– Стой, Сулим, глянь добре, не пойму я, не нравится мне там впереди, а что не нравится, разобрать не могу. – Сулим не стал даже вглядываться. Развернувшись к обозу, он громко закричал.
– Всем стоять, возы вплотную, зброю в руки!
В Спарте любой бы сразу сказал, что Сулим это их человек. Встревоженный купец с парой своих охранников подскакал к нам, а возницы похватали щиты и копья, лежащие рядом с каждым на возе. Внимательно вглядываясь в чащобу по обе стороны дороги, ничего подозрительного не замечал, и решил воспользоваться проверенным методом. Вытягивая руку в направлении предполагаемой цели, и освобождая сознание, давал Богдану возможность указать на потенциальную опасность, как один из охранников купца буркнул,
– Даром крик подняли, нет там ничего. – Он, тронув своего коня, попытался поскакать вперед, но Сулим, молча выдернул лук, и пустил несколько стрел в направлении, которое мне уже указал Богдан, и где я по прежнему ничего интересного не видел.
– Щиты! Назад! – Так же многословно продолжил командовать Сулим, прикрывшись щитом и заставляя коня пятится назад. После его выстрелов лес наполнился криками и движением. Несколько стрел ударили о наши щиты, несколько пролетели рядом. Потом все затихло.
– Убежали, – удовлетворенно промолвил Сулим, тронул своего коня и поскакал вперед, а я с опаской прикрываясь щитом, двинулся за ним, но никаких эманаций угрозы Богдан не излучал. Разбойниками командовал кто-то неглупый, видя, что внезапная атака сорвалась, благоразумно отступил, а не стал лезть под стрелы и копья готовых к отпору противников.
– Чего встали? Ждете, когда обратно вернутся? Давай вперед помалу, – Сулим, не на шутку разговорился после происшествия.
– Иван, как проедем, найдете деревья подпиленные, и повалите.
После этого приключения, если это можно так назвать, монотонная дорога покатилась дальше, и можно было додумывать недодуманные мысли. Итак, если подытожить, то вырисовывается следующая проблема. Из-за того, что мое сознание вторично в этом теле, внешние ощущения доходят до меня частично искаженными. Искаженные, не совсем удачный термин, лучше назвать их неадекватными, есть такое умное слово. И эти неадекватные ощущения, делают неадекватным мое поведение.
Подсознательно, меня постоянно тянет в активные действия, по максимуму загрузить внимание текущими проблемами, чтоб не думать о том, что со мной произошло, а ощущение нереальности происходящего значительно притупляет инстинкт самосохранения, и очередное приключение тут как тут, причем степень риска практически не оценивается. И бороться со всем этим я могу только контролем сознания и проверкой эмоций на соответствие обстановке.
Настроившись на решительную борьбу со своим неадекватным поведением, решил провести жесткий контроль очередного плана связанного с насилием и членовредительством.
Итак, по пунктам. С силовой частью столкновения с гонцами, проблем быть не должно, встретимся мы недалеко от города, все должно быть для противника совершенно неожиданно. Добычу светить в Чернигове и в Киеве категорически нельзя, значит, придется поехать дальше. До Гродно путь не близкий, ну так нам не возами ехать, судя по тому что я знаю, именно там обосновался Витовт, после того как открыто выступил против Ягайло. Если узнаем что-то важное, сам Бог велел князю показаться. Лет через пять, после того как Тимур загонит Тохтомыша с остатками верных ему войск в Литовское княжество, и всем станет ясно, что земли Золотой Орды остались без присмотра, Витовта потянет наложить лапу на это добро. И не только его. Осталось в летописях упоминание что Скиргайло, которого посадили княжить в Киеве, в 1395 году пошел походом на Черкассы. Чем это все закончилось, и на кого он ходил, какими силами, история не зафиксировала. Факт, что Витовт его через год отравил, как, никак, основной конкурент, у которого он престол Великого князя Литовского отобрал. Так что засветится в качестве верных друзей, задача крайне важная. Тут только одна проблема есть, после того как князю услугу оказал, живым остаться и товарищей под топор не подвести. У князей бывает весьма специфическое понятие о благодарности, особенно малознакомым особам. А с другой стороны, он ведь меня об этом не просил, сам на благодарность нарываюсь, так что нечего сетовать. Задача живым остаться после общения с Витовтом, тоже ненулевой сложности, врать много придется, но это у меня, как у человека светлого будущего особых сложностей и моральных угрызений не вызовет. Вариантов есть несколько, по дороге еще будет время выбрать оптимальный. Жизнь она любит поставить тебя лицом к лицу с твоими выдумками, и всегда приходится за свои слова отвечать. Так что выдумывать можно, но только то, что сможешь вовремя подтвердить.
Мысли ушли куда-то далеко в сторону, но если все подытожить, то у разработанного плана была масса плюсов при одном маленьком минусе, придется пять человек убить. Но это диалектика, во всем хорошем есть что-то плохое, и во всем плохом что-то хорошее. Если на все обращать внимание, то нужно, как поступают некоторые, завязывать рот марлей, чтоб случайно комара не вдохнуть и веничком перед собой дорогу заметать. Что является примером величайшего лицемерия. Поскольку для того чтобы вырастить пищу этим лицедеям, которые веником машут, а кушают они с удовольствием, не живут Божьим духом, крестьянин при обработке почвы столько живых существ убивает, что эта боязнь наступить на муравья, ничего кроме раздражения вызвать не может.
Есть масса так называемых безгрешных людей, которые с удовольствием пользуются грехами других, лицемерно наставляя их на путь истинный. Особенно раздражают те из них, кто не берет в руки оружия, великодушно предоставляя другим право защищать их жизни от бандитов и убийц, при этом, не делая особой разницы между теми, кто их защищает, и теми, кто желает их жизни лишить.
Ну а поляки, для нас легитимная цель. Чем нападение на поляков отличается от нападения на татар или турок? Для меня, ничем. Их планы, касающиеся данной территории, и ее народа, не прошли проверку временем, и поэтому, если удастся их подправить, и оборвать процесс образования Речи Посполитой, то я окажу услугу польскому народу, и возможно, изменю его дальнейшую судьбу к лучшему.
Кстати это я заметил еще с курса истории. Когда нужно оправдать убийство людей, находится так много причин и светлых целей, что иногда даже удивительно, почему так мало народу покрошили. Как в нашем случае. Чтоб изменить к лучшему судьбы двух народов, тут не пять и двадцать пять нужно класть. Тут сотнями тысяч гробить нужно. Правда, такой случай как наш, это редкость, как правило, трупов в избытке, да и никто не обещает, что этой пятеркой дело ограничится.
