могу доверять.
— И таких много? — с ноткой ревности уточнила Алина.
— Одна ты стоишь тысячи, — ласково ответил я и мягко коснулся губами ее запястья.
Только после этого выпустил ее ладонь. Девушка казалась смущенной и в то же время довольной.
— Отец благоволит Морозовым. Иначе не согласился бы на нашу коллаборацию, какой выгодной та не была.
— Я это понимаю.
Принесли еду, и на какое-то время над столом повисла тишина.
— А тут и впрямь готовят по-царски, — признал я, отведав котлеты.
— «Вкусно Точно» какое-то время назад было сетью дешевых закусочных, которые пытались внедрить на манер заграничных едален. Но потом нашелся торговец, который выкупил прогоревшее производство. Он ввел в меню годные блюда, которыми не побрезгуют даже аристократы.
— Недоступное место для простого люда, — отметил я.
— Верно, — согласилась девушка. — Такие рестораны есть в каждом городке. Они не принадлежат семьям ведьмаков и по сути являются нейтральной территорией для переговоров и встреч. Эти узорчатые перегородки глушат звук, и нас с тобой никто не услышит в соседней кабинке.
— Удобно.
— Иногда я забываю, что ты не знаешь о самых простых вещах.
— Значит, я не настолько безнадежный валенок, — усмехнулся я. — Спасибо тебе за пояснения.
— Может расскажешь про свою поездку? — попросила Шереметьева, и ее глаза зогорелись любопытством. — Как ты решился на такое безрассудство? Там правда живут каннибалы? И горожане спят в гробницах рядом со своими покойными родственниками?
Я засмеялся, и утер салфеткой рот. Затем плеснул в чашку чай. А потом начал рассказывать, стараясь не заострять внимание на жутких подробностях. Однако решил, что не стану скрывать правдивые факты. Все же стоило быть взаимным. Шереметьева здорово поддерживала меня, разъясняя простые правила жизни в Империи.
— Охота на людей? С домашними дикими котами? — охнула она и слегка побледнела. — Как можно? Это же варварство чистой воды.
— Все дело в менталитете, — я пожал плечами. — И император у них дикий человек.
— Ты его видел лично? Какой он?
Я опять вспомнил Вассу и скривился в горькой ухмылке.
— Он самобытный. Властный и не терпящий возражений. У него есть правило, по которому императору нельзя говорить «нет».
— Любому правителю не стоит перечить, — резонно заметила княжна.
— Но не каждый за это станет казнить, — я повел плечом, прогоняя видение злобного одержимого, которого пришлось убить.
— А какие там девушки?
Отчего-то я вспомнил несчастную жертву, лежащую на барной стойке.
— Что-то не так? — нахмурилась Алина, внимательно следившая за моим лицом.
— У них жуткие порядки. И люди там иначе относятся к жизни. Там больше роботов, чем людей. Они не бояться смерти и считают, что ради воли бога можно сложить голову.
— Чужой монастырь, — весомо заметила девушка. — Я рада, что ты вернулся. Когда Сергей сказал, что ты засветился в Мезоамерике, то я даже не сразу поверила. Не то, чтобы я ждала, что ты сообщишь мне. Просто подумала, что Морозов не настолько сумасшедший.
— Сергей? — уточнил я.
Я стал свидетелем удивительного зрелища. Шереметьева смутилась и густо покраснела. Затем откинула за спину прядь волос, которая скользнула на ее плечо.
— Извини, если это очень личное… — начал было я.
— Да, — перебила меня девушка и тут же поправилась, — я про то, что это личное. Но я ничего не скрываю от тебя.
— Все хорошо? — озаботился я.
— В последнее время я часто общаюсь с Суворовым.
— Вот оно что, — я растерялся.
Может девушка ждала от меня ревности или обиды. Но я не испытывал ни того ни другого. Скорее легкое беспокойство.
— Он ушел в семью Пожарских, — продолжила Алина торопливо. — Ты же понимаешь, что для него непривычно новое положение. И мой брат попросил меня поддержать парня.
«И заодно отдалиться от непутевого Морозова», — догадался я о мотивах княжича Шереметьева.
— Ему повезло с компанией, — честно ответил я.
Девушка нахмурилась и уточнила:
— Ты с ним знаком?
— Мы общались лишь однажды и мне Сергей Петровичч показался хорошим человеком. То, что с ним произошло, могло случиться со мной или с моим братом. Ты ведь знаешь, что Морозовых всего двое.
— Это ужасно, — вздохнула девушка. — Закон о сложении полномочий древний и папенька тоже считает его несправедливым. Быть может, получиться отменить его. Суворов подал заявку в Синод на восстановление прав, и Пожарские поддержали его.
— Сомневаюсь, что обращение одобрят, — я покачал головой. — Это прецедент. Если позволят Суворову, то и Морозовы выйдут из-под удара. И другие семьи, где мало родичей, перестанут бояться.
— Думаешь, что этот закон создан, чтобы сдерживать ведьмаков? — спросила Алина и сама же ответила, — Очевидно, что это так.
— Но это не значит, что не нужно пытаться.
— Сергей может потерять не только имущество, — ведьмачка осеклась и закусила губу.
«Парень без титула не сможет претендовать на равный союз с княжной», — догадался я.
Девушка отвернулась, и я успел заметить странный блеск в ее глазах.
— Не стоит отчаиваться, — теперь уже я обошел стол и сел рядом с девушкой на пятки.
Она вздохнула и показалась совсем юной.
— Ты не злишься? — спросила она тихо.
— На то, что ты счастлива? — удивился я. — Мы же друзья. И я всегда буду рад, если у тебя все будет хорошо. Но ежели он тебя обидит…
— Морозов, у тебя глаза почернели, — охнула Алина.
— Что еще ждать от темного, — я пожал плечами.
Мы пообщались с Шереметьевой ещё немного, а затем девушка сказала, что ей пора бежать.
— Дела семьи, Морозов, — с сожалением произнесла она и поднялась из-за стола.
— Понимаю, — ответил я и подозвал официанта и попросил:
— Принесите счёт, пожалуйста.
— Хорошо, мастер Морозов, — поклонился парень и удалился.
— Тоже дела семьи? — уточнила Алина.
— Ага, — ответил я. — Пора готовиться к русальей неделе.
Вернувшийся официант положил передо мной на стол кожаную папку с чеком. Я расплатился по счету. и мы с Шереметьевой покинули заведение.
Проводил княжну до припаркованной на стоянке машине с номерами семьи Шереметевых. У капота стоял водитель. И едва мы подошли к авто, слуга открыл заднюю пассажирскую дверь.
— Ну, до
