же самое время убивает его. Да, в массе своей, горожане – трава. Тот, кто осознаёт страшную истину сидения, уходит из города. На время или навсегда. Куда уходит?.. В другой город, путешествовать по городам, становится лесовиком, хожалым, тескомовцем, фундаренцем или бандитом. Да, обыкновенным бандитом, как мы это понимаем. Одним словом, они ищут и находят свой путь, дающий знания, полноту жизненных впечатлений, и друзей! Так-то, малыш!
– Спасибо, Харан.
– Хм… Я рад за тебя…
– Мутные звезды! Я вот слушаю тебя, Харан, и мучаюсь загадкой. Ну, где ты так научился говорить?
Свим не видел улыбки Харана. Бывший личный врач руководителя бандеки продолжал улыбаться и тогда, когда проговорил:
– Этому, Свим, не учат. В нашей стране точно. Впрочем, в некоторых бандеках, там, где сохранились Педагоги, преподают науку по названию… ри-то-ри-ка… Да, риторика. Она учит, как надо говорить, как строить речь, какие употреблять слова. Мало того, подсказывает, что при этом делать руками, как улыбаться или негодовать… Целая наука? А я не учился. Когда был молод, мой нэм не позволил, потом появились другие интересы, не до того было. И не так уж я хорошо говорю… Просто мне в жизни много приходилось думать. А когда усиленно думаешь, то сам с собой споришь и подыскиваешь такие слова, чтобы самого себя убедить.
Его слова повисли в пустоте.
Сопел уснувший Ф”ент, свернулся клубком К”ньец, откинулся к стене торн и замедлил метаболизм в своём организме. Как будто уснула Клоуда. А Свим молчал, потому что ему нечего было сказать Харану.
Сказать, что его нэм позволял всё, лишь изъяви желание, но он его не изъявил? Поймёт ли его собеседник-ухроп? Или, что ему думать так, как приходилось Харану, случалось не часто, а уж спорить с самим собой и убеждать самого себя – вообще не возникало необходимости. Может быть, он когда-то и был несколько не прав сам с собой, однако не считал это для себя учебным материалом. И он примирительно бросил:
– Давай спать, Харан. И ты, малыш, спи.
– А дежурство?
– Сестерций всё равно не спит. Он всегда начеку.
– Действительно, – замедленно и глухо отозвался торн. – Спите потомки Обезьяна…
Глава 43
Спокойный длинный сон вернул всем силы, а прохладное утро – взбодрило. Лишь торн вышел на солнце, осветившее небольшую часть площадки, и подставил себя его лучам, впитывая энергию.
Ф”ент, подняв обрубок хвоста, как дикая собака, слонялся тут же, словно не находя себе места. Он заглядывал во все углы и совал свой нос во все дыры. Ему не терпелось начать обследование руин. Хотя вчера он и дремал, а потом призывал всех завалиться спать, но идею Свима и Харана принял близко к сердцу. Такой подход к руинам его устраивал. Как там будет ещё у людей, а у него самого всё может произойти. Приятно знать, что где-то есть кров и еда, где ты можешь переждать не лучшие времена.
Поиски не приносили ничего существенного. Нос улавливал тлен веков, запах ржавчины, да былые деяния мышей, здесь когда-то пробегавших. Ф”ент фыркал, стряхивая крупинки земли, прилипшей к носу.
Хопс с интересом наблюдал за действиями стехара, особенно его забавлял хвост выродка.
– Ф”ент, – наконец, не выдержал он и сказал, когда стехар пробегал мимо, – люди иногда держат диких собак в своих домах. Есть у них такая глупая привычка, держать диких. Так вот диким собакам они зачем-то отрезают хвост. Ты на них так похож.
– Не мешай! – огрызнулся стехар, ему показалось, что из дыры, которую он в этот момент обнюхивал, тянет запахом не таким, как везде. – Иди-ка лучше сюда и понюхай. Что-то здесь есть отличное ото всего. Из глубины, похоже, идёт… Да подойди ты! Нос не обдерёшь. Или ты не только плохо стал слышать, но и нюх заодно потерял?
Отвечать на глупый вопрос Ф”ента хопс не собирался. Он нехотя подошел к выродку, приставил нос к дыре и, подёргивая им, потянул воздух. Пахнуло чем-то странным и сухим. К”ньец прыснул и несколько раз мотнул головой из стороны в сторону. Опять приложился носом. Что бы там ни было, а у него почему-то на загривке встали дыбом волосы.
– Чувствуешь? Пахнет не так, как везде.
Хопс промолчал, так как не знал, как пахнет везде, и, поколебавшись, ещё раз принюхался. Нет, он не мог разобраться, от чего может исходить такой запах, и почему по его телу словно что-то пробежало нечто неприятное, что захотелось мяукнуть во всё горло.
– Не знаю, что это такое, – зафыркал он. – Первый раз ощущаю нюхом подобное. Как будто там что-то нагретое. Воздух сухой, но прохладный. Так иногда пахнет перегретый на солнце сапог Свима. Да, да, – упомянув обувь дурба, К”ньец стал догадываться, почему на него так подействовал неизвестный запах, он был похож на запах кожи змеи гаранды, из которой были сделаны сапоги Свима.
– Сапог Свима?.. – Ф”ент явно не понял намёк хопса. – Не знаю уж, как он пахнет перегретым… Но в основном у меня такие же представления: перегретый, сухой, но прохладный… А? Вот я и думаю, ведь такое сочетание – чепуха какая-то, а?
– Что тут у вас? – Свим неспешно подошел и ним и прислушался к разговору.
– Эта соб… В общем, Ф”ент находит запах, выходящий из этой вот дыры, необычным. Так больше здесь нигде не пахнет.
– А ты, К”ньюша, нюхал?
– Нюхал. В других местах я еще не принюхивался, но со стехаром вполне согласен. Там, – хопс показал лапиной под ноги, – таится что-то непонятное для нас двоих. Странный запах, новый.
Свим наклонился, вытянул голову и приблизил свой не слишком длинный нос к дыре, несколько раз потянул воздух.
– Да, конечно, – проговорил он, выпрямляясь, – я-то ничего такого странного не почувствовал. Но вашим носам верю. После завтрака и начнём с этой дырки. – Свим до хруста в костях с удовольствием потянулся. – Покопаем, мышцы разомнём. А сейчас в подвал к распределителям. Да, уважаемый стехар, посуду после себя надо бы прибирать. Выноси её сюда. Здесь где-нибудь за стенкой мусорник устроим. А то…
– Х-хе, – Ф”ент задрал четвертушку хвоста, – чтобы каждый прохожий видел, как тут хорошо живут? Посуду вот выбрасывают, едят, наверное, хорошо, подумают, одним словом – живут на славу. Так?
– Мутные звезды! Ты же прав! Та-ак!.. Задачка… – Свим почесал заросший подбородок. – Придётся искать в первую очередь мусоропровод. Должен же он здесь быть. Либо выделить одну комнату под мусорник… Так ведь запашок появится… Ладно, подумаем.
Завтракали долго.
Друг у друга выясняли запомнившиеся комбинации нажатия кнопок, угощались добытым с товарищем, спорили о вкусах. Смеялись. С замиранием сердца следили за явлением каждого блюда, всё еще не привыкнув к процессу подачи заказа.
Долго не удавалось получить что-нибудь горячее на десерт. Знали только, как заказать сок, да и то одного вида. Наконец у Клоуды получилось.
