система органов чувств. Архонты видят мир по-другому, чувствуют запахи… и бог его знает сколько вообще у них органов чувств.
А старшие магистры [5]? Их стихийная трансформация — это, по сути, тот же аспект, только проще. Речь о полном перестраивании своего духовного тела из человеческого в нечто большее! Их органы чувств мутируют, становясь промежуточным звеном в эволюции одарённого.
— Ахренеть! — меня и впрямь поразила вся глубина важности профессии целителя.
Именно мы, целители, меняем физические и духовные тела одарённых, готовя их к прорыву в магистры [4] и старшие магистры [5]. Устраняем врожденные мутации, сросшиеся духовные каналы, лечим после серьёзных стычек с монстрами.
…
Три недели углублённого изучения науки с репетиторами плавно перетекли в ещё две недели забегов по лекториям Мискатонского Университета. Нагрузка была столь высокой, что я на время забросил свой четвёртый уровень телесной трансформации.
В начале мая весь Университет походил на улей, в который кто-то неосторожно сунул палки. Студенты носились по аудиториям, плакали в коридорах, а кое-кто на радостях купался в фонтане Мискатоника. «Традиции-с», чёртова старая аристократия!
Помню, как сейчас, утро девятого мая. Вычеркнув из списка мисс Черити Чапмэн очередной сданный предмет, я пробежался по нему глазами и понял, что…
[Всё сдал? Да ладно!] – ещё раз сверил данные с зачётной книжкой. — [Надо же⁈ И впрямь всё сдал!]
На радостях послал наставницам фотографию своей зачётной книжки. Утром следующего дня в деканате подтвердили, что меня официально принимают на второй курс целебного дела Мискатонского Университета. Снова написал Лей Джо и Хомячкович. Ответ пришёл минут через десять.
[Рады за тебя, Довлатов Заедем на днях в гости. Нас пригласили на закрытый симпозиум по зомби-вирусу не-мёртвых. Советую найти кафе с вкусными десертами. Эмили не простит тебе, если не попробует их в Аркхэме.]
…
05:55, раннее утро 11 мая 2027 года
321 день от начала четвёртого Сопряжения
Аркхэм, Апартаменты Довлатова (Салтыкова)
Проснувшись после длительного целебного сна, я первым делом потянулся к телефону. Меня разбудила трель входящего сообщения. Сквозь режим «Не беспокоить» мог пробиться весьма узкий круг лиц. Так оно и оказалось. Первое сообщение пришло от Лиама Хаммера.
[Довлатов, есть дело. Мы с Витольдом Захаевым уже полтора месяца разбираемся в одном крайне щекотливом инциденте. Подробности только при личной встрече. Возможно, твой дар осознанных сновидений сможет пролить свет. Буду благодарен, если приедешь в Нью-Йоркскую резиденцию рода Хаммер в ближайшие дни.]
Сегодня в планах было посетить Запретную Библиотеку, но Хаммер не стал бы просто так писать в пять утра. Дело явно срочное. Ещё в день, когда я получил рекомендательное письмо от Захаева в Нью-Йорке, я заподозрил, что творится нечто странное. Витольд, едва прорвавшись в старшие магистры [5], вдруг раз, и поехал к техномантам⁈ Странно, ей-богу. Тем более, что Захаев пошёл на прорыв ради лечения дочери, а не сторонних заказов. В общем… у меня целое море вопросов.
Второе «не срочное» сообщение удивило даже больше первого. Мне написал Артур Гаус, главврач центральной больницы Аркхэма.
[Доброе утро, мистер Салтыков. Вы, возможно, позабыли, но я предлагал вам работу в штате нашей больницы. Предложение ещё в силе. Если же вас интересует любое другое направление целебного дела в пределах Аркхэма, я готов написать вам рекомендательное письмо. Если что, можете со мной пересечься в клинике для душевнобольных сегодня до полудня. Там пройдет открытая лекция по душевным болезням.]
Теперь понятно, как Артур дорос до должности главврача в одной из лучших больниц мира. «Рука руку моет» — вот что читается между строк. Он, как грамотный садовник, готов помочь мне сейчас, чтобы наше сотрудничество в будущем принесло ему ещё больше пользы. Боги! Да я сам бы так поступил, заметь девятнадцатилетнего студента-учителя [3] на своей территории. Рекомендательное письмо — это та самая «услуга», наиболее надежная «валюта» в кругах старой аристократии.
Ещё раз взглянув на часы, понял, что заснуть уже не получится. Всего шесть утра, а важных дел за раз образовалось сразу две штуки. С кем-то вроде Артура Гауса имеет смысл наладить отношения уже сейчас. Знакомство с главврачом одной из больниц лишним явно не будет. Неизвестно, сколько времени я ещё проведу в Аркхэме.
План на день вырисовался сразу. Сначала в больницу для душевнобольных. Потом в Нью-Йорк к Хаммерам и, если останется время, загляну вечером в Запретную Библиотеку. Пора узнать, что именно мой дед прочитал в манускрипте безумного араба Аль-Хазреда.
Из-за плотного графика пришлось одеваться по походному варианту. Портмоне, немного налички, банковские карты, паспорт на имя Салтыкова в один карман. Крохотный артефактный молоточек — подарок от рода Хаммер — убираю во внутренний карман. Сверху костюм тройка с непростой жилеткой, белая рубашка, часы от Ахиллес, туфли модели Спаситель… ибо с моим везением впору носить с собой зонтик от метеоритов.
Пока я спускался в лифте, консьерж заботливо вызвал одну из свободных машин такси. За что и получил от меня щедрые чаевые.
…
На часах было семь утра, когда я подъехал ко входу в клинику для душевнобольных.
— Двигатель не глуши. Я ненадолго, — протягиваю молчаливому водителю хрустящую купюру. — Получишь ещё столько же, если дождёшься моего возвращения.
— Принято, мистер, — водитель ответил мне белозубой улыбкой в зеркале заднего вида. — Я отъеду подальше от входа. Если так не сделаю, меня другие потенциальные пассажиры начнут дёргать.
Выйдя из машины, я поправил на себе костюм. Охрана сверилась с моим именем в списке гостей и, найдя приписку «Возможно разовое посещение», впустила внутрь. Никакого досмотра на входе не было, и это малость напрягло. Странно, ей-богу! Рамка металлодетектора на мне сработала, но второй охранник лишь махнул рукой, мол «Проходи дальше.» Всеобщая расслабленность меня сильно напрягла.
[Выживают только параноики,] — фраза, всего раз сказанная кукловодом Полом Аккоманом, чётко и ясно всплыла в сознании. Не знаю, через что в своей жизни прошёл теперь уже абсолют [7], но судьба его точно изрядно помотала.
Не делая ни шагу дальше холла, я весь напрягся, пытаясь понять, что происходит. Взгляд тут же начал вылавливать странности в обстановке.
Вариант первый: кто-то узнал, что Михаил Салтыков и Михаил Довлатов — это одно лицо, и теперь пытается запереть меня в клинике для душевнобольных.
[Мимо!] — отвечает рассудок, на который уже наложен «Фокус». — [Будь это засада, мне бы не позволили просто так пронести с собой любой намёк на оружие.]
Вариант второй: Артур Гаус на самом деле поддерживает
