Ознакомительная версия.
– Нет, не забыл. Только у них другой стиль. Молниями они до сих пор не баловались. Родство наверняка есть, все они «темненькие»… только здесь силы больше, чем у них всех, вместе взятых. Олег, ты же сам проверил всех местных «кошкодавов», никто не мог такое устроить. Лучше давай вернемся к моему предложению – подождем, пока хозяева посоха не сделают еще один шаг.
– А ты уверен, что уже не сделали? Что, если Ивана достали именно они? Он тогда на пожарище дольше других пробыл.
– Но накрыло его не тогда, а при чистке леса на Жигулях. Извини, не вижу никакой связи. Там была совсем другая ситуация, и симптомы не те, что у Александра. И с Володей ничего не случилось.
– Сплюнь через плечо!
– Не наш обычай. Что-то ты суеверным становишься…
– Сплюнь, говорю! И по деревяшке постучи! Вот так. Тут скоро сам не будешь знать, чему верить… На Жигулях Ваня в верхнем охранении был, отгонял мелочь нечистую, могло повлиять. Допустим, какая-то отметка появилась, по которой его нашли. Или брешь в защите, которая проявляется только в определенных условиях. Ладно, мы с тобой сейчас сотню возможностей переберем. Поди найди нужную… А Саша сейчас ничем не занимается, от нас отошел – с чего бы на него силы тратить? С их точки зрения, ловушка сработала, враг больше не опасен.
– А если способности вернутся? Врожденное не уберешь. Тем более что он уже знает, что и как искать, как подготовиться…
– Я надеюсь, что вернутся. Но на это у него уйдет не месяц и не два, а через полгода о нем забудут. В конце концов для этих семерых случай с ним – наверняка только эпизод. Неприятный, но прошедший. У них найдутся более важные дела, придется держать в голове много всего сразу. Если никому из них на глаза за это время не попадется, забудут. Тем более что в лицо они его не знают, а верхним зрением всего не различишь. Помнят отпечаток тех его способностей, мыслей, чувств… ну, может быть, что-то из природного. Про посох я тоже помню, как и про то, что у него внутри. Поэтому и прогнал. Ему это все своей волей ломать. Если придет к нам – сам придет, не придет – то и изнутри уже изменился. Сам посох у нас, так что по крови тоже не найти. Что им еще остается?
– Знать бы, что они могут… всего ждать приходится. Да, а вот такой вариант ты предусмотрел: он захочет вернуть свои силы, будет искать учителя – и подастся не к нам? Мы ведь его однажды уже выгнали, из гордости не придет, пока своего сам не добьется. Или с чьей-то помощью, но только не с нашей. Ты не думаешь, что как раз то, что внутри, может его привести к тем же семерым уже как ученика или слугу?
– Подумал, Илья, подумал. Я тут навел кое-какие справки – у него сейчас не самый легкий период: любовь не удалась, на работе неприятности из-за этого отпуска, могут уволить… Он парень крепкий, не сломается. Но думать ему сейчас придется не о чутье, а о зарплате и о жилье. Ну, может быть, еще о девушках. Вот когда найдет работу – видно будет, куда дальше пойдет. Если к родителям уедет – там его точно не достанут, городок тихий, кроме наших, там только мелкая самодеятельность магией занимается. Ну и как обычно – пара бабок заговорами подрабатывает и молодежь кошек вешает – развелось, однако, сопляков! Но именно что сопляки. Сашка это прекрасно знает. Если в городе задержится – тогда другое дело. Скорее всего он попробует остаться.
– А что его здесь держит?
– Друзья. Друзья, товарищи, однокурсники, память о вольных студенческих годах. Свобода и культура. Это нам с тобой большой город дышать не дает, а ему еще в маленьких тесно.
Да и подругу себе под стать здесь найти проще, у него требования – ого! Наша кровь чувствуется, «телки» не нужны. Там-то он будет первый жених, да только все первые невесты в таких местах уже расхватаны. Малолетка ему не нужна, а из школьных подруг его никто не ждет.
– Почему ты так думаешь? Хотя да – армия, учеба… хотел бы остаться дома, остался бы сразу.
– Вот именно. Или после университета вернулся.
– Задача, однако. Можно только туда, куда нельзя. А третьего, случаем, не дано?
– Может, и найдет. Посмотрим.
– Смотри внимательно, Олег. Нутром чую – что-то с твоим парнем связано. Сам знаешь, нутро у меня чуткое.
– Знаю, знаю. Ладно, поговорили – давай заниматься делами. В Ярославле один колдовской клан на сторону Пермяка перешел, слышал?
– Слышал. Это который, Славичи?
– Нет, эти просто в стороне остались. Тут для нашего круга еще хуже – род Хорта. Они с нашими колдунами в родстве. Боюсь, как бы не переманили. Наши-то недовольны еще с тех пор, как у них строители капище перерыли, кому-то особняк с хорошим видом потребовался.
– Да-а, не хотел бы я в этом особняке жить…
– Так и заказчик не живет. Они еще хотели его могилу разрыть, да больно гранит тяжелый поставлен.
– Это что ж, они сами его и…
– Нет, конечно. Они его честно предупреждали, что место проклятое – не послушал, крутой очень оказался, еще и пригрозил. Не успел вселиться – его самого «заказали». Не наши, мы проследили – его же зам и деньги выделил. А колдунам теперь что толку-то – хоть снеси этот дом, сделанного не вернешь. Теперь они злятся на весь город, так что могут и прислушаться к родичам. Они и так место держали сколько могли – когда закладывали его, до города семь верст было, а теперь все вокруг застроено, до трамвая десять минут хода…
* * *
Это была еще не настоящая осенняя грязь. Настоящая грязь прилипает к ногам, лапам, колесам, держит, с недовольным чавканьем отпускает добычу – все равно никуда не денешься, завязнешь… Поздней осенью даже по лесным дорожкам не так-то просто пройти-проехать. Приходится выбирать местечко посуше, перепрыгивать, идти по кочкам – и все равно время от времени будешь сдирать с ног липкие бурые гири-кандалы…
Но сейчас осень была не то чтобы ранней, но все еще золотой. Бабье лето подсушило землю, а быстрые дожди промочили лес ровно настолько, чтобы смыть пыль. Восемь копыт почти неслышно вдавливались в тропу. Ехавший впереди обернулся, блеснув сединой на виске:
– Саня, здесь осторожнее. Ветки нависают, к шее пригнись.
– Вижу, Юрь Натаныч.
– Видишь – это хорошо. Ружье перевесь, так стволом зацепишь. Ничего, десять раз проедешь – и не видя пригнешься. А через пяток лет – и ночью на скаку, раньше, чем сообразишь.
И действительно, говоривший отклонился, даже не глядя вперед – ровно настолько, чтобы клены не подцепили его за брезентовый ремень на плече и не сбили пятнистую кепку.
– Как, привыкаешь к седлу помаленьку? Дело хорошее. Я поначалу тоже никак не мог приспособиться, все на «козле» ездить пытался. Привык к технике, а тут живое, еще и ноги болят. Ничего, сейчас даже нравится. «УАЗ» – машина хорошая, но не всегда и не везде пройдет. И шумит – я не слышу, меня – все, за версту, что люди, что звери. Пешком много не находишь, зимой особенно.
– А лыжи?
– Это по степи на лыжах хорошо или по дороге, а по кустам… Да и так – до первого пенька. Нет уж, у меня свой вездеход. Точно, Сорока? – Юрий Натанович погладил лошадь между ушами. Уши дернулись, блеснул черный глаз – чего хозяин хочет? – Погоди, потом угощу. Тебе, Сань, повезло, что я вторую себе завел, как раз этой весной с начальством переговорил. Косить только больше приходится, ну так с того года вдвоем будем. Луга у меня хорошие, заливные – возле Гнилухи, завтра покажу. Все взвыли – бензин дорожает, а мои сами себе горючее возят. Я еще приглядел в лесхозе косилку, да они ее до ума никак не доведут, а мне не дают. Ничего, договоримся.
– А овес где берете?
– Э-э, чего захотел! Овес нынче дорог. Да и сеют его мало. Пяток мешков я у районного начальства добыл, а так больше пшеницей. Тут у меня один фермер побаловаться решил, ну ему эта пара зайцев и вышла… не самый большой убыток, и всем хорошо. Я ему еще и грибов сушеных подкинул, этот год урожайный.
– Так что, без протокола? Как же закон?
– Ты что, маленький? Или в Европе вырос? По закону я у него ружье отобрать должен был, а с чем бы он остался? С вилами, радостных соседей приветствовать? У него семья, у меня семья. Хоть все и выросли уже, а иной раз помочь надо. Учись жить с людьми, Александр, учись. Мы тут вроде бы одни, а без других не проживем.
– Кого же тогда задерживать, на что нам пистолеты?
– Пистолет… Пистолет у тебя для авторитета, ты за него не хватайся лучше. Эх, раньше «тэтэшки» были, одного вида городским «крутым» хватало. «Макар», может, и не хуже, но не такой солидный, а про «токарева» слава широко ходит. Ладно, зато «модерны» подкинули, – егерь похлопал по болтавшемуся на ремне короткоствольному автомату. – Вот это штука хорошая, если действительно припечет. Как у каждого третьего карабин с оптикой появился, так из «макара» разве что застрелиться впору.
– И что, стреляют из карабинов?
– А для чего ж они еще нужны?!
– Нет, я имел в виду – по вам стреляли?
– Было раз и по мне, только больше все-таки мимо. Потому и живой, потому и с автоматом теперь езжу. Сам увидишь. Года четыре назад тут вообще такие бои местного значения были – не успевал за патроны отчитываться. Вот кого брать надо – так это тех, кто с жиру бесится. Не то чтобы ему дичины не хватало – он может пять лицензий купить и в ресторан пойти. Не-ет, ему силу свою показать надо, да еще спьяну и перед дружками. Все равно, что шевелится – хоть еж, хоть косуля с маленьким… – сквозь чавканье копыт Александр услышал, как скрипнули зубы. – Еще и лес на прощание подпалят. Одному я за такие дела джип продырявил, так он мне мстить задумал. Хату пробовал подпалить, с дружками меня окружали. Там я дырку в плече и заработал. Но больше он ко мне не пристает.
Ознакомительная версия.
