страха потерять своё благополучие. Тех же, кто дружески относится к нам, а я посетил множество миров за свою жизнь, нет как таковых, ибо везде существует одно единое правило – стремление быть сильнее, могущественнее, чем ныне, за счёт более слабых. Я не призываю Вас бросаться необдуманно в бой с представителями других миров, но помните мои слова – друзей, среди чужих, НЕТ!
Что касаемо квартиры, где Вы оказались. Ранее этот дом принадлежал мне полностью, но настали времена, при которых был поставлен выбор – или лишиться всего или сохранить малое. Я и сохранил то, что мне было наиболее близким. Квартиры, где жила моя супруга и свою. После ухода моей Ладушки, я несколько раз устраивал перепланировку этого помещения, но, в конце концов, вернул всё к изначальному. Одно прошу, коль решите жить в этом доме, а по мне, от сердца говорю, было бы радостно видеть Вас именно в семейном гнезде, в родительском доме – не выбрасывайте старые картины и фотографии. Дайте время мне уйти спокойно, а потом я не смогу Вам попенять за короткую память… Мне осталось совсем немного и чувствую, что непомерно длинная жизнь подходит к логическому завершению. Сколько протяну – не знаю, но хочу, что бы Вы помнили обо мне. Не как о придурковатом старике, а как о Наставнике, который совсем немного, на чуть-чуть, приоткрывал перед Вами возможности человеческого организма и некоторые тайны мироздания. А более подробные пояснения найдёте в дневниках в сейфе. Там описаны как причины, по которым прожил столь много лет, да и многое другое. Я никому до Вас ведь так и не открылся. Но Вы, потомки Ярых - мои прямые наследники. Многие годы наблюдал как за Вашим дедом, потом отцом. Следом за Катей, а потом и за Вами. Помогал тайно, направлял порой на правильный путь, но себя не обозначал. Незачем это было, да и помешало б Вашему саморазвитию. Что ж. Пора заканчивать… Счастья Вам, Арина и Антон Ярые. Долгих лет жизни и радости, мои милые и мои… родные…»
Когда Антон закончил читать, Арина рыдала навзрыд, да и он сам еле сдерживался, хмурил брови, периодически вытирая глаза.
- Дедушка, ну разве так было сложно сказать, что ты нам родной? – всхлипывая, Арина смотрела в потолок, - Ну почему всё вот так, совершенно не по-человечески? ПОЧЕМУ??? Я вот почувствовала сразу, буквально через секунду, как мы познакомились, что между нами что-то есть. Какая-то ниточка, что нас связывала. Помнишь, Тош, как он сказал нам – «Внучата, мои хорошие, мои славные, мои родные…» Разве так мог сказать совершенно чужой человек? Нет, не мог. Так почему он нам ТОГДА не признался???
- Может не хотел нас ограничивать в свободе выбора? – Антон, вытерев глаза, вновь посмотрел на картину, где стоял последний царь, а справа, как поддержка и опора, его дедушка. Он внезапно вспомнил о сегодняшнем визитёре и, попросив сестру держать рот на замке, сохраняя молчание, обращаясь вникуда, позвал.
- Аристарх Никифорович. Коль Вы присутствуете, не соблаговолите, так сказать, показаться воочию.
Не успели стихнуть прозвучавшие слова, как из коридора, после короткого стука в дверь, в комнату вошёл именно тот, кто и посетил клинику днём.
Антон, кивнув своим мыслям, задал вопрос пожилому человеку.
- У Вас есть связь с Дмитрием Михайловичем или тем, кто обитает рядом с нашим прадедом?
- Я бы поправил Вас, уважаемый, не прадедом, а с пра…
- Оставте политесы. Я задал конкретный вопрос. Будьте добры отвечать так, как положено Вашему роду.
- Имеется, уважаемый Антон Сергеевич. Только не следует попирать веками сложившиеся устои жизни и…
- Об этом ещё побеседуем, уважаемый.Дословно готовы передать? Или требуется письменное обращение?
- Письменное более оправдано, но устное до получателя дойдёт быстрее.
- Тогда милейший, запоминайте. Готовы?
Увидев почтительно склонёную голову старика, продиктовал.
«Деда. Мы прочли письмо и желаем одного – что бы ты был рядом постоянно. Ты нам нужен не для редких случайных встреч, а для нормальной полноценной жизни. Что бы твоя мудрость не ушла с тобой, а осталась в нас, твоих потомках. Мы ценим тебя, уважаем и любим »... Это всё, почтенный. Отсылай сообщение и когда будет подтверждение, жду его в любое время дня и ночи.
- Спасибо, Антон Сергеевич, за добрые слова и речь, достойную потомков его Сиятельства великого кня… Ой… Простите. Оговорился. Я свободен?
- Свободен. И спасибо за добрую службу нашему роду.
- Рад стараться. Благодарствую за добрые слова.
Старик вышел в коридор и вскоре оттуда раздался еле слышный хлопок.
- Это кто? – изумлённо спросила Арина, зажав рукой рот.
- Это? – улыбнулся Антон, - верный помощник нашего деда, а по факту – домовой. Вот только удивительно, что из разряда обычных домовых, которые не так уж стремяться показываться людям, этот вполне освоил материализацию, явившись посреди рабочего дня в нашу клинику. Как посмотрю, вообще всё, чего так или иначе касается дед, выходит за рамки обычного. Теперь понимаю, точнее, догадываюсь, откуда у него появились ныне наши клинки, способ ухода в иные мира, да и многое другое. А Руслана? Удивительной красоты русалка, которая на протяжении многих лет сначала по-простому, словно закадычная подруга, общалась с дедом, затем с Белым и Катей, а теперь и с нами. Это ты считаешь нормальным? У меня сегодня что-то с головой, да и не только сегодня. Я, пожалуй, никогда в жизни не встречал столько необычного, как за последнюю неделю. Аринка, а ведь это только начало. Что же будет дальше???
- Тош. А как ты догадался, что это домовой? – Арина была немного испуганной, но и заинтересованной.
- Используя, как и ты, метод дедукции. Что улыбаешься? Когда мы переобувались, я заметил в шкафу единственную пару обуви, которую недавно наблюдал на ногах именно того посетителя, что принёс конверт с ключами от дома. Между прочим, обувь была вновь отполирована до блеска. И в стойке, где находились домашние тапочки, имелось девять пар, а не десять – одна секция была пустой. К тому же в помойном ведре лежала упаковка именно от тапок сорок третьего размера. Так что всё элементарно, мисс Ватсон…
В закрытую дверь тихо постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вновь зашёл Аристарх Никифорович.
- Ваше сообщение доставлено адресату. Ответ желаете услышать?
- Не томи. Желаем.
Старик картинно выставил чуть вперёд правую ногу и, прикрыв глаза, продекламировал, словно стоял не в комнате,
