свою девушку напрасно. Другими словами, пространственно-временная составляющая является четырёхмерной, где первые три координаты указывают на место происходящего, а четвёртая фиксирует его время. Причём эти составляющие связаны между собой настолько, что параметры искомого невозможно точно установить, не зная хотя бы одной из них! — торжествующе, словно в том была его личная заслуга, заключил лектор.
“Интересно, он местный или из будущего?” — подумал Зотагин. Лектор был низкорослым благообразным толстячком с вихрящимся венчиком светлых волос вокруг обширной блестящей лысины. Чуть мятый костюм из неокрашенного льна сидел на нём свободно. Лектор, словно заводной, ходил взад-вперёд перед столами слушателей, изредка останавливаясь, чтобы подчеркнуть этим важность сказанного. В самом начале он представился Олегом Борисовичем Мазаевым и сказал, что будет читать их группе лекции по историческим канонам культурного релятивизма. Зотагин даже думать боялся, что это такое.
— До недавней поры в составляющих пространства и времени существовало значительное различие, считавшееся непреодолимым, — лектор значительно поднял вверх палец. — В чём суть этого различия? — он оглядел слушателей, будто ждал от них ответа и, не дождавшись, продолжил: — В пространстве мы вольны двигаться в разных направлениях и вернуться назад при необходимости. Время, в отличие от пространства, долго считалось линейно необратимым. Зато теперь, не буду вдаваться в подробности, как это делается, мы можем без особых усилий вернуться в прошлое, остановить прекрасное мгновенье и при необходимости перейти на соседнюю полосу движения. Иначе говоря, в мир параллельный нашему. Куда вам, в конечном счёте, предстоит отправиться.
— Разве нас отправят не в прошлое? — удивился за всю группу Самсонов.
— В прошлое, — ответил Олег Борисович. — Точнее в параллельное прошлое.
— То есть, исторически это будет не совсем та страна, куда мы собирались? — спросил Мартынов. — Или совсем не та? Простите, но я рассчитывал отправиться в определённый период истории страны существующей в нашем времени, а не в каком-то параллельном мире.
— Я понимаю ваши претензии, — повернулся к писателю лектор. — Только тут такое дело… — он помолчал, затем продолжил: — Видите ли, но в параллельном мире относительно СССР находимся именно мы.
— Неожиданно, — первым нарушил общее молчание Овирский.
— Таковы реалии, — развёл руками Мазаев.
— Постойте-постойте, — сказал Мартынов. — Если я правильно понимаю, в той параллели, куда нас собираются послать, творится нечто, требующее нашей помощи?
— Правильно понимаете, — ответил лектор. — Только помощь требуется не им в той параллели, а нам в этой. Положение таково, что наша помощь там, положительно отразится на существующем положении здесь. Если же этого не произойдёт, та параллель просто исчезнет. Сотрётся, — Олег Борисович махнул рукой, будто стирал перед собой невидимую преграду. — Не сразу, конечно. Постепенно, — уточнил он. — Но со временем произойдёт полное замещение той реальности на нашу, поскольку наша реальность в силу некоторых причин станет доминантой.
— Чем наша реальность хуже той, параллельной? — спросил Самсонов.
— И каким же будет это положительное отражение? — поинтересовался Мартынов.
— Действительно хватит загадок, Олег Борисович, — сказал Овирский. — Объясните же, наконец, что означает ваша головоломка.
— Обязательно! — пообещал Мазаев. — Но давайте вернёмся к этой теме несколько позднее. Пока же рассмотрим взаимосвязь пространственно-временных передвижений с устоявшимися морально-нравственными принципами общества в определённом отрезке времени. Вы должны отдавать себе отчёт, что мораль и нравственность в человеческом обществе меняются относительно места, времени и условий, в которых данное общество находится. Иначе говоря, нечто привычное и естественное у нас сегодня, может вызвать резкую негативную реакцию в прошлом. Или напротив, заставит нас удивляться то, что когда-то было естественным и ни у кого удивления не вызывало. Понимание этого важно…
Зотагин слушал, заставляя себя вникать в суть слов лектора. Он рассчитывал просто крутить баранку, а тут творится что-то непонятное! Слушаешь всё это, и ум за разум заходит. Ведь догадывался, что здесь что-то нечисто. Как в воду глядел! Сначала учиться послали. Дескать, иначе в прошлом не выжить. А теперь непонятно, куда им вообще надо будет отправиться. В прошлое, в параллельные миры или в прошлое этих параллельных миров. Может, ну его, отказаться, пока не поздно? Поискать другую работу, где всё ясно и разложено по полочкам. Работа всегда найдётся, совсем без куска хлеба он не останется. В этом Зотагин не сомневался. Вот только не будет ли жалеть потом, что ушёл? Обратно вряд ли возьмут.
Зотагин задумался о своём и пропустил часть материала.
— …таким образом опускаться по временной шкале ниже двадцатого века нет никакого смысла, — заметил Олег Борисович. — К тому же это может отрицательно повлиять на работу «Демиурга». Слишком большой объём информации замедлит принятие решений, поскольку прежде, чем сделать правильный выбор, придётся отслеживать огромное – я просто затрудняюсь назвать число! – количество цепочек возможностей, вытекающих из того или иного исторического факта, подвергнутого нами даже малейшему изменению. Бабочку Брэдбери пока никто не отменил.
— А попытки были? Хотя бы ради интереса проверить, насколько глубоко можно уйти в прошлое? — спросил Мартынов.
— Были, — ответил Мазаев. — Глубина проникновения практически беспредельна. Другое дело, что знания, полученные из экспедиций глубокого проникновения, интересуют сравнительно узкий круг учёных. Палеонтологов, археологов… Никто не спорит о необходимости подобных изысканий или, к примеру, изучения палеомагнетизма Земли, но путешествия вглубь тысячелетий требуют огромных энергозатрат. Сейчас мы таких трат позволить себе не можем. Всё направлено на решение текущей задачи.
— У меня вопрос, господин лектор…
— Слушаю вас, — повернулся тот к Зотагину. — Однако, прежде необходимо отметить одно важное обстоятельство. Там, куда вы направляетесь, подобное обращение не в ходу. Если только в исключительных случаях и то в плане иронии. Товарищ! Товарищ лектор! Только так! Или гражданин. Никаких господ! Следите за речью. Особенно это касается вас, Лев Аристархович, — сказал Мазаев. — Последствия могут оказаться непредсказуемыми. Впрочем, это вам и без меня, как историку, известно. Итак, что вы хотели спросить, товарищ слушатель? — напомнил он.
— Я только хотел узнать, у вас аварии с Паромом были? — спросил Зотагин, считая, что уж тут-то никакой зауми ждать не придётся.
— К сожалению, аварии были, — признал Мазаев. — Согласитесь, всё предусмотреть невозможно. Последняя авария произошла примерно полгода назад, если исходить из текущего времени. В действительности, временной разброс был очень широким. Говорили, будто всё случилась из-за нарушения подачи энергии на плазменный кокон генератора
