Игинкат был, конечно, не из таких, но суждения приятеля все равно немало его позабавили. По мнению Истребителя нормальный парень должен сам еженедельно нарываться на порку. Вот только зачем? Чтобы всем свою крутость демонстрировать? Вот интересно, здешние учителя тоже так думают? Из его прежней кенлатской школы такого хулигана как пить дать вышибли бы, даже не дожидаясь окончания учебного года, и не посмотрели бы, что отличник. Но, может, для будущих франгуляров такое поведение вполне нормально?
Наконец, уроки закончились, и пришлось плестись к экзекуционной комнате. Подошедший чуть позже Дэрис Рунквед глянул на понурую физиономию Игинката и равнодушную Истребителя, хмыкнул и запустил их вовнутрь.
- Ну, тебя, Корге, я так понимаю, драть бесполезно, но ради соблюдения правил придется все равно. Раздевайся и шагом марш на лавку, покажи товарищу пример. Двадцать розог. Ты, Игинке, тоже все снимай, чтобы потом время не тянуть.
Вот оно, начинается! И хотя, казалось бы, он уже раздевался так в поликлинике, ноги неожиданно стали ватными, а спина взмокла. Полностью утратить самообладание мешало только стеснение перед Истребителем, тот оголялся совершенно спокойно, сия процедура была для него явно вполне рутинной. Аккуратно сложив костюм и белье на стоящем у стены диване, Истребитель двинулся к стоящей посреди комнаты лавке, растянулся на ней во весь рост и ухватился руками за прибитые спереди боковые планки:
- Я готов.
Мельком позавидовав мускулистому телосложению и ровному загару товарища, Игинкат стянул с себя последние тряпицы, сложил их, как Истребитель, и уселся на тот же диван, обхватив себя руками за плечи и вообще стараясь сжаться в комок. Рядом со смуглым от загара приятелем собственное тело напоминало мальчику глиста… очень, надо сказать, неприятное сравнение, а если учесть, что Истребитель наверняка орать под розгами не будет, а относительно себя Игинкат был не слишком уверен, тут поневоле пожалеешь, что их наказывают вместе.
Истребитель его ожидания оправдал: ни разу даже не пискнул и не дернулся, пока прутья расчерчивали красными полосками его ягодицы, лежал, словно на пляже на шезлонге, только что голову задрал и зажмурил глаза.
- Блеск, — прокомментировал это Дэрис, отбросив истрепанные розги, — делаем вид, что нам не больно, молчим, лежим так расслабленно, словно нас тут не розгачами полосуют, а делают легкий массажик. Настоящий франгуляр! А бедный учитель должен надрываться, при том без всякой обратной связи и даже без надежды узнать, доходит ли что-то до воспитуемого. Хоть бы ойкал, что ли, для порядка, а то я уж позабыл, как твой голос звучит, а ведь в прошлом году каким был запевалой!
- У меня сейчас голос ломается, господин учитель, боюсь петуха дать, — промолвил Истребитель, поднимаясь с лавки. — Пусть теперь мелкота в школьном хоре арии распевает, а я свое уже отпел.
- Ну, арию мы с тобой сейчас еще услышим, — произнес Дэрис, выбирая новую розгу. — Игинке, твоя очередь идти на лавку, пятнадцать розог за обман как новичку.
Игинкат внезапно обиделся. «Арию для них я, видишь ли, буду тут распевать! А вот возьму и назло ни единого звука не издам!!!» Гордо задрав нос, мальчик проследовал к лавке, плюхнулся на нее животом, вытянулся и постарался принять ту же позу, что была у Истребителя, даже руками за те же планки ухватился.
- Привязать не надо? — заботливо осведомился учитель.
- Обойдусь… — буркнул Игинкат.
- Ну, тогда держись…
Как жалит розга, мальчик уже распробовал на вкус во время диспансеризации. Тогда, правда, ею нанесли только один удар, но за ней ведь последовали еще четыре инструмента, один другого хуже. Раз он не заорал от ротанга, то и розги как-нибудь выдержит. Лежать так спокойно, как Истребитель, у него, конечно, не получилось. Игинкат изо всех сил стискивал зубы, чтобы не заорать, до боли в пальцах сжимал проклятые планки, вилял ягодицами, со свистом втягивал воздух сквозь щели между зубами, но с лавки так и не скатился и рта не раскрыл. Вся задница пылала, хуже чем от крапивы, особенно больно стало, когда последний удар пришелся аккурат по тому месту, где зад переходит в ноги, и как же сладко было услышать комментарий Дэриса:
- Пятнадцатый и последний. Все, можешь вставать.
Стараясь не разреветься напоследок, Игинкат с трудом поднялся с лавки. Тут же его крепко хлопнули по плечу:
- Молодец, хорошо держался! И такой герой еще даже на первую ступень не сдал?!
- Я уже записался на курсы, — пробурчал мальчик.
- Тогда удачи! А сюда постарайся больше не попадать, по крайней мере, пока проходишь курс тренировок. Лишние порки, знаешь ли, часто ломают весь тренировочный график.
- Спасибо, учту, — а что тут еще скажешь?
Одеваться было больно, хотя Истребитель, похоже, впечатлившийся выдержкой нового приятеля, всячески старался помочь. Из экзекуционной они выходили, положив друг другу руки на плечи, как самые закадычные друзья.
Глава 8. Первая тренировка
И вот, наконец, настал тот долгожданный день, когда Талис Эресфед привел Игинката на первое занятие в Агелу N 5. Утром мальчик отсидел на уроках в городской школе, потом забежал домой пообедать, и надо было уже спешно ехать в центр города, чтобы успеть к трем часам, когда начинались занятия во всех школах подготовки франгуляров. Среди военных, встречающих у входа новичков, капитан отыскал седеющего полковника и представил ему Игинката.
- Вот, господин Адалмед, это тот самый мальчик, о котором мы с вами говорили, Игинкат Игироз, сын иностранного конструктора Афлата Игироза. Очень хочет стать настоящим франгуляром, в чем отец его полностью поддерживает. Добро на его подготовку получено на самом высшем уровне, ограничений по здоровью у мальчика нет.
- Да, мне уже докладывали, — кивнул полковник. — Поздновато, конечно, он начинает готовиться, ну да, бог даст, вытянем. А теперь, капитан, представьте меня воспитаннику.
- Игинке, — торжественно произнес Талис, — это полковник Гентис Адалмед, командующий первым курсом Агелы N 5 и, стало быть, твой прямой начальник, пока ты не сдашь курсовые экзамены. Повиноваться его приказам следует беспрекословно. Твоими начальниками также являются директор школы генерал Элхис Пранергед, ротный офицер, в чью группу ты попадешь, а также все обслуживающие вашу группу солдаты. Если последние будут к тебе несправедливы, жалуйся на них ротному или сразу полковнику. Тебе все понятно?
Игинкат, вытянувшись по стойке смирно и преданно глядя на полковника, рявкнул:
- Так точно!
- Вольно, воспитанник, — улыбнулся Гентис, — а теперь шагом марш на построение!
