— Не ожидал, — удивленно произнес поп. — Склони голову, чадо. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа… — Он перекрестил меня. — А теперь поговорим.
Поп ухватил меня под локоть и потащил на кухню.
— Садись! — велел, указав на табурет. Сам устроился напротив. Хозяйка осталась стоять в дверях. — А теперь поведай, раб Божий Михаил, чьей силой ты исцеляешь? Не бесовской ли?
— Как это определить?
— Ты не знаешь? — удивился он.
— Не сведущ, батюшка, — я развел руками.
— И давно ты этот… Экстрасенс?
— Третий день. Меня молнией шваркнуло — в деревне было. У родственников гостил, там и случилось.
— И ты уцелел? — изумился поп. — После молнии?
— Бог спас, — перекрестился я.
Поп и хозяйка последовали моему примеру.
— После того и открылась во мне способность, — вдохновенно вещал я. — Наложу руку на больное место человека и вижу, что там не в порядке. Ну, и исцеляю по мере сил.
— Неожиданно, — сказал поп. — Думал: воду заряжаешь или заставляешь головой крутить. Ну, как эти, в телевизоре.
— Бесовство! — осудил я гневно.
— Да еще какое! — согласился поп. — Ты, значит, не такой. Богу молишься?
— Утреннее и вечернее правило — обязательно, среди дня — тоже. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного! — перекрестился я.
— Похвально! — кивнул поп. — В церковь ходишь?
— Редко, — повинился я. — Не привык.
— А вот это плохо, — осудил он. — Как же ты, не исповедовавшись и не причастившись, исцелять идешь?
— Как вас звать, батюшка? — поинтересовался я.
— Отец Григорий.
— Приходилось ли вам, отец Григорий, болеть и обращаться к врачу?
— Бывало, — подтвердил он.
— А ведь доктор перед тем, как лечить вас, наверняка не исповедовался и не причащался. Более того, как подозреваю, врачи наши в большинстве своем атеисты, а другие, помилуй их, Господи! — члены партии. Это не мешало вам обращаться к ним за помощью?
— Дерзок, чадо! — нахмурился поп. — Не забывай, что врачи бесплатно лечат. А вот ты деньги берешь.
Он осуждающе ткнул в меня пальцем.
— Как и вы, батюшка, за требы [13], — не замедлил я. Учиненный мне допрос начал утомлять. Нет, можно послать попа на хрен, тем более, что нарывается. Но тогда уйдешь не солоно хлебавши. Я ребенка лечить приехал, ну, и денежек заработать. Три рубля в кошельке…
— Я столько не беру, — обиделся поп.
Ну, так и результат разный. Зайдем с другой стороны…
— Это ваша синяя «семерка» у подъезда? — спросил я.
— Да, — подтвердил он.
— У меня нет машины, а она нужна. На своем транспорте смог бы посетить большое число больных детей. Это грех — думать о таком? Грех — исцелять детей, снимая с плеч родителей тяжкий груз? Вы сейчас скажете, что болезнь — это испытание, которое послал им Господь. Пусть так. Но если Он, — я указал пальцем в потолок, — позволяет безбожнику и атеисту, это я о врачах, излечить верующего от недуга, значит, такова его воля. Ибо ничего в мире не делается помимо нее.
— Иногда Господь попускает деяниям бесовским, — возразил поп.
— «По делам их узнаете их», — процитировал я Евангелие. — А теперь, батюшка, хотел бы заняться тем, зачем пришел. Или мне уйти?
— Нет, что вы! — подскочила хозяйка. — Идемте, Михаил!
— Я могу присутствовать? — поинтересовался поп, поднимаясь с табурета.
— Если будете стоять тихо и не отвлекать, — кивнул я.
Мальчика звали Николай, болезнь его оказалась в стадии где-то посередке между тем, что наблюдал у Маши и Вани. Кора головного мозга затронута, но не так обширно, как у сына Янины. Подумав, я решил начать именно с нее. Попотел, конечно, но не до потери сознания. Завершив, решил сделать перерыв. Хозяйка, ее звали Настей, напоила нас чаем, к моему удивлению, приличным.
— Клиентки приносят, — пояснила, когда я поинтересовался. — У некоторых мужья за границу ездят, как у Яни, например. Он фуры на Запад гоняет.
Теперь ясно, откуда у Янины мебель и телевизор «Сони». Был у меня в той жизни знакомый, работавший в минском отделении «Совтрансавто». За рулем грузовика исколесил всю Европу. Нередко возвращался в СССР порожняком — с логистикой тогда было худо. Водители экономили выданную в качестве суточных валюту, ночевали в кабинах, чтобы не платить за гостиницу, возили и продавали на Западе водку, икру и другие советские товары. Обратно везли дефицитные в Союзе ништяки. Знакомый даже иномарку себе приволок: загнал в фуру по сходням, закрепил и привез. На таможне почесали в затылках, но пропустили — все легально.
Попив чаю, я вернулся к пациенту, где и довершил исцеление. Дальше было привычно: первые самостоятельные шаги мальчика, слезы матери…
— Впечатляет, — сказал батюшка, когда мы, оставив Настю с сыном, вернулись на кухню. — В первый раз такое вижу. У вас действительно дар, Михаил. Знать бы только от кого? — Он вздохнул. — Буду рад видеть вас среди своих прихожан. Приходите. Исповедую, причащу, побеседуем.
— Благодарю, батюшка! — кивнул я, не выказав, впрочем, особого рвения. Врать на исповеди нельзя. Как сказать, что сознание старика переместилось в мое же тело тридцатью годами моложе? Это раз. И два. Мне нельзя ложится ни под медиков, ни под попов. И те, и другие блюдут свой интерес. Запрягут дурачка в оглобли и станут погонять. Будешь пахать за миску супа. Разве что в первом случае деньги пойдут в карман медиков, во втором — на благие дела. Только дел тех море, а экстрасенс один. Да еще наставлять примутся, чтоб не жадничал — стяжательство в православии не приветствуется. Ну, типа. Попы с «айфонами» и на джипах не в счет. Это другое…
— Пойду, прихожане ждут, — разочарованно произнес отец Григорий и удалился. Подвезти меня, ясен пень, не предложил. Ну, и ладно. В прежней жизни в 90-е я стал ходить в церковь. Исповедался, причащался, ревностно читал Евангелие и жития святых. Все как советовал настоятель храма. Церковь располагалась в помещении бывшей почты — ради этого закрыли отделение. Новый храм, на который прихожане собирали деньги (была там и моя лепта), все никак не мог выйти из стадии котлована. Настоятель объяснял это нехваткой средств. Сам, однако, ездил на джипе, а его матушка щеголяла в норковой шубе, причем, их у нее было две. Это в 90-е! Я старался не прислушиваться к сплетням: мало что болтают злые языки? А потом узнал, что батюшка отказался от сана и подался в бизнес. Сам ли так решил, или в епархии «посоветовали», не в курсе. В храм пришел другой настоятель, этот ездил на ржавой иномарке. Зато через пару лет новая церковь приняла под свои своды паству… Это я к чему? В любом деле есть подвижники и рвачи, только в церкви «ху из ху» заметнее.
Воспоминания прервала хозяйка. Влетев в кухню, она рухнула на колени, схватила мою руку и принялась ее целовать.
— Что вы, Анастасия! — возмутился я. — Прекратите! Слышите!
— Михаил Иванович, дорогой! — запричитала она, всхлипнув. — Вы не представляете, что сделали! Я как в склепе жила. А тут словно солнышко заглянуло.
— Вот и радуйтесь, — буркнул я, усадив ее на табурет.
— Простите меня, дуру! — Она глянула на меня влажными глазами. — Я ведь сомневалась в вас, батюшку позвала. Вдруг бесноватый какой явится? А вы верным оказались, да еще чудо сотворили именем Божьим.
— Батюшка в этом не уверен, — вздохнул я.
— Как иначе? — удивилась она. — Он же рядом стоял, и крестился, когда вы Колю исцеляли. Никакой бес подобного не выдержит.
Пусть будет так.
— Подождите здесь!
Я сходил в прихожую, принес тетрадку, записал в нее данные мальчика. Продиктовав их, Настя извлекла из кармана фартука стопку денег и положила передо мной.
— Не разорил? — спросил я.
— Что вы! — затрясла она головой. — Не бедствую. За такое и тысячи не жалко. Может, добавить?
— Нет, — отказался я. — Достаточно.
— Спаси вас Бог! — поклонилась Настя.
Я вложил деньги в тетрадь, закрыл ее и отправился в прихожую. Спустя пять минут трамвай вез меня обратно. Сидя у окна, я размышлял — процесс, кажется, пошел, как говорит меченый генсек, пора выстраивать бизнес-план. Первым делом открыть счет в сберкассе и складывать на него деньги. Отдавать Гале нельзя — растранжирит вмиг. Бережливостью жена не отличается: тряпье, украшения, косметика… Мне машина нужна, без нее, как без рук. Хорошо бы снять квартиру и принимать больных там. Мотаться по вызовам допустимо поначалу, затем дело нужно ставить основательно. Кстати, о сберкассе. Если кто не знает, счета в ней с особым статусом. Например, в случае развода обязательному разделу не подлежат [14]. Дальше объяснять?
