости довершить начатое. Но Келлер снова показал преимущество многозарядного огнестрельного оружия. Выстрелы "Парабеллума", не похожие на выстрелы обычных дульнозарядных пистолетов с зарядами черного пороха, оказались полной неожиданностью для нападавших. К делу подключился также лейтенант Энссен, успевший обнажить оружие и открывший огонь. Через несколько секунд в капитанской каюте было лишь пятеро живых. Четверо германских офицеров Кайзерлихмарине, прошедших сквозь время, и Абрахам ван Вейден, скрючившийся от сильной боли, и с ненавистью смотревший на своих противников. Келлер взял один из пистолетов ван Вейдена, осмотрел курки, и не выпуская "Парабеллума", спросил.
— Герр ван Вейден, мы оба все прекрасно понимаем. Кто еще из команды "Утрехта" знает, кто мы такие? Где бумаги, в которых говорится о нас? По поводу нашей дальнейшей судьбы, что нас ожидала в Роттердаме, не спрашиваю. Можете не врать, все и так ясно. Ответьте, и я обещаю, что отправитесь на встречу с Господом легко и быстро. Слово офицера германского флота.
— Никто не знает… Бумаги в шкатулке в моей каюте…
— Благодарю Вас, герр ван Вейден.
Келлер поднял пистолет и выстрелил голландцу в голову. Осмотрев место побоища, начал действовать.
— Доктор, проверьте всех. Если кто еще жив — добить холодным оружием. Нам свидетели не нужны…
То ли эта группа действовала отдельно от остальных, то ли голландцам удалось выбить нападавших из надстройки, но в коридоре возле капитанской каюты никого не было. В смысле — никого из живых, или полуживых. Перезарядив оружие, Келлер сделал знак следовать за ним. На палубе все еще шел абордажный бой. Осторожно выглянув через разбитую дверь, понял, что дела плохи. Палуба была залита кровью, потери несли обе стороны, но пиратов было больше. Гораздо больше. И вскоре все должно было решить простое численное преимущество. Фрегаттен-капитан злорадно усмехнулся.
— Спасибо, господа "лимонники". Вы нам очень помогли. Но теперь вы нам больше не нужны…
Четыре человека, вырвавшиеся на палубу из кормовой надстройки, поначалу никого особо не удивили. Бой был в самом разгаре, и пираты теснили экипаж "Утрехта" все больше и больше. Но неожиданные частые выстрелы вызвали замешательство. Причем обеих сторон. Голландцы увидели, как четверо странных пассажиров, которые всю дорогу держались особняком, неожиданно вмешались в схватку на палубе, и применили какое-то странное оружие с длинным тонким стволом, не похожее на обычные пистолеты. Причем эффективность этого оружия оказалась неожиданно высокой. Мало того, что эти странные пистолеты били очень точно, так они еще и стреляли не один раз! Неожиданная помощь, откуда не ждали, оказалась той соломинкой, которая переломила хребет верблюду. Опешившие в первые секунды пираты понесли большие потери от огня с расстояния в несколько метров. А поскольку заряженных пистолетов и мушкетов уже ни у кого не было, и обе стороны вели бой исключительно холодным оружием, то никакого реального сопротивления они оказать не смогли. Видя такое, воодушевленные голландцы продолжили бой с новой силой, но теперь то тут, то там гремели резкие непривычные выстрелы, укладывающие пиратов одного за другим. Очень скоро численный перевес оказался на стороне голландцев. Англичане уже были бы и рады отступить, но разъяренный голландский экипаж не давал им такой возможности. Очень скоро оставшихся пиратов загнали на бак, где и добили, не став брать пленных.
Только сейчас удалось перевести дух. Эрих Келлер осмотрел палубу, и ужаснулся. Такой мясорубки он еще не видел. Все было залито кровью, и палуба завалена телами. Живыми и не очень. Рангоут, паруса и такелаж "Утрехта" сильно пострадали от обстрела. Очевидно, пираты вели огонь книппелями, или картечью, стараясь сбить ход голландскому "купцу". И это им удалось. Под бортом находился двухмачтовый кораблик гораздо меньших размеров, которому тоже досталось от ответного огня. Снасти двух кораблей перепутались, и теперь они беспомощно дрейфовали по ветру. Рядом стояли уцелевшие голландцы, сжимая в руках окровавленные сабли, и с восхищением, смешанным со страхом, смотрели на тех, кто фактически решил исход боя. Надо было срочно разрядить обстановку, чтобы не возникло глупых вопросов. Келлер, не выпуская из рук "Парабеллума", обвел взглядом голландцев, и обратился к ним на английском.
— Парни, я не говорю по-голландски. Знает ли кто-нибудь из вас английский, германский, или французский?
Вперед выступил кряжистый голландец уже в возрасте, державший тяжелую саблю.
— Я знаю английский, сэр. Боцман Эрик Ленартс. А что это у Вас за пистолеты такие?
— Новая тринидадская диковинка, мистер Ленартс. Мы перебили тех, кто проник в капитанскую каюту. Но, к сожалению, мистер ван Вейден и все матросы, что были с нами, погибли. Приношу вам свои извинения, что не смогли уберечь их.
— Упокой Господь их души! Вы сами-то целы, господа?
— Вроде, целы. Но нам надо срочно выбираться из этой задницы…
Против такой постановки вопроса никто не возражал. Уцелевшие голландские моряки занялись работой. Одни стали сбрасывать за борт трупы, оттаскивая в сторонку раненых, возле которых уже начали хлопотать оба доктора — один из XVII, а другой из XX века, а другие распутывали сцепившиеся снасти двух кораблей. Стараясь не привлекать внимания, Келлер с двумя офицерами вернулся в кормовую надстройку, и, оставив их на страже, проник в каюту ван Вейдена. Искомую шкатулку он нашел довольно быстро. Выгреб из нее все бумаги, и рассовал по карманам. На всякий случай, обшарил каюту полностью, но не нашел больше ничего подозрительного. Найденные бумаги спрятал в своей каюте. Все равно, прочесть их пока что не удастся, так как никто из них не знает голландского. А сейчас надо решать дальнейшие вопросы.
