С другой стороны, всякий раз без исключения, когда Мэб приходила ко мне во время моей реабилитации – всякий раз – я таким и был, без разных там штучек, кроме тех, что являлись частью меня. Я не особо верю в совпадения. Пыталась ли она придать мне больше силы в принципе? Или готовила меня именно к этой ситуации?
Могла ли Мэб заглянуть так далеко вперед? Или имеет место случай сверхготовности ко всему, чтобы доказать свои возможности в действии? Я, кажется, слышал что-то на это счет в студии боевых искусств. Учись биться голым – и тебя никому не удастся разоружить. Это, конечно, прекрасно, если поблизости нет москитов.
Я припал к земле, остался в таком положении и открыл все свои чувства.
Итак: я пребывал внутри ритуального круга, который в данный момент функционировал и использовался для заклинания. Он был не из дешевых и таких, какие делаются на раз-два-три, то есть, не из тех, к которым я привык, иначе бы он разомкнулся, когда я его пересек. Может быть, он сохранил свою целостность, будучи частью острова, и я уже побывал и вне его, и в нем. Есть существа, которые могут ходить взад и вперед через границы круга, нимало его не тревожа. Одно такое существо – обычный кот. Поэтому маги-практики частенько держат дома котов, которые спокойно относятся к магии. А, может быть, я не разорвал его, потому что он был устроен таким образом, чтобы включить в число разрешенных существ и Стража острова. И, может быть, здесь работала непрерывная, волновая, жидкостная природа самого круга.
Но – как бы там ни было, я стоял внутри активного круга. Возможно, самого активного круга из виденных мною. Магия гудела в воздухе и в земле с такой силой, что я чувствовал, что все мои волосы стоят дыбом, и какое-то примитивно-инстинктивное знание, полученное мной от мантии Зимнего Рыцаря, та самая его часть, которая причинила мне сегодня столько хлопот, начала подбрасывать мне советы насчет того, как быстрее убраться с острова вместе со всей остальной живностью. То, однако, чего мой интеллектус не мог мне поведать – что же здесь происходит? Как форма магического сознания, активный круг блокировал мой интеллектус начисто. Сейчас изнутри круга он работал прекрасно – вот только соотнестись мог лишь с тем, что снаружи и до чего я не мог дотянуться.
Я узнал об этом в тот же самый момент, когда мои добрые старые пять чувств отметили: я здесь был не один. Вершина холма кишела фэйри.
Ладно, не буквально. Их было двадцать, плюс один смертный.
И Духоприют.
Дух острова явно держал оборону на руинах маяка, в проломе стены, ведшей ко входу на лестницу вниз к Колодцу. Его огромная фигура словно вросла в землю, он держался как человек, старающийся устоять против сильного ветра, сгорбившись, подавшись вперед – но это была не боевая стойка. Духи не для того созданы. Я понял: он сейчас делал то, что делал всегда: пытался выстоять. Но вот своими глазами я увидел, как части Духоприюта летят назад, отрываясь от его массы, но медленно, словно движение густого сиропа, обтекающего дух, медленно отрывая от него часть за частью, уносило его прочь.
Дух стоял на одной из вершин равностороннего треугольника.
На другой его точке-вершине стояла Лилия, Летняя Леди. Она стояла, подняв правую руку, ту самую, что излучает энергию. На ней было то же самое простое платье, в котором я видел ее раньше. Оно прилегло к ней спереди, а ее серебристо-белые волосы были направлены назад, словно обдуваемые сильным ветром. От девушки не исходило видимой энергии, но земля между нею и Духоприютом была покрыта зеленой свежей травой, и я почувствовал, что она изливает свою силу по направлению к Духу.
Сзади нее стояли двое Сидхе Летнего Двора, каждый положив руку на ее плечо. За ними располагались еще трое, за теми – четверо, и каждый держал руку на плече стоящего впереди, образуя некую пирамиду. Все они проецировали свою силу вперед, фокусируя ее через Лилию, делая ее еще сильнее, чем она была.
Мэйв стояла на третьей вершине треугольника, с собственной пирамидой поддержки. На ней были кожаные очень короткие шорты, военные ботинки и верх бикини – все цвета синей ночи. Она стояла в той же позе, что и Лилия, такая же невидимая сила истекала из ее вытянутой руки, но на ее лице была широкая маниакальная улыбка, а земля между нею и Духоприютом была покрыта слоем инея.
Красная Шапка стоял по ее правую руку, держа ладонь на ее плече. Гигант Драная Башка – с моего дня рождения – тоже был здесь, и его когти, пропитанные капавшей с них кровью, покоились на другом ее плече. Восемь других Зимних Сидхе стояли за ними, создавая свою, отличную от Летней, пирамиду.
Потом я услышал шаги, и через секунду Хват, Летний Рыцарь, вышел из-за угла моей частично достроенной хижины и направился ко мне. На нем была кольчуга фэйри, ярко блиставшая и плотно облегавшая его крепкое мускулистое тело, а в руке его был меч. Хват остановился между мной и треугольником на вершине холма.
– Привет, Гарри, – сказал он тихо.
– Привет, Хват.
– Холодно?
– Не особенно. Ты знаешь, что здесь происходит?
– То, что должно произойти.
– «Должно» по чьему мнению?
– Моей Госпожи.
– Она неправа.
Какое-то время Хват стоял молча. Потом сказал: – Это не важно.
– Почему не важно?
– Потому что она моя Госпожа. И ты не поднимешь руку против нее.
Я смотрел на Хвата, который столько настрадался при правлении Ллойда Слейта, на стоявшую за ним Лилию, которая тоже частенько бывала жертвой Слейта. Я думал: сколько же раз в те дни Хват отдал бы все, чтобы спасти ее, чтобы получить силу, став Рыцарем.
И теперь он им стал.
Наступило время, когда никакие часы или дни переговоров не изменят ход событий: когда люди твердо преданы чему-то, их действия диктует необходимость ситуации, созданная их выбором. Хват всем своим существом верил в Лилию, и будет сражаться насмерть, защищая ее. Что бы я ни сказал, этого не изменить. Я видел это на его лице.
– Вернись назад, – сказал он.
– Не могу. Отойди в сторону.
– Не могу.
– Значит, будет так? – сказал я.
Хват выдохнул. Потом кивнул.
– Да.
И впервые за десятилетие Зимний Рыцарь и Летний Рыцарь начали войну.
Хват метнул столб чистого Летнего пламени, который выжег почву под собой, пока летел ко мне.
У меня не было времени подумать, но какой-то частью сознания я понимал игру. Уклониться от пламени было бы недостаточно: ореол горячего воздуха, окружавшего пламя, обжег бы меня, пройди оно чуть ближе. Именно поэтому Хват имел преимущество в этом матче, продолжая соблюдать дистанцию и выстреливая пламя язык за языком. Тогда я призвал Зиму, чтобы заморозить воздух вокруг себя, когда рванулся в сторону. Огонь и холод встретились, столкнулись и наполнили воздух туманом – туманом, который мог дать мне шанс подобраться вплотную к противнику.
