тех же случаях, когда националисты предпочитали сдаться, штурмовики занимали позиции по обе стороны двери и приказывали выходить по одному, предупредив, что сперва через дверь должна вылететь одна винтовка, а затем выйти один человек. Сдавшихся ставили лицом к стене под присмотром пары автоматчиков. Затем проверяли помещение все по тому же принципу – пара гранат для верности, затем контроль. Пленных же вязали и отводили в холл на первом этаже, где те, под присмотром автоматчиков, пребывали в ожидании своей дальнейшей участи.
Благодаря такому подходу удалось зачистить больницу с минимальными потерями. Пару раз националисты, укрывшиеся за стройматериалами, оставшимися в больнице еще с прошлого лета, успешно переждали разрывы гранат и открыли огонь по вошедшим в будущие палаты штурмовикам, в результате чего те потеряли несколько человек убитыми и ранеными. В еще одном случае штурмовики, вошедшие в очередной коридор, наткнулись на стоявший там станковый пулемет, из которого националисты и выкосили все отделение. Выжить удалось только одному красноармейцу, который и рассказал впоследствии, что его отделение перед входом не проверило коридор при помощи гранат, из-за чего и попало в засаду. В остальном же штурм прошел вполне благополучно.
Вскоре здание больницы заняли республиканские солдаты, а штурмовая рота была отведена в тыл на отдых и перегруппировку.
В то же самое время…
4 марта 1937 года. 08:11.
Архитектурный факультет. Мадрид, университетский городок.
Для Максима Белова участие в штурме университетского городка началось со вчерашнего вызова к Артуру Христиановичу Артузову, что показалось Максиму несколько необычным. Ему была решительно непонятна причина такого вызова. В конце концов, где комиссар государственной безопасности третьего ранга Артузов, равный по званию командиру корпуса, и где лейтенант Белов? Тем не менее, в назначенный час Максим дисциплинированно явился в номер отеля, используемый Артузовым в качестве кабинета.
- Здравия желаю, товарищ комиссар! – поприветствовал Максим хозяина кабинета.
- Проходите, товарищ Белов, присаживайтесь, - кивнул Артузов. – Еще в Москве товарищ Киров предупреждал, что вы направляетесь в Испанию для получения боевого опыта. Меня это несколько удивило, учитывая ваш послужной список, все-таки куратор разработок стрелкового оружия и порученец наркома – это, скорее, кабинетные должности…
Артузов замолчал и выжидательно посмотрел на Белова, словно ожидая его комментариев.
- В том числе потому, что я курировал разработку оружия и снаряжения, я и напросился в Испанию. Мне хотелось лично посмотреть, насколько удачными получились наши разработки, - счел возможным пояснить Максим. – А еще понимаю, что близится большая война, во время которой мне советь не позволит отсиживаться в тылу. Вот я и решил получить боевой опыт во время конфликта низкой интенсивности…
- Вы тоже считаете, что близится война с Германией? – заинтересовался Артузов. – Очень интересно! Большинство людей вашего возраста об этом не задумываются…
- Так это еще года с тридцать четвертого понятно, - заметил Максим. – Тогда Гитлер совместил должности рейхсканцлера и рейхспрезидента, и тогда же западные корпорации начали активно инвестировать средства в германскую промышленность.
- Все верно, - задумчиво кивнул Артузов. – К счастью, наше руководство отлично осознает угрозу будущей войны и активно к ней готовится. Но, вернемся к вам и вашему желанию получить боевой опыт. Я договорился с комдивом Штерном и с завтрашнего дня вы с вашей группой будете прикомандированы ко второй штурмовой роте и примете участие в штурме университетского городка. Сейчас вы получите у секретаря предписание, после чего вам надлежит явиться в казармы штурмовиков. Вопросы?
- Никак нет, товарищ комиссар! – ответил Максим.
Получив предписание, Белов заскочил в свой номер, чтобы экипироваться и приказать тоже самое Грете и Киу. К чести девушек, собрались они всего за несколько минут. На этот раз они даже не думали одевать женскую форму, предпочтя кители с открытым воротом, бриджи и высокие ботинки. Не забыли они и про совершенно неуставные, но довольно удобные перчатки, еще в Москве пошитые по образцу американских кавалерийских.
Снаряжение на всякий случай взяли тоже все, включая ранцы с притороченными к ним шинелями. Киу, к тому же, прекрасно осознав свою бесполезность в качестве снайпера, позаимствовала у Греты пистолет-пулемет. Сама же Шнайдер вооружилась дробовиком, посчитав его наиболее эффективным оружием для штурма.
По распоряжению Артузова в состав группы был включен переводчик, молодой испанец по имени Хорхе Молина, являвшийся членом Коммунистической Партии Испании и вполне сносно говоривший по-русски, пускай и с заметным акцентом. Как пояснил сам Хорхе, он начал учить русский, чтобы иметь возможность читать труды Ленина на языке оригинала. А еще Хорхе был довольно опытным бойцом, к своим двадцати четырем годам успевший отслужить срочную службу в республиканской армии, поучаствовать в обороне Гранады, получить ранение, и, вернувшись в строй, покомандовать ополченцами в боях за Мадрид.
Группу «Авангард» прикомандировали к первому взводу второй инженерно-штурмовой роты, после чего у Белова состоялся непростой разговор с командиром взвода Василием Сидоренко. Оба они носили лейтенантские петлицы, но Белов, будучи лейтенантом госбезопасности, соответствовал по званию армейскому капитану, из-за чего возник вопрос, а кто, собственно, кем командовать будет? Максиму пришлось объяснять, что на общее командование он не претендует и просит воспринимать его группу, как еще одно отделение в составе взвода. Сидоренко на подобное издевательство над субординацией только головой покачал, но возражать не стал.
На следующий день начался штурм. Второй инженерно-штурмовой роте предстоял захват Архитектурного факультета, представлявшее из себя большое трехэтажное здание, сложной формы, состоявшее из центральной части с выдававшимся вперед фронтоном и двух крыльев, правое из которых дважды
