– А мечи?
– Мечи – отдельная тема. Они ведь у вас, Яков Кириллович, совершенно не простые… Над прочими способами надо будет усиленно подумать. Теперь это немного легче…
– Всё равно мы ничего не знаем наверняка.
– Ну, почему же. Известно, что оно есть, обладает чем-то вроде разума, желает употребить в пищу нечто, находящееся внутри человека, и его можно уничтожить. Это очень ценные и важные сведения, хотя, конечно же, недостаточные для того, чтобы от суммы догадок переходить к теориям. Владимир Иванович, хочу увидеть список необходимого вам оборудования и примерный штат помощников с указанием научных профилей и специальностей…
– Нет, Яков Кириллович, – покачал головой Ладягин. – Это неправильно. Это в научном сообществе никогда – по крайней мере, в ближайшие десятилетия – принято не будет. А в одиночку мы такие исследования просто не потянем. Да нам это и не нужно. Оружие против этих… мерзотов я вам и без миллионных затрат предоставлю.
– Так как же мы их увидим?! Чтобы врага уничтожить, надо знать, где он находится!
– Детектор я сделаю, – спокойно, буднично даже заявил Ладягин.
– Детектор?!?
– Да. Яков Кириллович утверждает, что почувствовал вибрацию. Возможно это гармоника истинной частоты, скорее всего, очень высокой. Есть исходные материалы…
– И как мы его… испытаем?
– А вот как сделаем, так и испытаем.
– Да где?! Чёрта в гости позовём?!?
– Ну, это лишнее. Поднесём к какой-нибудь… сволочи. Сработает – значит, правильно настроили.
– Ну, это уж вы хватили, Яков Кириллович, – возмутился священник. – Злодеев детектором определять?!
– Злодей и так виден, – пожал плечами Гурьев. – Мне интересно, что у него внутри. Пока ещё вскрытие покажет! А мне сейчас интересно. И мы непременно должны выяснить, что же это на самом деле такое.
– Мы знаем достаточно для того, чтобы успешно им противостоять, – твёрдо заявил Ладягин. – Остальное – когда у вас, Яков Кириллович, будет в полном вашем распоряжении научный потенциал страны вроде Англии или Североамериканских Штатов. С меньшими силами браться за полномасштабные исследования в этой области по меньшей мере наивно.
– Они никогда не согласятся…
– Верно. Вам повезло в том смысле, что я прикладник, а не учёный. Будь я учёным, таким, как ваш Капица, вы бы мне и рассказывать ничего не стали, так?
– Так, – повесил покаянную голову Гурьев. – У кого ещё есть вопросы к докладчику?
– У меня, – поднял руку Матюшин. – А куда же нам поместить, в рамках вашей, Владимир Иванович, теории, всевозможные «эргрегоры толпы»?
– Пока не знаю, – покачал головой Ладягин. – Думаю, где-нибудь, если можно так выразиться, посередине, поскольку эти образования в некотором смысле неустойчивые и без адептов мало к чему способные. Если же учесть, что адептами на индивидуальном уровне возможно манипулировать, то эргрегор уже совсем становится совокупностью множества разнонаправленных элементов, так что…
– А есть ещё и эргрегор, то бишь бес, коммунизма…
– Стоп-машина, Вадим Викентьевич. Это уже преумножение сущностей, против которого я категорически возражаю. Эдак мы с вами ещё и до беса христианства договоримся, и батюшка нас совсем покинет. Это нам не нужно, не наш метод.
– И на том спасибо, – проворчал явно расстроенный священник.
– А к тому мы ещё имеем различные духи гор, ручьёв, тенистых рощ и старых развалин, чьё поведение может отклоняться как в плюс, так и в минус, в зависимости от того, на какую сторону их потянет в присутствии человека либо какой иной духовной сущности… Одним словом, получаем пёстрый и разнообразный духовный мир, – подытожил Гурьев. – И как прикажете в нём разбираться?
– Никак невозможно в нём разобраться, Яков Кириллович, – покачав головой, произнёс священник. – Поверьте опыту духовного лица, невозможно. Больше того – невозможно в принципе. И дело тут совершенно не в умственных способностях. Не вы, что называется, первый пытаетесь. Каббалисты, христианские гностики, всевозможные мистики, суфии – многие пытались, да только ничего не выходит. Это, друзья мои, падшие духи. Понимаете? Да, они легко идут на взаимодействие, дают «ценные», «правильные» советы, особенно поначалу, поэтому-то так легко человеку поддаться влиянию беса – он лучше «виден», ведь ангелы не вмешиваются открыто в нашу жизнь и на контакты не идут, за исключением самых судьбоносных моментов…
– А это, значит, был не судьбоносный момент. Рэйчел, ты ангела, случайно, не видела? Тебя никто на небушко не приглашал?
– Нет. Джейк, пожалуйста… Батюшка, мы вас слушаем.
– Наука изучает видимый мир. А этот мир – невидимый. Нематериальный, что бы Владимир Иванович не говорил. Исследовать этот мир – опасно, ибо они, эти сущности, рады любому «исследователю». Сколько таких исследователей по монастырям с незапамятных времён пряталось и прячется… – отец Даниил укоризненно покачал головой. – Нет там никакой науки, никакой физики. Другие там законы, совершенно другие. Они притворяются материальными, чтобы вы их «исследовали». Вот в чём дело.
– Это интересная мысль – притворяются материальными. Весьма, хотя и крайне противоречивая. Ну, да ладно. Одного я, похоже, всё же уничтожил. Как с этим быть? Вполне материальным инструментом, кстати. И сигнал о приближении я получил очень даже материальный.
– Да я понимаю, Яков Кириллович. Понимаю. Но и вы поймите. Человек, по Писанию, намеренно огражден от видения этого мира духов, чтобы не впасть в удручённое состояние – этих духов как мошкары. Они создавали бы большие препятствия для жизни нашей, заслоняя видимый, более плотный мир. Человеческая душа сама имеет тонкую природу. Но человеческий разум после грехопадения замкнулся на себе, потому в его развитие и вкладывает человек основные силы, не умея вотще наладить связь с душой, чтобы вкладывать свои силы в её развитие. Конечно, эти сущности действительно есть, и иногда можно действительно с ними столкнуться, особенно ночью, во сне или же в момент засыпания. Как с вами, Яков Кириллович, и произошло. Но исследовать их невозможно, повторяю. И не нужно. Не потому, что я против науки или исследований, спаси Господи. Но это мир, от которого защищаться необходимо, а не изучать его. Меня обнадёживает во всей этой истории только то, что и Владимир Иванович так считает.
– Верно, батюшка. Не стоит туда человеку соваться. Хотя соблазн, конечно…
– Вот. Соблазн!
– Да нет никакого соблазна, – поморщился Гурьев. – Есть интерес понять, с чем имеешь дело, чтобы правильно организовать защиту и нападение.
– Нападение?!? Да вы что такое говорите, Яков Кириллович!
– А что? – пожал плечами Гурьев. – Война – так война. А сидеть да обороняться – так много не навоюешь. Меня интересует один, на самом деле, вопрос: смертны ли эти сущности. То, что их можно уничтожить – понятно. Но человек смертен сам по себе, вследствие, так сказать, законов термодинамики. А эти? Что скажете, Владимир Иванович?
