Да уж... не такой я лопух, ваше преосвященство! Отныне все мои действия разом выводятся из-под определения колдовства! Какое этому попы придумают объяснение, не знаю. Но уверен в том, что уж за этим-то дело не станет... головы у них работать могут! Так что, любезный Эрлих, не только на вашей улице праздник! У меня их – так сразу два! И женат, наконец, на любимой женщине, да и не колдун, даже и не подозреваемый в этом деле... Есть повод для веселья!
Неожиданно близко к сердцу воспринял эту новость Лексли. Нет, я знал, что все Коты очень к сероглазке расположены, но не предполагал, что уж до такой степени! Как ни стремился я сделать это событие чисто «семейным», так сказать, хрена у меня вышло! Замок загудел, как разворошенный муравейник. Блин, тут война на носу, каждый день по окрестностям мотаемся, а они... Но неожиданно вышло, что мне лично, ничего особенного делать и не надо. Так, явил пару раз озабоченную морду перед лицом городских и сельских властей, покивал с умным видом головой, одобряя их приготовления – и снова по лесам скакать. Как оказалось, горожане тоже изъявили желание поучаствовать в данном торжестве. Благо что саму церемонию решено было проводить не в замковой часовне, а в городской церкви. Она и размерами побольше, да и для этой цели подходит куда лучше, чем часовенка у меня в крепости.
Мирну теперь постоянно окружала целая толпа каких-то теток, которые постоянно чем-то её отвлекали.
В один прекрасный день меня отловил в коридоре один из наших спецмонахов.
– Милорд! На пару слов...
Брат Рон оттаскивает меня в сторонку.
– Ну, чем ты меня решил нагрузить? Не лорд – а вьючная лошадь! Кто только не сваливает на меня свои проблемы!
– Могу ли я просить вас уделить мне несколько минут?
– А что я сейчас делаю?
Он выводит меня во двор. Здесь, в тенистом уголке, сидят трое молоденьких монашек, во главе с почтенной матроной в монашеском одеянии. Увидев меня, они степенно поднимаются.
– Сестра Марта, – представляется матрона.
– Очень приятно, сестра! Рад вас видеть у себя в гостях!
– Увы, милорд! Гостить мы у вас, возможно и будем, но это произойдёт ещё не скоро...
– Э-м-м... Брат Рон, может быть, ты пояснишь мне, что бы это всё означало? А то я, как-то вот и не врубаюсь сразу...
– Охотно, милорд. Про наш орден вы уже знаете...
– Ну, ясень пень! Немудрено, если каждый божий день вижу вас перед глазами.
– Так вот, милорд, в нём есть и женщины...
– А детского отделения у вас там, случаем, не предусмотрено?
– Надо подумать, – на полном серьёзе отвечает мне спецмонах.
Смотрю в его серьезные глаза и проглатываю шутку насчет ясельного отделения. С них, пожалуй что и станется...
– Так вот, милорд, – продолжает брат Рон. – Эти сестры будут находиться около Мирны.
Постоянно. Ничьего подозрения это не вызовет.
– А не проще приставить к ней парочку Котов?
– И они спасут её от арбалетного болта?
– Ну... для этого есть шкура этого... как его...
– Мирна будет ходить в ней постоянно? Тогда двух Котов явно недостаточно.
– М-м-да...
– Не стоит провоцировать наших врагов к нападению издалека. Пусть подойдут поближе...
– Хорошо. Допустим, что они подошли. Ну, совсем уж дуболома двухметрового не пошлют... но вот нормального, крепкого мужика – очень даже возможно. И что сестры с ним сделают? Ведь им нельзя проливать кровь? Как и любому монаху?
– В исключительных случаях – можно. На этот счёт есть специальная энциклика...
– Ладно – уговорил! Давай-ка Лексли кликнем.
Через двадцать минут он приводит двоих Котов.
Рон оглядывает их и кивает.
– Сестра Магда...
Встаёт одна из молодых монашек.
– Да, брат Рон.
– Покажите...
Монашка выходит вперед.
– Я вас попрошу... коснуться меня.
– Чем? – интересуется старший из пришедших Котов.
– Всё равно...
Он пожимает плечами... и на солнце молнией вспыхивает меч! Сверкающая полоска стали устремляется к монашке, и мне на секунду становиться страшно. Йайдзюцу в чистом виде! Я бы вот так и не сумел, пожалуй!
Бдзынь! Ш-ш-ш!
И описав дугу в воздухе, клинок отлетает в сторону! Кот не выпустил его, но так это же Кот! Любой другой на его месте, да и я сам, уже разглядывал бы пустые ладони.
Сестра Магда опускает руки, и широкие рукава её одеяния, соскользнув вниз, скрывают металлические наручи на её предплечьях. Или я рыжий – или эти фокусы из арсенала настоящих ниндзя. Точно, я про это где-то читал... Да, наши миры пересекались частенько, раз монахи используют такие штучки.
– Впечатляюще... а ежели голыми руками попробуют?
– Показать, милорд? – поворачивается в мою сторону монашка.
– Да, ладно... верю. Брат Рон, а вот то, что я вам показывал...
– Уже изучают. На это требуется время, как вы понимаете, милорд. Но сестрам наши записи передали, так что, можете не переживать на эту тему.
– Убедил. Мирне сами скажете?
– Да, милорд. Не беспокойтесь об этом.
Ну вот, ещё один кирпич с души. Я и вправду уже не раз думал о том, что ставя себя по привычке на место моих оппонентов, не нахожу более уязвимого участка своей обороны. Сероглазка по-прежнему ездит по округе. Сопровождение ей, конечно же, выделили – двух стражников из числа людей барона. Но надо четко понимать, что против внезапного нападения из засады – это не катит. А вот такое незаметное и вполне логичное сопровождение – самое то. И вопросов никаких не возникнет ни у кого, да и интереса нездорового не вызовет. Монахи в последнее время тут вполне себе примелькались. Стали совершенно обыденной частью окружающего пейзажа. Станут ими и монашки, тем более что их совсем мало. А по подготовке своей они очень даже ничего... Да и личики... тоже вполне себе соответствуют. Опять же – монашки, стало быть, и кобеляжа ненужного со стороны окружающих не будет. Ряса, она, знаете ли, малость дисциплинирует... и спрятать под ней много чего можно.
Продолжая прерванный путь, забегаю к нашим кузнецам.
Надо сказать, что сидя вечерами за обдумыванием различных аспектов предстоящей нам войны (а в том, что таковая последует, никто и не сомневался), мы, совместными мозгонапрягательными трудами, измыслили-таки некоторые незначительные новшества в нашем снаряжении и вооружении. На значительные просто не хватит никаких сил. И времени – вот это самое основное, в чём у нас дефицит.
На пороге кузницы сталкиваюсь с Гантом – он у нас тут за главного. Мужик степенный и уже в возрасте – под полтинник. Для этого времени – почти старик! Но крепкий и жилистый. Молот в руке держать ещё может и зоркости глаза пока не утратил. Помимо традиционного уважения к лорду, он испытывает ко мне ещё и вполне профессиональное почтение. Вот уж не думал, не гадал, что мои отрывистые и несистематизированные знания о некоторых аспектах металлообработки принесут здесь пользу. Да ещё какую! Поначалу мои слова вызвали у него только вежливую улыбку. Мол, мели Емеля – твоя неделя! Но по мере того, как он вникал в них, эта улыбка из вежливо-снисходительной, постепенно перерастала в удивлённо-уважительную. Дядя врубался... Врубившись же в тему, стал моим горячим сторонником.
