сроки вышли. Ты семена поздних сортов присмотрел уже?
Дед Василий ошарашенно покачал головой. Видно было, что он смирился и уже не надеется вернуться в своё село.
— Ну вот, — сделала грозное лицо я, — ты вот сидишь целыми днями, только печалишься и себя жалеешь. А мог бы сходить по магазинам, семена присмотреть. И ещё что нужное. Я получку получу и деньги будут.
— Но Тамарка…
— Ты сам подумай, — перебила я, — сейчас лето начнётся, мне Ричарда куда-то девать надо. Потом Анжелика поступит, производственную практику пройдёт, и ей месяц отдохнуть надо будет. Обстановку сменить. А где можно лучше отдохнуть, чем в деревне? А потом уж и я отпуск возьму и тоже к тебе приеду. Такой у меня план.
— Но дом…
— С домом что-нибудь придумаем, — отмахнулась я, — и вернём. Так что начинай готовиться и собираться.
Дед Василий повеселел и на радостях хватанул ещё пирожок. Виновато взглянул на меня и жадно впился остатками зубов в душистую сдобу.
Вот и хорошо. А то диеты все эти, скромности…
Любашин отец и Ивановна ещё пили чай, а я заглянула к Анжелике. Уж больно её поведение мне не понравилось. Надо проверить, учит ли уроки.
Анжелика сидела над раскрытым учебником, но по её мечтательной улыбке было видно, что мысли её витают отнюдь не в тригонометрических задачках.
— Получается? — спросила я.
— Ну… — встрепенулась Анжелика и покраснела.
— Рассказывай, — велела я.
— А что там рассказывать, вот учу же… — заюлила она.
— Ты мне тут белоснежку из себя не изображай, — строго сказала я, — кто он?
— Вот что ты начинаешь! — чуть ли не со слезами на глазах воскликнула девочка.
— А то я не права? — прищурилась я.
Анжелика покраснела.
— Рассказывай, — приказным тоном повторила я.
Анжелика немного поломалась, но потом призналась, что втюрилась в новенького.
— Новенький? В конце девятого класса? — сперва не поняла я.
Но потом из путанных анжеликиных объяснений сообразила — какой-то небольшой начальничек решил поддержать своего великовозрастного отпрыска от предыдущего брака. А чтобы он мог поступить куда-то, то нужен был чистенький красивенький аттестат, желательно без троек. Поэтому отпрыска привезли в Калинов, отправили в школу, где училась Анжелика, и подкупили учителя (сидящая второй год без зарплаты учительница сразу же ухватилась за возможность немного подкалымить живых денег). Соответственно, так как парень был столичным, то все девчонки из её класса и из всех параллельных срочно в него влюбились. Не осталась в стороне и Анжелика.
— Ясно, — сказала я и уточнила, — ну а он что? Внимание на тебя обращает?
— Ну… не очень, — ещё больше покраснела та.
— Хочешь научу, как сделать так, чтобы обращал? — хитро прищурилась я.
— Как? — округлила глаза девчонка.
— Легко, — пожала плечами я, — раз ему нужны хорошие оценки в аттестате, а учился он всегда плохо, значит у кого-то ему надо домашку списывать…
— Точно! — хлопнула себя по любу Анжелика.
— Вот и хорошо, — кивнула я, — вот и учи математику.
— Ага! — загорелась она и с большим энтузиазмом ухватилась за учебник.
— Погоди ещё минуту, — сказала я, — ты уже определилась, куда поступать будешь? Кем быть хочешь? И после училища что дальше?
— Не знаю, — мечтательно сказала Анжелика, — может, влюбится в меня Владик, я выйду за него замуж и учёба мне вообще не нужна будет.
— Не вариант, — не согласилась я, — идти в содержанки — последнее дело.
— Я не в содержанки! — обиделась Анжелика, — я женой ему буду.
Рановато ты, девочка, о замужестве думаешь, — подумала я, но вслух сказала:
— Одно другому не мешает. Но подстраховаться надо.
— Да зачем? — удивилась она, — муж должен деньги зарабатывать, а я буду обеды готовить и убираться в доме.
— А подстраховаться? — поморщилась я, — вот представь, вдруг он заболеет? А ты ему плечо даже подставить не сможешь. И что вы делать будете?
— Ну… — задумалась Анжелика.
— Поэтому давай заканчивай на хороший аттестат школу. Поступай в училище и потом, хоть суп с котом. Поняла?
— Поняла, — кивнула она.
— А раз поняла — учи математику, — посоветовала я, — а о твоём будущем поговорим позже.
Я оставила Анжелику грызть гранит науки, а сама пошла в Дом молитвы. Пришла пора действовать активнее.
В это время в Доме молитвы (так оно у них называется, в смысле это место) почти никого не было. Ну если не считать незнакомую мне женщину, которая сидела за большим столом и переписывала что-то из книги в тетрадку. То ли она учится, то ли просто конспектирует.
Во второй комнате, перекладывала какие-то открытки другая женщина. Её я уже видела.
Я поздоровалась я и спросила:
— А Всеволод Спиридонович у себя?
— Мир вам, сестра! — улыбнулась старушка. — Старейшина занят. Чуток обождите, он освободится не раньше, чем через полчаса.
— Вы не против, если я здесь подожду?
Она кивнула. Я присела за столик и принялась наблюдать за ловкой работой женщины: пальцы её мелькали, как у заправского кассира или профессионального карточного шулера. Интересно, может, так на самом деле и есть?
Прошло примерно полчаса и меня позвали:
— Можете заходить, — слегка улыбнулась мне старушка, — старейшина примет вас.
Я поблагодарила и вошла в знакомую комнату.
Главный сидел за столом и, сосредоточенно нахмурив лоб, что-то писал.
Я остановилась и тихо ждала, когда он закончит. По звуку двери ведь он явно слышал, что я зашла. Помотав мне нервы ещё минут пять, он отложил ручку в сторону, вздохнул и только потом изволил заметить меня.
Мы обменялись приветствиями, и он спросил:
— Что привело вас ко мне в такое время?
Намёк на неуместность позднего визита я предпочла не заметить и сказала:
— Квартира!
— Что квартира? — не понял он.
— Да вот, есть у меня соседка — одинокая старушка… — сказала я и осеклась, выжидательно взглянув на него.
Он не проявил интереса. Явного интереса. Но глаза подозрительно блеснули. Ага. Попалась рыбка.
— Живёт одна в двухкомнатной квартире, — принялась уточнять я. — Недавно вышла из больницы. Приступ был. Почки. Еле откачали. Мы вчера
