Прекрасно зная, по какому адресу проживает Алексей Михайлович, он устремился туда в надежде покарать предателя, благо время было уже позднее и по всем расчетам господина Славинского, его жертва должна была быть дома.
Судьба, однако, жестоко посмеялась над немцем и вместо Покровского дверь открыла его жена, недавно вернувшаяся домой. Не дав Наталье Николаевне опомниться, он грубо отпихнул её в глубину квартиры и молниеносно захлопнул дверь. В мгновения ока он пробежался по съемной квартире полковника, обшарив не только комнату с крохотной кухней, но попутно заглянув даже в туалет в поисках своей жертвы.
— Молчите предательница! Я все про вас знаю! — выкрикнул шпион, гневно потрясая перед лицом испуганной женщины своим пистолетом.
— Что вы такое говорите, господин Славинский! Вы наверно пьяны!? — воскликнула Покровская, старавшаяся из последних сил сохранить самообладание.
— Молчать! — яростно рявкнул Славинский и ухватил Наталью Николаевну за ворот платья и подтянул её к себе.
— Твой ненаглядный муженек решил предать меня, но он просчитался и теперь жестоко поплатиться за это. А может вы вместе, дурачили мне голову с самого начала? Что молчишь, отвечать! — немец с силой тряхнул свою жертву.
У Покровской ноги подкосились от страха, столько слепой ярости и жгучей ненависти было во взгляде Славинского. Несколько нескончаемо долгих секунд длилась эта безмолвная дуэль, пока Наталья Николаевна совершенно неожиданно и в первую очередь для самой себя, гневно выкрикнула в ответ, прямо в лицо шпиону:
— Да вы хам господин Славинский! Хам, мужлан и негодяй!! Ворвался к замужней женщине в столь позднее время, и несёте какой-то бред! Я на вас буду жаловаться в управу, и ваш салон закроют к чертовой матери!
Выпалив все это, Покровская попыталась влепить пощечину незваному гостю, но мало преуспела в этом. Её ладонь была остановлена на полдороги к щеке шпиона, а затем резким толчком Славинский с силой оттолкнул женщину от себя. Перелетев через комнату, она неуклюже упала на кровать.
Озадаченный столь неожиданным поведением своей жертвы, немец решил, что она попросту не в курсе дел своего мужа. Он только грязно выругался и, погрозив Наталье кулаком, приказал не вставать с кровати.
В этот момент громко хлопнула парадная дверь, и кто-то стал подниматься по лестнице, громко стуча сапогами. Немец сразу обратился в слух и, встав в пол-оборота к сидевшей на кровати женщине, стал наблюдать за дверью.
Краем глазом он держал Покровскую в поле своего зрения, однако все внимание Славинского было приковано к двери. Поэтому он и не заметил, как левая рука женщины медленно легла на замок дамской сумочки ранее лежавшей поверх кровати. Проводя осмотр квартиры, немец совершенно не придал ей никакого значения. Что может находиться в обычной дамской сумочке? Пудреница, зеркальце, платок, косметика и прочая женская дребедень. Так думал шпион и был прав и не прав одновременно.
Прав потому что полностью угадал содержимое дамской сумочки и не прав, потому что Наталья Николаевна было необычной женщиной. Полностью посвященная в игру своего мужа, по настоянию Алексея Михайловича она вот уже полгода носила в сумочке маленький дамский револьвер. Он свободно уменьшался на ладони, но представлял собой серьезное оружие.
С замиранием сердца Наталья Николаевна раскрыла свой ридикюль, и её горячая ладонь сразу наткнулась на инкрустированную перламутром рукоятку револьвера. Шаги за дверью тем временем стали все громче и отчетливей. Славинский мельком глянул на застывшую, на кровати женщину и обратил все свое внимание на входную дверь.
Мягко переступая с ноги на ногу, шпион неслышно приближался к двери с пистолетом наизготовку. Вот заскрежетал в замочной скважине ключ, вот его вынули из замка, и дверь чуть качнувшись вперед, стала открываться. Полностью поглощенный жаждой мести, Славинский совершенно позабыл о Наталье Николаевне, и как оказалось совершенно напрасно.
Судорожно сжав в ладони крошечный браунинг, она навела его на широкую спину господина закройщика. Обучая жену стрельбе, Алексей Михайлович всегда говорил, чтобы попасть наверняка, нужно обязательно стрелять либо в грудь или живот своего противника и Покровская точно следовала полученным инструкциям.
Как только дверь пришла в движение, Наталья Николаевна без колебаний спустила крючок. Раздался громкий выстрел, револьвер сильно дернулся в руке у молодой женщины, и она непроизвольно закрыла глаза. Когда же она раскрыла их, то увидала ужасную картину, господин Славинский с простреленным затылком лежал на полу в прихожей.
Револьвер с глухим стуком выпал из рук испуганной женщины, не сводившей взгляда с зеленого коврика, что стремительно темнел от крови. Покровская была совершенно безучастна к ворвавшимся в комнату филерам генерала Щукина. Застыв возле кровати, словно соляной столб, она не могла оторвать глаз от тела убитого ею Славинского. Она ещё некоторое время держалась, но едва только один из сыщиков дотронулся до неё рукой, как Наталья Николаевна упала в обморок.
Желая сохранить легенду Покровского перед немцами до конца, генерал Щукин приказал своим людям провести операцию по прикрытию полковника. Под покровом темноты тело Славинского было спешно вывезено с квартиры супругов и брошено на окраине Могилева. По поводу насильственной смерти владельца салона было проведено целое расследование, которое установило, что господин Славинский был убит с целью ограбления, о чем по секрету узнал почти весь город. Досужие кумушки погоревали около месяца, а затем все забыли о смерти Славинского, так как вскоре закончилась война.
Наталья Николаевна ещё долго отходила от этого кошмара, но полностью позабыть его так и не смогла. Время от времени, господин Славинский являлся к ней по ночам, заставляя вновь пережить события той ужасной ночи.
По прошествии лет, чувства молодой женщины порядком притупились, но Наталья Николаевна точно знала; если ей приснился Славинский, в ближайшие дни с ней случится какая-то гадость или постигнет жестокое разочарование. Предчувствие её не обмануло и на этот раз.
Безвылазно работая во вновь созданном аппарате вице-президента, как истинная женщина Покровская все же находила время для посещения некоторых дамских салонов столицы, в которых её хорошо знали как вполне состоятельную клиентку. Поэтому ей всегда шли навстречу, когда она хотела приобрести то или иное платье на заказ, ориентируясь по журналам или салонным каталогам.
Когда ей сообщили о поступлении ранее заказанного ею платья, Наталья Николаевна очень обрадовалась этому известию, и уже на другой день была в салоне. Платье имело именно тот темно-зеленый цвет, о котором она давно мечтала, и стоило вполне недорого по московским меркам.
