Особенно испугала городскую власть Макао странная реакция японского посольства. Японцы полностью отрицали наличие конфликта клана якудза с китайской триадой, но при этом первыми вывели своих моряков с припортовой территории. Они явно представляли степень возникшей угрозы. Демонстративная утренняя бойня и дождь из тысячи листовок говорили о всей серьёзности проблемы. На этот раз противостояние бандитских группировок не ограничится локальной перестрелкой в квартале– запахло настоящей войной.
Бао Чжан до последнего момента не верил в реальность угроз русского ронина. Информаторы не находили в Макао армии чужаков. Слова сошедшего с ума Кианг Су о японском злом демоне главарь триады всерьёз не воспринимал. Даже кровавую бойню в клубе он считал постановочной сценой. Один человек не сумел бы в ходе боя поочерёдно отрубить головы дюжине стрелков. Скорее всего, головы рубили уже трупам, чтобы устрашить горожан. Охрану клуба могли утречком опоить ядовитым зельем, а уж потом покрошить мечом тела и расшвырять по залу. Потому‑то и Кианг Су «мёл пургу» о чёрном демоне с ночным мраком внутри– явно заранее опиумом накачали подельничка.
И первым паническим сообщениям, о появлении на краю квартала странной фигуры в чёрных доспехах самурая, Бао Чжан тоже не поверил сразу, послал надёжных людей опровергнуть слухи.
В упавшей на город ночной тьме ярко вспыхнуло пламя разгорающегося у портового пирса пожара. Зарево медленно ползло широкой дугой по границе квартала, охватывая его огненной петлёй.
По узкой улочке неспешно шествовал самурай. На чёрном лаке, покрывающем пластины доспехов, переливались отсветы пламени. В правой руке самурай зажал рукоять короткого меча, а в левой нёс жестяное ведро с горящими углями, размахивая им, как православный поп кадилом. Будто стремился очистительным дымом окурить проклятый квартал нехристей. Пылающие угли вылетали искрами из ведра, поджигая деревянные лачуги и лавки, исключительно с левой стороны от маршрута карателя. Направление ночного бриза, словно помогая мстителю, сдувало пламя от центра города к водам гавани. Вот только странные порывы ветра налетали синхронно с взмахами огненного кадила. В эти же мгновения под решётчатым забралом шлема самурая вспыхивали алым светом угольки глаз тёмного демона.
Бойцы триады отступали короткими перебежками, прячась за углы домов и отстреливаясь на ходу. Редкие пули рвали доспехи самурая, но не могли замедлить движение мстителя. Преграждать путь бессмертному чёрному демону уже никто не пытался. Ибо храбрецы, вставшие стеной на его пути и изготовившиеся дать дружный залп из ружей, сгорели соломенными чучелами.
Стоило демону лишь взмахнуть огненным кадилом, и из ведра, как из растревоженного осиного гнезда, вылетел рой раскалённых углей. Огненные осы метко жалили стрелков. Одежда жертв вспыхнула на ветру, словно сухая трава в поле, мигом превратив грозных бойцов триады в визжащие от боли живые факелы.
Правда, нашлись среди китайцев ещё хитрецы, облачившиеся в мокрые плащи и толпой выскочившие из засады. Но размахивали они топорами и баграми совсем недолго.
Хоть и коротким казался меч самурая, но оружием владел настоящий мастер. Клинок вакидзаси молнией мелькал в отсветах пожара. Отрубленные руки и головы уличной шантрапы устлали путь воина. Серый булыжник мостовой залили ручьи крови. А бездушный самурай перешагнул через трупы и продолжил обход бандитского квартала.
Вслед за самураем – поджигателем в облаке дыма, никем не замеченный, летел чуть в сторонке Алексей. Дым не являлся преградой для его колдовского взора. Шаману надоело сверху наблюдать, как пули рвут древние доспехи самурая, – совсем истреплют одёжку. Ронин взмахом руки поднял в воздух угли с разгоревшегося позади пожара и осыпал неугомонных стрелков огненным дождём.
Можно было бы уже прекратить цирк, точно также засыпать горящими головешками остаток улицы, но представление следовало отыграть до конца. Самурай неспешно доковылял до края квартала, проложив огненную дугу до самой воды залива. Теперь стало возможным погнать стену пламени вглубь очерченного огнём периметра, выжигая здания дотла. Вскоре на месте грязного квартала вырос до неба оглушительно ревущий раскалённый смерч, стирающий в порошок даже кирпичные строения.
Навредить заложнице Ронин не боялся. Алексей полностью отдался власти холодного разума из тёмных глубин сознания. Прагматичный колдун давно уже приметил подземный ход из квартала триады к бетонному пирсу, где дежурил пароход Бао Чжан. Нужно только подождать, когда главарь, прихватив самое ценное, выберется из норы наружу.
Ожидание надолго не затянулось.
– Помнится, Бао Чжан, ты хотел мне предложить выгодную сделку, – встретил главаря триады у выхода из подземного хода Ронин. Охранники китайца осели мешками на землю. С металлическими гвоздями в черепах защитнички из них были никакие.
– Это неудачник Кианг Су застрелил старика Фанг Цай. Я хотел всё сделать по – хорошему… Не подходи, я убью Варвару! – приставил револьвер к виску связанной девушки злодей. В другой руке Бао Чжан судорожно сжимал ручки объёмного саквояжа.
– Не деловой подход, – недовольно поморщившись, скрестил руки на груди Ронин, даже не подумав уступать дорогу беглецу.
В воздухе просвистел клинок вакидзаси, обрубив ручки саквояжа. Неслышно подкравшийся сзади к Бао Чжан чёрный самурай поднял с бетонной плиты выпавший груз.
Похититель юных барышень крепко обхватил, неожиданно освободившейся рукой, заложницу за талию, а другой попытался пальцем взвести курок револьвера. Однако неведомая сила не давала этого сделать. Прокрутить барабан нажатием на спусковой крючок злодей тоже бы не сумел. Но этого пока Бао Чжан ещё не знал– не пробовал.
– Даю вторую попытку меня заинтересовать, – предложил щедрый Ронин. – Только советую не мелочиться и предложить действительно стоящую сделку.
– Господин Ронин, сохраните мне жизнь, и я перепишу на ваше имя мою пароходную компанию, – не убирая револьвер от виска заложницы, решил поделиться частью нажитого имущества Бао Чжан. С деньгами и драгоценностями в саквояже главарь клана триады уже распрощался.
– Хлопотное дело, – почесал затылок Ронин, раздумывая над предложением. – Лучше перепиши компанию на Варвару Цай. Она девушка современная, грамотная– не даст пропасть фирме и сумеет прибыль пустить на благое дело. Ей будет сподручней пароходы гонять в Америке. Да и компенсация за смерть приёмного отца требуется.
– Вы совершенно правы, господин Ронин, – отбросил в сторону бесполезный револьвер Бао Чжан и опасливо скосил глаз на молчаливого мрачного самурая за своим плечом. – Сегодня же оформлю все бумаги.
Умный китаец почувствовал, что это его единственный шанс выжить.
– Помни, Бао Чжан: ты жив, пока невредима Варвара, – оговорил непременное условие сделки Ронин.
– Буду оберегать по мере сил, – низко склонил голову коварный китаец.
В воздухе мелькнул клинок вакидзаси, и верёвки с рук пленницы осыпались обрезками.
– Варя, подойди ко мне, – дождавшись суженую, Алексей взмахом руки переместил по воздуху меч и саквояж к своим ногам. Затем направил вакидзаси остриём на Бао Чжан. – Пусть тебе, китаец, доспехи самурая служат напоминанием о сделке с опасными чужестранцами. Спрячь чучело в своём платяном шкафу. Ночной дух будет следить за соблюдением условий контракта. Воин мрака опасен и без доспехов, но в них он смотрится не так вызывающе страшно.
Ронин взмахнул клинком, и из щелей забрала шлема самурая, словно длинная змея, выползла струя пахнущего серой дыма. В воздухе она оформилась в человеческую фигуру, внутри которой клубился мрак. Не особо спеша, ночной дух плавно улетел в звёздное небо. Безжизненный манекен самурая с металлическим лязгом грохнулся о бетонную плиту пирса.
– Повелитель мрака, я клянусь безупречно выполнять условия сделки, – упал на колени окончательно запуганный Бао Чжан. Капли холодного пота гадко щекотали кожу между лопатками. Никогда он не думал о религии, но, похоже, не зря все концессии пугают грешников адом.
