И также не менее хорошо, что на эту поездку Шарлотта не надела то самое новомодное платье. Прозрачного фасона. Не то бы тут весь курсантский состав с ума сошел, я думаю… Несмотря на то, что под платье все же поддевается трико телесного цвета – полностью сумасшедших модниц тут немного и Шарлотта не из их числа. А так – просто всего лишь мигать прекратили, пока я принцессе помогал в корзину забраться по приставной лесенке. Ну, солдаты, известное дело – дети… С большими… усами. Ага… Без мозгов. Ну, ничего личного… Сам солдат. Просто – констатация…
Я приоткрыл кран горелки и мы неспешно пошли вверх, разматывая привязной трос и шланг (отдельная головная боль была сделать механизм, позволяющий его аккуратно выпускать и убирать потом обратно на барабан). Луи восторженно визжал. Шарлотта более культурно ахала. Уцепившись за борт корзины. Я же – откровенно наслаждался. Вот не поверите – но это просто великолепное ощущение: чувствовать под руками отчетливую мощь подвластного тебе механизма. Слушающегося малейшего движения пальцев. С обычным аэростатом такого нет. А здесь – машина. Хоть и примитивная и хиленькая – но работающая! Для человека из технологической эпохи – чистый бальзам на душу… Аборигенам с их крестьянской психикой не понять. Повернул ручку – увеличил скорость подъема. Захотел – убрал газ, уменьшил тягу горелки, остановился… Эх – хорошо!.. Стальные руки-крылья, а вместо сердца – пламенный мотор!.. Цитата, чего…
Раздухарившись, я забрался чуть ли не на предельный потолок – метров на восемьдесят. Дальше не стал – просто тяжело уже вытягивать лишний груз привязи. Но и так неплохо. Парижские пригороды на горизонте в дымке видно. Шале-Медон совсем рядышком… И вся территория нашего Воздухоплавательного Центра – как на ладони.
2Да, все как на ладони…
«Жалкое, душераздирающее зрелище!». Как выразился бы ослик Иа-Иа. Для меня – как руководителя проекта.
Почему? Да вот…
С высоты почти в сто метров хорошо видно отлично спланированную транспортную структуру: подъездные и объездные дорожки – посыпанные щебнем, размеченные белым. Видно аккуратные, покрашенные строения. А личный состав – в чем мы еще раньше могли убедиться, проезжая по территории – одет в опрятную, ладно пригнанную форму и молодцевато встает во фрунт, стоит только приблизиться на уставную дистанцию. Все это говорит о том, что служба в этой воинской части налажена и что командир ее – в данном случае и. о. командира – свое дело знает…
В том-то и беда…
Работа кипит. Но в основном – вокруг газового завода. Это по моему собственному приказу – тему надо срочно сдавать, «предъявлять товар лицом». Потому – аврал. И всех, кого можно, я распорядился бросить туда. А майор Берже исправно приказ выполнил. И за сроки завершения темы «Сияние» я особо не переживаю. Сделают.
А вот все остальное…
Вы не забыли еще, чего ради я заварил эту кашу? Ага… Дирижабль. Чтоб покорить пространство и простор… Еще цитата. А результат? Ну, про швейную машинку я уже поминал… Про крылья для мельницы – тоже: сделаны они, лежат, но не испытаны! Что – специально пнуть надо было? (А ведь придется…) По паровой машине – еще даже конь не валялся. (А ведь в Сент-Мартенском предместье есть целая фабрика по производству паровых насосов – можно было бы что-то из деталей там заказать! Хотя, конечно, насосы те… Те еще насосы, да… Но хоть что-то!) Собственно по дирижаблю – только по ферме для опытного экземпляра кое-что сделано. Но и то – лишь потому, что я это раньше еще распорядился: раму с сиденьем и хвостовыми рулями. Типа для небольшой-то пробной модели. Ну – как бы в комплект к крыльям по масштабу. Чтоб технологический опыт одинаково набирался, да… Ну – тоже сделана. Лежит. А толку? Оболочки-то – нет!..
И электричества до сих пор нет. Хотя Ампер сидит в созданной для этого лаборатории практически все время. (А кому еще было поручить?!) С задачей создать химическую батарею… Не идет пока что-то процесс. Не клеится… А без электричества – какая у нас связь будет?! Да никакой!.. К тому же, на нем еще и обязанности начальника штаба висят. Поскольку Жюно сбежал ко мне в Тампль адъютантом. Аккурат после производства в майоры (ну, не обделять же было человека? Тем более он старался…). Очень уж просился. Типа к живому делу поближе… Оно в принципе не жалко – штабист из него примерно как из контрабаса балалайка (играть можно, но только с большим трудом) – и в результате никому кроме Анри мне делопроизводство доверить не нашлось. А это тоже отрывает…
А Берже, хотя и энтузиаст, всего лишь неплохой офицер с приличной по нынешним временам инженерной подготовкой – но никак не более того… И он отлично справится почти с любой задачей в рамках данного ему приказа – но сам, что называется, пороха не выдумает. Ну не ученый он. Не исследователь. А здесь же практически все с нуля придумывать надо. Вот и упал темп работ по сути до никакого, из-за того, что Наполеон Бонапарт возомнил себя политиком и отправился наводить порядок на парижских улицах. Рыцарь Революции, блин… Дон-Кихот Шалемедонский… Печального образа действия… Ну бываю я здесь как минимум через день – ну и что толку? И кто в этом виноват, кроме меня самого? А дело-то не движется…
– А вот это там – что? – Шарлотта, оторвавшись от подзорной трубы, некультурно указывает пальцем на группу строений с краю территории.
– А это у нас производственный сектор. Опытный цех по изготовлению гвоздей и мастерская по изготовлению обуви – тоже экспериментальная. Но благодаря разделению труда выработка на них весьма значительна. Во всяком случае обувью весь отряд обеспечен с избытком и мы начали уже продавать производимое на сторону. А гвоздями даже этот небольшой цех может снабжать с четверть Парижа. А после ввода в строй новой поточной линии – не меньше чем половину Франции… И это для нас сейчас архиважно.
Еще бы не важно! Пять миллионов-то закончатся – не резиновые ж. Чем за хлеб расплачиваться? А в крестьянской стране гвоздь любому селянину на вес золота – вот вам и валюта. Так что если валовой выпуск в ассортименте наладим – проблема хлеба будет решена и без помощи Наполеона. Вот только когда получится? Тоже там свои заморочки. По несколько десятков тысяч гвоздей в день можно еще делать на коленке – как у Адама Смита описано – по булавочной технологии. А вот миллионы – уже другой коленкор. Автоматическую линию запускать надо. Да не одну – а по количеству моделей. Вот над этим тоже сейчас бьемся. И тоже – черепашьими темпами…
И с обувью – такая же ситуация… Пооперационное разделение труда сержант Жубер организовал без проблем. Хотя пять типоразмеров (с сорок вторым в качестве базового) его слегка напрягли уже. А вот поточное производство всей линейки, начиная от детских – никак! Просто объем работы для мануфактуры получается бешеный. Тоже надо отдельный завод возводить. (Один станок для роспуска кожи на стандартные по толщине слои чего стоит! Можете представить нож для этого дела, длиной в пару метров? А ведь в наше время ВСЕ изделия из кожи производятся именно из таких стандартных разделанных пластов. Или кто-то думал, что из цельных шкур те же куртки шьют? Так пусть так не думает – шкуры-то могут быть и несколько сантиметров в толщину. Да причем неравномерно… Или те же гвозди сапожные… Сколько их на один башмак надо? А на тысячу? Вот и получается, что у нас сейчас четверть гвоздоделателей на этом типоразмере вкалывает и этого только в обрез хватает…) А Жубер тут сам никак не тянет. Ну не инженер он. Простой сапожник. Личная мастерская для него – предел. И где мне директора обувной фабрики теперь искать? А ведь обувь такой же дефицитный товар, как и гвозди – всем нужна! Ох, где вы, мои дирижабли?..
