Ознакомительная версия.
Повиснув за дверью, Скаффен-Амтискав разглядывал свое отражение в полированном дереве на другом конце коридора.
– Чудом выкрутился, – сказал он сам себе и отправился на прогулку по кораблю.
Сма прибыла на «Ксенофоб» сразу после завтрака по корабельному времени. Когда она проснулась, день уже клонился к вечеру. Она заканчивала свой туалет, а автономник сортировал ее одежду по типу и цвету, вешал или складывал ее в шкафу, когда раздался звонок в дверь. Сма вышла из маленькой ванной в шортах, с полным ртом зубной пасты и попыталась сказать «открой», – но из-за пасты каютный монитор явно не распознал слово. Ей пришлось самой подойти к двери и нажать кнопку.
Глаза Сма широко раскрылись, она вскрикнула, залопотала что-то бессвязное и отпрыгнула от двери. Крик застрял у нее в горле.
В тот момент, когда ее глаза расширились, – и прежде, чем до мышц дошло приказание отпрыгнуть от двери, – она вроде бы уловила еле заметное движение внутри каюты, за которым последовали, но не сразу, удар и шипение.
Открыв дверь, Сма увидела, что все три ножевые ракеты автономника парят в воздухе на уровне ее глаз, груди и паха. Она смотрела на них сквозь дымку поля, сгенерированного перед ней Скаффен-Амтискавом. Затем поле исчезло.
Ножевые ракеты неторопливо проплыли по воздуху и втянулись обратно в корпус автономника.
– Не делай больше так со мной, – пробормотала машина, возвращаясь к сортировке одежды.
Сма вытерла рот и уставилась на трехметрового мохнатого желто-коричневого монстра, который еле помещался в коридоре за дверью.
– Корабль… Ксени, какого черта вы тут делаете?
– Прошу прощения, – сказало громадное существо. Голос его был лишь немногим ниже, чем тогда, когда он был размером с новорожденного. – Я решил, что если вам не по душе маленькое пушистое животное, то, может, став крупнее…
– Черррт! – Сма тряхнула головой и отступила в ванную. – Входите. Или вы просто хотели показать мне, что выросли вот настолько?
Она прополоскала рот и сплюнула.
Ксени протиснулся через дверь, ссутулился и пристроился в уголке.
– Извините, Скаффен-Амтискав.
– Да ладно уж, – ответил тот.
– Нет-нет, госпожа Сма, – продолжил Ксени, – я хотел поговорить с вами о…
Скаффен-Амтискав на мгновение замер. Вообще-то в это время между ним и Разумом корабля шел довольно длинный и обстоятельный разговор на повышенных тонах. Но Сма знала только, что Ксени, начав говорить, запнулся.
– …вечернем маскараде в вашу честь, – сымпровизировал корабль.
Сма улыбнулась из ванной:
– Прекрасная мысль, корабль. Спасибо, Ксени. Почему бы и нет?
– Хорошо. Я подумал, что сначала нужно все обсудить с вами. Есть у вас соображения насчет костюмов?
Сма рассмеялась:
– Да. Я появлюсь в вашем облике. Соорудите один из тех костюмов, что носите сами.
– Ха! Да. Хорошая идея. Вообще-то, наверное, многие этого захотят. Но мы не допустим появления людей в одинаковых костюмах. Отлично. Поговорим позже.
Ксени поплелся к двери и исчез из каюты. Сма появилась из ванной, слегка удивленная его неожиданным уходом, но только пожала плечами.
– Короткий, но насыщенный визит, – заметила она, перебирая чулки, только что аккуратно разложенные автономником в хроматической последовательности. – У этой машины мозги набекрень.
– А чего вы хотите от звездолета?
«Вы бы могли, – передал Разум корабля Скаффен-Амтискаву, – сообщить, что она не знает о размерах пункта нашего назначения».
«Я надеюсь, – ответил автономник, – что наши люди, уже прибывшие туда, найдут нужного нам парня и сообщат его точные координаты. Тогда Сма вообще не узнает о том, что были проблемы».
«Но почему вы не хотите быть с нею откровенны?»
«Ха! Вы не знаете Сма!»
«А-а. То есть она слишком темпераментна?»
«А как иначе? Она же человек!»
Готовясь к вечеринке, корабль добавил в блюда и напитки психотропные препараты – не больше определенной дозы, сверх которой требовалось прикреплять особый ярлык к тарелкам, чашам, кувшинам и бокалам. Он известил экипаж и переоборудовал пространство, служившее для развлечений, установив множество зеркал и обратных полей: всего ожидалось двадцать две персоны, без самого корабля, и следовало создать иллюзию многолюдья, чтобы попойка выглядела серьезной и масштабной. Это было непросто.
Сма позавтракала, потом ей устроили экскурсию по кораблю (смотреть, правда, было нечего – сплошные двигатели и связанные с ними устройства). Остальную часть дня она провела, пополняя свои знания об истории и политической структуре Воэренхуца.
Корабль разослал официальные приглашения всем членам экипажа и указал строгое условие: никаких деловых и профессиональных разговоров. Вместе с наркотическими добавками это помогло бы обойти вопрос о месте их назначения. Сперва он хотел попросить всех не касаться этой темы, но потом решил, что два-три человека обязательно сочтут запрет покушением на свои права – и при первой возможности нарушат его. Именно в таких случаях «Ксенофоб» раздумывал, не стать ли ему безэкипажным кораблем. Но он знал, что будет тосковать по людям, обычно таким забавным.
Корабль включил громкую музыку, показывал увлекательные голограммы, даже развернул волшебный голографический ландшафт: буйная зелень и голубое небо, летающие кусты и парящие деревья, по ветвям которых скакали удивительные восьмикрылые птицы. Дальше в матово-белом тумане виднелись перистые облака, которые простирались до головокружительно высоких утесов пастельных тонов. Между утесами парили маленькие облачка, там и сям виднелись синие искрящиеся водопады, а на вершинах стояли сказочные города со шпилями на башнях и ажурными мостами. Среди гостей бродили управляемые кораблем солиграммы знаменитых людей прошлого, еще больше увеличивавшие иллюзию многолюдья: известные персонажи охотно общались с гуляками. Позже обещались новые угощения и сюрпризы.
Сма отправилась на вечеринку в облике Ксени, Скаффен-Амтискав – в виде модели «Ксенофоба». Сам корабль создал еще одного дистанционного автономника, по-прежнему желтовато-коричневого, но на этот раз водного жителя: что-то вроде жирной большеглазой рыбы, плававшей в водяном шаре метрового диаметра, который удерживался полем. Водяная сфера дефилировала среди собравшихся, словно воздушный шарик странного вида.
– Эйс Дисгарв, вы с ним уже знакомы, – довольно игриво сказал автономник корабля, представляя Сма молодому человеку, который встречал ее в ангаре. – И Джетарт Хрин.
Сма улыбнулась, кивнула Дисгарву – отметив про себя, что нужно не думать о нем как о Дисгарбе, – и молодой женщине рядом с ним.
– Еще раз добрый день. Здравствуйте.
– Добрый дедь, – сказал Дисгарв, весь в мехах, точно полярный исследователь из былых времен.
– Хэлло, – сказала Джетарт Хрин, довольно невысокая и плотно сбитая, очень молодая с виду.
Кожа ее была настолько черной, что отливала синевой. Она пришла в старинной – на удивление яркой – военной форме, с гладкоствольным кинетическим ружьем на плече.
Отхлебнув из стакана, Хрин проговорила:
– Я знаю, что деловые беседы запрещены, госпожа Сма, но если откровенно, мы с Эйсом недоумеваем, почему наш пункт назна…
– Ой! – воскликнула рыба-автономник; ее сфера вдруг лопнула, и вода хлынула на ноги Сма, Хрин и Дисгарву.
Все трое отпрыгнули назад. Рыба упала на красный пол и забила хвостом, прохрипев:
– Воды!
Сма подняла ее за хвост.
– Что случилось? – спросила она.
– Сбой поля. Воды! Быстро!
Сма посмотрела на Дисгарва и Хрин: оба выглядели озадаченными. Скаффен-Амтискав – маленький звездолет – быстро пролетел между гостей, поспешивших к месту происшествия.
– Воды! – повторил автономник корабля, извиваясь всем телом.
Сма нахмурила лоб под нависавшим на него желтовато-коричневым мехом и посмотрела на женщину-солдата:
– Что вы собирались сказать, госпожа Хрин?
– Я собиралась… оп!
Модель дозорного корабля «Ксенофоб» в одну пятьсот двадцатую натуральной величины ткнулась в женщину, отчего та пошатнулась и выронила стакан.
– Эй! – воскликнула Хрин, отталкивая назойливого Скаффен-Амтискава, и с обиженным видом стала потирать плечо.
– Простите. Ах, какой я неловкий! – громко извинился тот.
– Воды! Воды! – вопил корабельный автономник, извиваясь в пушистых руках Сма.
– Замолчите! – велела ему Сма и подошла к Джетарт Хрин, встав между ней и Скаффен-Амтискавом. – Госпожа Хрин, закончите, пожалуйста, свою фразу.
– Я просто хотела узнать, почему…
Пол задрожал, голографический ландшафт затрясся, над головами собравшихся замигал свет. Когда все подняли головы, то увидели, как сказочные сверкающие города далеко вверху, на утесах, исчезают в ярких вспышках постепенно угасающего света, меж тем как в облаках пыли рушатся здания, башни и мосты. Могучие утесы раскололись на куски, взвились кипящие серо-черные облака дыма и пепла, хлынул поток лавы километровой высоты. Внизу, куда оседали пыль и пепел, все тряслось, восьмикрылые птицы вращались так быстро, что крылья у них отрывались, а сами они отлетали в сине-зеленые кустарники – верещащие взрывы перьев и листьев.
Ознакомительная версия.
