"Всего двадцать лет", подумал Виктор, "а так все изменилось."
— Меня вот интересует, как они на этот кисель сесть собираются, а еще больше — как взлететь после заправки, — задумчиво произнес Ковальчук, кивая на черную борозду от пневматика "Стинсона", и начал рыться в своей сумке.
Самолет тем временем начал заход на посадку.
— Смотрите, смотрите! — Ковальчук сунул в руки Виктору небольшой алюминиевый бинокль; в него Виктор заметил, что под брюхом между выпущенными шасси самолета вздулось что-то большое, черное, похожее на резиновую лодку.
— Что это, как вы думаете?
— Чего-то… такое впечатление, что я это где-то видел. Только не помню где.
— У меня тоже. Куда… Куда он заходит! Там же заболочено!
Виктор увидел вдали, как из-под снизившегося самолета вырвалось облако не то брызг, не то тумана. Самолет не скапотировал, и продолжал нестись по тундре в их сторону.
— Это же воздушная подушка! Шасси разгружает! Вы подсказали?
— Нет. Похоже, сами доперли.
То, что они увидели дальше, казалось еще более фантастичным. Самолет развернулся поперек полосы, продолжая нестись боком, затем вообще повернулся хвостом вперед, и мотор снова взревел, теперь уже тормозя машину.
— Во Чкалов! Во сукин сын! Не может без выпендрежа.
Самолет стал, подушка под ним сдулась так, что он стал на колеса, и, треща мотором, подруливал к складу, качая крыльями на неровностях почвы. Если не считать воздушной подушки, по конструкции машина была очень близка к АНТ-25: то же крыло большого удлинения, один мотор, от надежности которого зависела судьба всех. Однако бросался в глаза блистер наверху, вместо открытой кабины с ветровым стеклом кажется, штурманская, на месте остекления фюзеляжа торчали круглые иллюминаторы, да и кабина пилота, что спереди, была как-то более зализанной. Ну и, может, еще внутри что-то поменяли, фотоаппаратуру поставили.
Мотор стих, трехлопастной винт завис в воздухе мерседесовской звездой. Загремела дверца, и в открывшемся проеме показался человек в летном шлеме, молодой, лет тридцати пяти, с чуть приплюснутым носом, широким ртом с чуть оттопыренной толстой нижней губой, и хитроватыми, слегка прищуренными глазами. Он улыбался какой-то немного жесткой, суровой улыбкой, и улыбка эта подчеркивала упрямые скулы лица.
"Так вот он какой — Чкалов… Сам вышел выяснять. Остальные двое, видимо прикрывают."
Чкалов спокойно подошел к ним. Виктор заметил, что кобура пистолета на бедре летчика была расстегнута.
— Здравствуйте, Валерий Павлович!
— Здравствуйте. А где господин Петров?
— Который должен был меня сюда доставить?
— Да.
— За нами была погоня, его ранили. Пришлось оставить у надежных друзей, где ему окажут помощь. Вместо него полетит господин Ковальчук.
— Человек, известный вам под псевдонимом "Петров", сказал мне, чтобы я сопровождал его в Россию, — пояснил Ковальчук, — как вы понимаете, было бы странно, если бы я здесь предъявил вам удостоверение жандармерии или российский паспорт.
— Чем вы еще может подтвердить свои слова?
— Да ничем мы здесь не можем их подтвердить, — ответил Виктор, — пусть в России проверяют и разбираются. Не думаете же вы, что ЦРУ… то-есть УСС или еще кто-то будет таким образом внедрять агентов-нелегалов?
— Да уж, — согласился Чкалов, — забрасывать шпионов таким путем было бы глупо. Но вам обоим придется сдать оружие, и запомните — если вы рассчитываете завладеть нашим самолетом и лететь на нем куда-то, мы его взорвем. Это секретная машина, она заминирована. Вы уж не обижайтесь, таков приказ.
— Я понимаю, Валерий Павлович, — сказал Ковальчук, — принимайте оружие и спецсредства.
Забрав оружие, Чкалов сделал знак рукой, из люка появились пилоты, в которых Виктор тут же узнал Байдукова и Белякова. "Мистика какая-то. Тот же самый экипаж! Так не бывает! Хотя… А, может, это, как раз закономерно, что этот экипаж сложился? А вот самолет немного другой."
— Ну что же, добро пожаловать на борт, — сказал Чкалов, — тем более, что вы у нас, как нам объяснили, вроде нового российского супергероя.
— Да это вы у нас супергерои! — улыбнулся Виктор.
— Нет, — с полусерьезным выражением объяснил Байдуков, показав на Чкалова, — вот он у нас супермагнат. У него сто семьдесят миллионов.
— Сове… ээээ… соборян, которые работают на него, как и он на них.
— Точно. Господин командир, тут уж и в Америке про это слышали.
— Слышали, слышали… Давайте скорее заправляться и вылетать. Циклон смещается к западу.
— Валерий Павлович, — поинтересовался Ковальчук, — ну, а если бы мы другими людьми оказались, интересно взяли бы вы нас или оставили в тундре?
— Взяли. А как же иначе? Знаете, года три назад после парада подходил ко мне Иосиф Виссарионович, говорили с ним об авиации, о перелетах… Так вот, он мне сказал такую вещь, которую я навсегда запомнил: "Человек для нас это — все.". Понимаете? Не капиталы, не чины, не известность, а — человек. Вот как.
…Под бочками обнаружился замаскированный люк в подземную емкость; запас топлива, необходимый для заправки "Туполева", был бы слишком велик для научной экспедиции и вызывал подозрение. "Интересно, как его сюда завезли", — думал Виктор, "Дирижаблями, что ли?". Ветер донес знакомый тепловозный запах солярки.
— Это что, у вас дизель стоит? — поинтересовался Виктор.
— Он самый. Дает на четверть увеличение дальности. Доводили вместе с концерном "Юмо". А нагнетатель в Коломне проектировали. Эту машину еще пытались в бомбардировщик переделать, иприт с него выливать, вон баки-то какие — шесть тонн почти! Но не получилось, и в серию не пошел. Так вот на задания и летаем. Из-за этой истории с бомбардировщиком еще Калинин с Туполевым ссорились, друг друга обвиняли во вредительской деятельности.
"Калинин? Это всесоюзный староста? Нет, это, наверное, конструктор Калинин, что того динозавра проектировал, на котором сюда летели. И они с Туполевым друг на друга телеги писали? И, может, они так друг друга и посадили? В этой реальности? А в нашей? Вот черт, шляешься тут по чужим реальностям, а о своей ни шиша не знаешь. Вернусь, надо будет в Инете порыться."
— А воздушная подушка?
— Это как на катерах Левкова, а гибкое ограждение знаете, кто придумал? Циолковский, учитель из Калуги. Он сейчас фильмы консультирует про полеты на Луну и космические города. А что, вот так бы махнуть вокруг шарика, а? Интересно, какая Земля с высоты сто тысяч метров?
— Голубая.
— Вот и он тоже так думает.
30. Право на один звонок.
